Призрачный отель III. Двойная игра

— Придержал бы язык, — вмешалась вдруг мотающаяся за нами медсестра. — Вадим Игоревич — человек выдающийся.

— Угу. Именно поэтому ты его подставила, и мы сейчас шаримся в его кабинете.

Призрачный кабинет был помещением маловразумительным. У Вадика, как у смотрящего, бумажной работы не было, соответственно, не было нужды и в кабинете. Мстислава, например, это давным-давно поняла и спокойным образом тусит в пекарне, отлучаясь к гостям по необходимости. А ведь тоже могла бы себе у Даниила Петровича кабинет выбить, да сидеть там, щёки надувать.

Чем, помимо щёконадувательства, занимался тут Вадик, я даже предположить не мог. На столе лежали бумаги, но они были пустыми. В шкафу стояли старенькие почтенного вида книги по медицине, но — тоже с пустыми листами. Складывалось впечатление, что Вадик когда-то, может, даже в детстве, побывал в чьём-то кабинете, который ему очень понравился. И дорвавшись до условной власти, решил воссоздать его внешний вид — не обладая возможностью повторить наполнение.

Так я подумал, покачав пальцем пресс-папье. Прикольная штука. Главное — охренительно нужная. Хотя сейчас, кстати, у молодёжи вроде как винтажные темы котируются. Интересно, насколько круто, если у видеоблогера на столе будет лежать пресс-папье? Особенно если под него подложить стопку бумаг.

— Вадима отпустят, — буркнула медсестра. — И вообще, кто бы говорил! Вы там, в своём отеле…

— Я про своё начальство вроде как молчу, — оборвал я. — Предал — значит, заслужили. Их поставили на конвейер, они и рады стоять. Никаких вопросов, никаких сомнений. Работаем отсюда и до обеда. Круглое тащим, квадратное катаем. Это знаешь, как в той истории про обезьян.

— Каких обезьян?

— Ну, проводили эксперимент. В камере — несколько обезьян, стремянка, над ней висит банан. Чтобы взять банан, нужно залезть на стремянку. Но когда обезьяна забирается на верхнюю ступеньку, её сбивают потоком воды. Очень скоро обезьяны понимают, что банан им не полагается, и успокаиваются. Подпускают новую обезьяну, она радостно рвётся к стремянке, но её останавливают коллеги и объясняют, что это так не работает. Потом обезьян потихоньку заменяли, и в конечном итоге в камере собралась толпа обезьян, которых никогда не поливали водой, которые не видели, как это происходит. Но за бананом ни одна из них не полезет. Вот когда я смотрю на видящих — я вижу тех же самых макак. Да неужели ж вам не интересно хотя бы узнать, куда возносятся души? Что там? Есть там хоть что-нибудь? Ну начни ты с самого дебильного, блин, ниточку к душе привяжи перед вознесением, что ли… Нет. Лыбятся блаженными улыбками — и довольны. Как в дурдоме.

Я слушал себя будто со стороны, и мурашки ползли по коже — до такой степени натурально всё звучало. У меня бы и тени сомнения не возникло, что человек говорит правду. Вдохновенно продолжил:

— Вот и Вадик твой — такая же обезьяна. Выбирать блох у других обезьян и не лезть на стремянку — много ума не надо. Так что я бы проверил подвал.

— Ладно, — пожал плечами Маэстро. — Проверим.

Я прищёлкнул по пресс-папье и спросил:

— А это, случайно, не артефакт? Выглядит солидно.

— Нет, — буркнул Маэстро.

— Как он вообще должен выглядеть? Как его узнать?

— Узнаешь, когда найдёшь.

— Ну, тогда все — в подвал, — пожал я плечами. — Других путей не вижу.

Мы покинули кабинет и пошли по коридору к лестнице. Маэстро возглавлял шествие, а мы с медсестрой шли почти плечом к плечу. Я с интересом на неё косился.

— Тебя как зовут?

— Ты что, ко мне подкатываешь?

— Зависит от того, нравится ли тебе это.

