Призрачный отель III. Двойная игра

— Доктор, к сожалению, очень занят. Но когда освободится…

— Да не хочу я твоих таблеток! — Старушка ударила по протянутой руке, и таблетки полетели на пол. — Плохо мне! — тут же захныкала она. — Плохо мне тут…

— Отдыхайте. — Голос медсестры не изменился ни на йоту, остался таким же глубоким и доброжелательным. — Доктор освободится и сразу к вам придёт.

Глядя на лежащую женщину, я вдруг с чудовищной чёткостью ощутил, что это — именно тот случай, когда без Вадика никуда. Мы, в отеле, помочь бы ей не смогли никак. Эту душу удерживало на земле нечто такое, до осознания чего она просто не успеет добраться. Что-то, что может удалить только скальпель хирурга.

А хирург сейчас сидел в некоем застенке видящих и, судя по всему, выбраться оттуда ему не светило ещё долго. Насколько я понял, никакого механизма работы с видящими, предавшими своё дело, не существовало по причине банального отсутствия прецедентов. Предавать было особо не для чего. Вожак пожирателей нарисовался только недавно, а до того — какие у нас могли быть альтернативы? Да никаких.

Возможность выбора порождает колебания. Колебания рождают измену.

Медсестра вышла из палаты и закрыла за собой дверь. Лицо её тут же изменилось. Дежурную маску с него как ветром сдуло, перед нами оказалась женщина жёсткая и жестокая, с цепким и пронзительным взглядом.

Глава 20

— Я не смогла достать компьютер, — процедила медсестра сквозь зубы.

— Это я уже понял, — кивнул Маэстро. — Не понял лишь, почему вместо тебя видящие схватили Вадима.

— А ты бы предпочёл, чтобы они повинтили меня? И с кем бы ты тогда остался? Не неси чушь!

— Мне интересно, почему за ноутбуком поехал он. И почему уничтожил его. Что он знал?

— Ничего он не знал! — рыкнула медсестра. — Я наплела ему, что была знакома с тем парнем и всё ему о нас рассказала. Парень готовился опубликовать материал. Теперь я раскаялась и решила, что компьютер надо забрать, чтобы сведения не попали в чужие руки. Попросила Вадима съездить.

— Но почему? Откуда ты знала, что видящие присматривают за этим адресом?

— Предчувствие, Маэстро. Кто-то управляет пустышками, — метнула она взгляд в мою сторону, — а кто-то чувствует опасность своей шкурой. И, как видишь, я не прогадала. Не знаю, как именно видящие следили за домом, но Вадика они взяли. И никакой информации нам уже не получить.

— Неприятно, но не смертельно. — Улыбнувшись, Маэстро похлопал медсестру по плечу. — Зато теперь у нас есть время и возможность найти артефакт.

— Я понятия не имею, где Вадим его держит!

— Именно поэтому я привёл с собой этого юношу.

— Да? — Медсестра смерила меня взглядом. — А что он умеет?

— Он очень талантлив. И я верю в то, что его ждёт успех. Ну что, Тимур? Начнём поиски?

* * *

— Здравствуй, — сказала старуха.

Появлению Евы она не удивилась. И вообще выглядела так, как будто способность удивляться уже утратила.

— Я пришла попросить вас об одолжении, — брякнула Ева. — Понимаю, что звучит странно. Когда вы были жи… то есть, я хочу сказать, раньше мы с вами не очень ладили. Но сейчас мне нужна ваша помощь. Хотите, извинюсь, за то, что было?

— А что было? — спросила старуха. Она задумчиво смотрела на Еву.

— Ну… — Ева помялась. — Ко мне подруги приходили, и мы тусили. Немножко. Когда родителей не было. А вы нам в стенку стучали, что спать не можете и полицию вызовете. Хотя, между прочим, одиннадцати ещё не было! А до одиннадцати шуметь можно.

Старуха молчала.

— Ещё я в ваш сундук, который в общем коридоре стоит, тухлое яйцо спрятала, — пробормотала Ева. — Ну невозможно же ходить, всё время спотыкаешься! И велосипед у меня в коридор не помещался. Как вонища пошла — такая, что дышать невозможно, — так ваш сын приехал и сундук увёз куда-то. Кому вообще нужна эта рухлядь? Вы в него и не заглядывали никогда.

— Фёдором Алексеевичем его звали, — обронила старуха.

— Кого?

— Свёкра моего. Он этот сундук своими руками сделал — свекровиным родителям подарить. Когда сватался, чтобы замуж отпустили. Это до войны ещё было, а на войне погиб дядя Федя. Как и мой отец. Мы с мужем-то — с детства знакомы.

— Я не знала. Простите. — Ева опустила голову. — А вы знали, что это я, да? Яйцо подсунула…

— Нет. — Старуха покачала головой. — Откуда же мне знать? Я за тобой не следила. Ворчать — ворчала, было такое. Казалось всё, что живёшь ты неправильно. Что жизнь свою на ветер пускаешь. Моя-то молодость — совсем другой была.

— Ну, вот. Вы ворчали — а я бесилась. Простите меня, пожалуйста, — вырвалось у Евы.

Никогда не думала, что скажет это искренне. А сейчас в горле встал комок, и слёзы были рядом.

— Да за что же прощать? Твоя жизнь, не моя. Моя уж прожита. — Старуха приподнялась в гамаке. — Вот не думала, что и после смерти на что-то сгожусь. Чего, ты говоришь, сделать-то нужно?

— Нужно помочь этим душам уйти туда, где им будет хорошо, — сказал Денис. Он подошёл неслышно и незаметно. Обвёл рукой гамаки. — Вы, вероятнее всего, этого не понимаете, но вас и всех остальных удерживают тут силой. Силой вот этого символа. — Он нацарапал символ на земляном полу концом сабли. — Я надеялся, что найду его сам, но не нашёл — хотя осмотрел всю пещеру. Поможете? У вас есть то, чего нет у нас. Время.

Денис тут же затёр кроссовком начертанный символ. Но старушка успела его разглядеть — это Ева поняла по взгляду бывшей соседки.

— Силой? — усмехнулась она. — Нет, сынок, меня никакой силой не держат. Я сама сюда пришла.

— Знаю, слышал, видел. Но это — вы. А остальные?

— И остальные такие же.

— Что ж, если символа не найдёте — значит, ваша правда. Но что если он есть?

Старушка зевнула. Денис посмотрел на Еву, и та, откашлявшись, сказала:

— Вы разве хотели бы, чтобы я умерла?

— Чего? — Зевать соседке тут же расхотелась, во взгляде, устремлённом на Еву, было возмущение. — Чего тебе умирать-то, молодая такая! Живи да радуйся! Ну подумай-ка, ворчала я на неё. Нежные все стали, прости-господи.

— А вон тот парень тоже молодой, — показала Ева дрожащим пальцем на один из гамаков. — А та, вон, девушка, вообще моя ровесница. Думаете, им правда так хочется тут… висеть?

— Может, и хочется, — буркнула старушка уже без прежней уверенности. — Разные люди бывают.

— Вы говорили с ними?

— Мы тут не разговариваем. Спокойно здесь, тихо. Не до разговоров. Всё больше спим.

— Вам это странным не кажется?

— Не. Старики всегда дремлют. Готовимся…

— Но эти-то ребята — не старики!

Молчание в ответ. Ева поняла, что ей удалось пробиться, и затаила дыхание. Сейчас, казалось, важнее всего не спугнуть мысль.

— Думаешь, неволят их? — пробормотала старушка.

— Уверена, — кивнула Ева. — Потому мы и хотим их спасти. А для этого тот знак нужно уничтожить.