Призрак прекрасной дамы

– Боже сохрани! Надеюсь этого не увидеть! – тётушка шутливо перекрестила себя мелким крестиком, а лицо её благоверного скисло в брезгливую гримасу.

Тата накрыла стол в столовой, что по совместительству была ещё и кухней. Здесь, квадратах на тридцати, свободно размещалась и куча кухонного оборудования со всякими там плитами-духовками, холодильниками-микроволновками, и барная стойка с длинноногими табуретами, и пухлый диван вдоль окна, и обеденный стол человек на десять. Матюха впечатлённо выпятил нижнюю губу: нехилое помещеньице!

К его приезду тётушка, как обычно, расстаралась: стол просел под тяжестью любимых блюд. Еда у Татки получалась особенной – с еле заметной сластинкой, и этот незабываемый вкус напоминал Матюхе о детстве. Обидно, что семейная Назимовская сладость доставалась теперь чужаку: Денисов на правах законного супруга потреблял Таткины пироги и котлеты. Только вся жратва пролетала мимо – он оставался худым, как рельс. Да и сама Татка выглядела зачётной стройной козочкой. Со спины Матюха мог бы подъехать к такой с перспективным предложением.

Тётушка наполнила тарелку Матвея салатом, положила шмат домашней буженины, сунула в руку пирог с мясом. И пока он всё это наворачивал, постанывая от наслаждения, приступила к расспросам.

– Как отец? Когда ты с ним виделся?

– На прошлой неделе, – прошамкал Матюха полным ртом. – Воюет с моей сводной сестрицей. Алька до последней сопли отстаивает свою независимость. Из неё, походу, мадам Шойгу вырастет. А вообще у них всё зачётно – семейная идиллия.

– А ты, Матюша, когда семью заведёшь? Тридцать три – это зрелый возраст, а у тебя на уме только байк да девушки приходно-расходные. Пора бы задуматься о продолжении рода Назимовых.

Аццкий абзац! Тётка снова завелась на любимую тему. Нотации типа «пора остепениться» надоели Матюхе ещё в Москве: отец не упускал возможности наставить на путь праведный. Какого хрена они все к нему пристали? На шее он ни у кого не сидел, денег не просил. Жил в своё удовольствие – не тужил. Так нет же, родственничкам обязательно надо чужой кайф обломать!

Матвей прожевал салат и сердито буркнул:

– С какого перепуга я должен заботиться о продолжении рода Назимовых? Что, от этого судьбы мира зависят? Лично я стопроцентов не буду жалеть, если на мне Назимовы кончатся. Или пусть Алька оставляет себе девичью фамилию.

– Значит, фамилия тебе не дорога? – насмешливо уточнил Денисов. – И ответственности за свой род ты не признаёшь?

– Тётя и дядя, дядя и тётя, хорош меня прессовать! Какая ответственность? Каждый имеет право жить, как ему хочется. Вам нравиться жить семьёй – окэ, на здоровье! А я люблю свободу. И мне ваше продолжение рода на хрен не сдалось.

Внезапно приоткрытое окно широко распахнулось и оттуда повеяло сырым не-майским холодом. А лысый кошак, всё время уютно крутившийся возле Таткиных ног, задрал хвост и испуганно бросился вон.

Глава 2

Перед отъездом, Татка надиктовала длинный список инструкций по проживанию в графской квартире:

– … не оставляй окна открытыми. Следи, чтобы у кота всё время в миске была вода. Дверь в туалет до конца не закрывай, чтобы Омон Ра мог справить свои дела. И, пожалуйста, Матюша, не води сюда чужих людей. Это и к девушкам тоже относится. Знаю, ты у нас известный плейбой. Но я не хочу, чтобы кто-то посторонний мочился в наш унитаз или спал на моём постельном белье.

– Татуль, не загоняйся, все будет окэ, – заверил тётушку Матвей и наткнулся на недоверчивый взгляд круглых карих глаз Денисова. Походу, чувак не верил в Матюхину показную добродетель. И правильно делал! Будь он лет на пятнадцать помоложе, сам забил бы на душные запреты. Не на улице же питерских козочек трахать, если имеешь в своём распоряжении шестикомнатную квартиру в графском особняке!

– Всё, за нами уже машина пришла, – Татка в последний раз обняла Матвея и чмокнула его в колючую от щетины щёку. – Веди себя хорошо, родной, много не балуйся.

– Стопроцентов. Всю неделю буду повышать культурный уровень в Эрмитаже. Или в Русском музее.

Как только за хозяевами захлопнулась дверь, Матюха подпрыгнул, взбрыкнул в воздухе ногами и в полный голос проорал: «Йаху-у-у!». Впереди открывалась неделя зачётных удовольствий: скорость, ветер, свобода, красоты, тонны секса. Питер – крутой город, не говоря уж об окрестностях, рассекать по которым с тёпленькой козочкой за спиной – мечта любого байкера. Надо было только сколотить команду для покатушек и присмотреть покладистую подружку. Но это дело техники, а с техникой у Матюхи всё было окэ. Да ещё Татка полный холодильник жратвы оставила. Живи – не тужи!

Вдруг в тишине опустевшей квартиры раздался тонкий стеклянный треньк. Походу, звук прилетел из столовой. Матвей метнулся туда. На полу из-под горстки фарфоровых осколков медленно расплывалась чёрная гуще-кофейная лужа. Аццкий абзац! Первый ущерб на первой же бесхозяйственной минуте. Как эта хренова посудина свалилась со стола? Не от прыжка же? Матюха – парень тяжёлый, но не настолько, чтобы вызвать домотрясение. И тут же в голове оформилась догадка – кошак! Вот кто виновник беспорядков!

– Омон, тварь облезлая, – завопил Назимов. – Иди сюда, я с тебя шкуру сдеру и бандану себе сделаю.

Но кота в столовой не наблюдалось. Спрятался, уродец хренов! Расправа откладывалась до подходящего случая. Матвей наскоро прибрал следы разгрома, собрался и двинул в город в поисках развлечений.

***

День пролетел со скоростью «Харлея» под ездоком, забывшем о тормозах. Назимов, или, как его звали среди байкеров – Зима, мотался по Питеру, периодически зависая на разных базах. Удалось и старые контакты реанимировать, и новые завести. Двенадцать питерских братьев подписались на покатушки по столичным предместьям. Договорились ехать в Ораниенбаум, а оттуда – дальше до Кронштадта.

Вечером, в самый разгар веселья, Матюха вдруг понял, что израсходовал горючку до нуля – выдохся, устал. Заводные питерцы предлагали махнуть в легендарный бар «Route 148» на Лиговке, где активно тусовалась байкерская братва, но он отказался. Отговорился тем, что должен покормить отставленного хозяевами кошака. Хреновая отмазка для взрослого мужика, но сгодилась и такая.

Около полуночи Назимов вернулся в пустую подозрительно тихую квартиру. Он двинул прямиком в столовую, открыл холодильник и достал миску с остатками вчерашнего салата. Всё-таки никакая общепитовская еда близко не лежала с Таткиной. Охренительно вкусно! Матвей даже мурлыкнул от наслаждения. И тут же услышал ответное «мяу» – как отзыв на правильно названный пароль.