Призрачный бал
Шрифт:
И ради чего?
Ради того, чтобы один безумец утолил жажду к совершенству, а второй смог хорошо поесть в субботний вечер вместе с очередной любовницей.
Аластер был законником, но его разум не был полностью подконтролен системе. Да, из-за этого его нельзя было считать идеальным работником, но даже так Ньюман не собирался отказываться от собственного морального компаса.
Впрочем, самосуд он все равно не одобрял.
Теория нравилась Аластеру. Идея о народном мстителе хорошо ложилась на факты, но была одна загвоздка.
Как именно этому человеку удалось поджечь Гринча?
С Ксаром и Дьорком
Единственный человек, который подходил к нему близко до того, как Гринч воспламенился, — это возница.
Но подойти мало. Нужно, чтобы одежда Гринча была чем-то облита, чтобы огонь…
Мысль Аластера остановилась. А ведь не обязательно прилюдно лить на одежду что-то горючее, можно сделать это заранее.
Это действительно можно сделать, но как быть со скоростью горения тела? Человек не кусок картона. Его тело не может обгореть за считаные мгновения.
По крайней мере, при обычном способе возгорания.
Ньюман снова замер.
При обычном, но, возможно, существуют какие-нибудь магические вещества, с помощью которых можно ускорить процесс.
Например, какая-нибудь пыльца гоблинов или очередное ведьмовское зелье.
Только подумав об этом, Аластер ощутил, как сердце ускорило бег. И вовсе не потому, что возможная разгадка была близка.
Просто даже смутная мысль о девушке, в которую Аластер был безумно влюблен, заставила его дыхание сбиться.
Глава 7
Нет, нет, он не может снова сделать это!
Вскочив на ноги, Аластер заметался в тревоге. Ему нужно было узнать у Агаты, существует ли магический способ ускорить горение человеческого тела, но при этом он не мог снова так поступить.
Ньюман застонал, мысленно ругая себя. Следовало навестить ее раньше! А еще лучше с прийти с подарком! Почему, ну почему он тянул до последнего?!
Рухнув обратно в кресло, он стиснул кулаки. Что делать?
Ему требовалась информация, но он не мог воспользоваться очевидным выходом из положения в силу того, что это способно было разрушить его будущую жизнь с Агатой.
Достаточно ли он эгоистичен, чтобы поставить свои интересы выше, чем выяснение причин смерти человека?
Взгляд Аластера стал тяжелее.
К своему удивлению, он понял, что да, достаточно. А раз так, то… Он собирался навестить Агату.
Резко встав, Ньюман схватил верхнюю одежду и направился в сторону торгового района.
Многочисленные торговые лавки, собранные на одной улице, заставили Аластера растеряться. Что можно подарить любимой женщине?
Украшение? Хорошая мысль, но он ничего в них не понимал. Впрочем, это не помешало ему заглянуть в ювелирную лавку.
Девушка за прилавком, заметив его, лучезарно улыбнулась и выпрямила спину, выдвигая вперед внушительное оружие, которое могло сразить любого здорового мужчину.
Ньюман даже глазом не моргнул. В силу профессии ему приходилось встречаться и разговаривать со множеством людей. Среди них иногда встречались девушки, которые пытались увлечь его великолепным телом. Но вот незадача: ему не нравилось нечто настолько кричащее. Аластеру по
душе было совсем иное поведение.— Добрый день, — пропела торговка. — Выбираете что-то для себя?
Аластер бросил на девушку короткий взгляд.
— Ищу подарок.
— Для матери? Сестры? Друга?
— Для… невесты, — ответил Ньюман, немного соврав. Он надеялся, что его слова станут пророческими.
Лицо девушки сразу поскучнело, наполнившись разочарованием.
— Ах, для невесты. Конечно, как я сразу не догадалась? Что ей нравится?
Аластер не обратил никакого внимания на негодование в голосе продавца. Некоторое время он рассматривал выставленный товар, но, не отыскав ничего подходящего, вышел из лавки.
Следующей была лавка с тканями. После нее магазин с фарфором. В какой-то момент идея купить Агате пару чайных чашек показалась хорошей, но он почти сразу отказался от нее. Хотелось чего-то… необычного. Ньюман хотел увидеть, как загорятся глаза Агаты от удовольствия, когда он преподнесет ей подарок.
В итоге он потратил не меньше трех часов, но так и не нашел хороший подарок.
— Травы! Отличные сборы! — услышал он голос мальчишки-продавца, таскающего на шее небольшой сундук с мешочками.
— Что там у тебя? — спросил Ньюман, остановившись рядом с мальцом.
— Чайные сборы, мистер, — с энтузиазмом ответил парнишка. — На любой вкус. Великолепные чаи. Моя бабушка собирает. Так вкусно, что вы обязательно захотите еще!
Аластер, уставший от попыток отыскать что-то достойное, вздохнул.
— Дай мне что-нибудь… мягкое, — попросил он, доставая кошелек.
Парнишка просиял и, покопавшись в своем добре, достал два мешочка.
— Самые мягкие сборы, сэр! — крикнул он. — Если вы для дамы, то за углом есть отличная пекарня. Скажите, что пришли от меня, и вам сделают скидку. Они готовят прекрасные пирожные. Ни одна леди не останется равнодушной! А рядом продаются цветы. Самое то для полного набора!
Глава 8
Аластер нервничал.
— Так, ладно, — пробормотал он, успокаиваясь. В конце концов, он давно уже не мальчик, чтобы так сильно нервничать! — Хорошо, — выдохнул он и, укрепив позвоночник, шагнул вперед.
Дверь в лавку почти сразу открылась. Ньюману пришлось приложить усилие, чтобы не застыть на месте. В этот момент Аластеру хотелось провалиться сквозь землю от одной мысли, что Агата могла видеть его недавние метания.
Стараясь скрыть нервозность, он быстро взбежал на крыльцо и выставил букет лилий (продавец сказал, что они будут беспроигрышным вариантом) перед собой как щит.
— Ой, — тихо охнула Агата. — Какие красивые, спасибо.
Аластер ощутил, как его тело слегка тряхнуло от звука ее голоса. В этот момент ему показалось, что он готов слушать его вечно, настолько красивым и мелодичным тот был.
— Добрый день, — поздоровался он, решив сказать хоть что-нибудь. — Я вот пришел навестить и…
— И? — Агата взяла букет и посмотрела на Аластера поверх цветов.
Ее глаза блестели. Ньюман совершенно забыл, о чем хотел сказать.
— Эм, да, я хотел… — он запнулся и посмотрел вниз. В его руках что-то было. Аластеру потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить, что именно он держал. — Да, я тут мимо проходил и… вот. Увидел, подумал, что мы давно не встречались. И… Может быть, чаю?