В ответ мне достался пламенный взгляд, достойный какой-нибудь восточной принцессы. Впрочем, твёрдого «нет» не прозвучало. Не прозвучало даже нетвёрдого.

— Я — Тимур.

— Знаю.

— Красивое имя

— Да Зоя меня зовут. Успокойся, Казанова.

— Очень красивое и редкое имя. Зоя…

Тут мы добрались до лестницы. Маэстро пошёл вниз. Я сделал царственный жест, предлагая Зое идти вперёд. Но она не успела сделать и шага. Маэстро вдруг замер, будто его молнией шарахнуло. Сердце у меня забилось быстрее в десять раз. Рука рванулась к куртке, где ждал своей минуты кинжал.

Но в голове быстро пронеслись расчёты. Все лимиты, которые мы прикидывали в кафетерии, уже точно прошли. Значит, если Денис и Ева что-то зацепили, то — уходя. По крайней мере, так я должен думать.

К тому же Маэстро стоит слишком далеко. Кинусь к нему — успеет среагировать.

Разумеется, все эти мысли сформулировались уже постфактум, когда Маэстро исчез. В моменте я просто дёрнулся и замер. Вот и гадай теперь, либо просто инстинктивно струсил, либо мгновенно просчитал варианты и потому не стал палить наш пока единственный козырь.

Лучше, конечно, думать о себе в превосходной степени. А то если постоянно называть себя дебилом — уровень притязаний начнёт постепенно снижаться.

— Ну вот, улетел, — прокомментировал я случившееся. — И даже не обещал вернуться. Что будем делать, Зоя?

Зоя вновь окинула меня загадочным взглядом.

— Пойдём в подвал?

— Да была я в том подвале сотню раз. Нет там ничего. И не пущу я тебя туда без Маэстро. Идём обратно.

Зоя пошла обратно. Я двинулся за ней.

Вообще, можно и нужно было бы уйти. Добраться до отеля, расспросить своих, как прошла операция. Если там ещё есть кого расспрашивать, конечно… Блин. Мерзостная мысль, пошла прочь. Что-то меня здесь удерживает, почему-то не ухожу — значит, надо остаться. В последнее время всё больше и больше доверяю интуиции. И, судя по результатам, правильно делаю.

Зоя привела меня в помещение, которое, наверное, называлось ординаторской. Место, где врачи могли отдохнуть от пациентов. Здесь имелся диванчик, небольшой столик возле, большой стол у занавешенного окна. Шкафчик.

К шкафчику Зоя и продефилировала, бросив мне: «Садись».

Я сел на диван. Мягкий, удобный. Аж глаза сразу закрываться начинают. А Зоя вытащила из шкафчика графин и пару стопочек.

— Меня, вообще-то, предупреждали, что в призрачном мире лучше не пить и не есть, — заметил я.

— И ты — как та обезьяна? — Зоя расставила стопки, налила. — Не полезешь за бананом, потому что сказали, что нельзя?

— Да был бы банан… Так-то я по крепкому и в реале не убиваюсь. Впрочем, к бананам тоже отношусь сдержанно.

— А что надо подвесить над стремянкой, чтобы ты на неё полез?

— Это, Зоя, вопрос сложный. Можно даже сказать, интимный.

— За знакомство.

Зоя брякнула своей стопкой по той, что стояла на столе, и выпила залпом. Тут же налила ещё, даже не поморщившись. У меня дух перехватило. Вот это женщина!

Опрокинув вторую стопку, Зоя села на другую половину дивана. Тяжело выдохнула, расстегнула верхнюю пуговичку на халате. И поймала мой взгляд, который не успел вовремя выскользнуть из открывшегося пространства.

Никак не прокомментировала. Налила третью.

— Так ты поэтому с Маэстро? Из-за… — Зоя замешкалась, описывая полной стопкой круги в воздухе. — Из-за мировоззренческих мотивов?

— Можно и так сказать.

— Интересно. Такое, мне кажется, редко бывает. Но такие люди самые верные. Которые — за идею, а не за шкурный интерес.