Призрак в машине

Обдумывая, как лучше сформулировать следующий вопрос, Барнеби посмотрел на содержимое книжного шкафа, стоявшего рядом с диваном. Большинство имен авторов ничего ему не говорило: Розамунда Питчер, Джозефина Кокс, Мэри Уэсли… Тут были Библия и Новый Завет. Несколько книг спиритуалистского толка в мягких обложках: «Облако незнаемого», «Святой Иоанн Креститель», «Быть честным перед Богом». Кроме того, полное собрание сочинений Джейн Остин [114] и несколько старинных томов — видимо, полученных в награду, потому что ни одному ребенку не придет в голову читать «Золотое сокровище Пэлгрейва» или «Дети нового леса». Конечно, «Остров сокровищ» — это совсем другое дело. Похоже, мисс Фрейл была из тех людей, которые хранят школьные награды всю свою жизнь.

114

Джейн Остин (1775–1817) — английская писательница. В романах «Разум и чувствительность» (1811) и «Гордость и предубеждение» (1813) реалистически изобразила быт и нравы английской провинции.

Трой еще раз инстинктивно сказал то, что требовалось:

— Прекрасная картина, мисс Фрейл.

— Вы так думаете? Ее оставила мне моя… думаю, вы назвали бы ее моей работодательницей. Но Кэри была для меня чем-то куда большим. Я была ее компаньонкой тридцать лет.

Барнеби тут же ухватился за подсказку.

— Значит, тогда вы и познакомились с Деннисом Бринкли?

— Знаете, пожалуй, да. О господи, неужели прошло столько времени?

— Он был другом семьи? — спросил Трой.

— Он вел финансовые дела Кэри.

— И ваши тоже? — осведомился Барнеби.

— Слава богу, нет! — Она чуть не засмеялась. — У меня не было никаких денег. — Внезапно выражение ее лица изменилось; в других обстоятельствах скорость этого изменения могла бы показаться комичной. — Впрочем, это неправда.

«Ну, чтоб мне провалиться, — подумал Трой. — Неужели люди бывают такими рассеянными, что не знают, бедные они или нет?»

— Пару часов назад я узнала, что Деннис завещал мне Киндерс со всем его содержимым.

— И что вы при этом почувствовали? — небрежно спросил Барнеби. Впрочем, это был не вопрос, а скорее реплика. Обычная для светской беседы.

— Сначала я хотела отказаться, но потом раздумала. Этого желал Деннис. Правда, у меня в голове не укладывается, как я туда войду.

— Мисс Фрейл… — Барнеби наклонился вперед, но дружелюбно, а не угрожающе. — Вы имеете представление, кто мог его убить?

— Нет. Я не могу представить себе такого человека. Деннис был добрым человеком, не способным обидеть и муху.

— Тогда почему вы с самого вынесения вердикта коронера настаиваете, что его убили?

— Инспектор, я знала, что вы спросите меня об этом. Боюсь, мой ответ не удовлетворит вас.

Ветер загнул занавеску, и Бенни встала, чтобы ее поправить. Возвращаться она не спешила. Стояла у подоконника и обрывала с герани отмершие листья.

— Деннис любил простую жизнь. Любил вкусно поесть. Читать книги по истории. Смотреть крикет по телевизору. А еще он любил свои машины. Каждый вечер проводил в арсенале час-другой. Так продолжалось половину его жизни. Никому не позволял притрагиваться к ним. Когда их нужно было чистить или смазывать, он делал это сам. Знал в них каждую ниточку, каждый винтик, поэтому то, что с ним произошло, не могло быть несчастным случаем. Вы меня понимаете?

Барнеби каждый уик-энд видел людей, державших в руке отрубленные пальцы или прыгавших на одной ноге. Они тоже знали каждый винтик своей машины, но на мгновение отвлеклись. Раз — и готово…

— Но было кое-что еще.

Главный инспектор обрадовался. По его мнению, грустные воспоминания ничем не могли помочь расследованию.

— За несколько дней до смерти Деннис пригласил меня на обед. Я нашла его в арсенале. Он стоял перед этой самой катапультом и выглядел таким встревоженным, что я спросила, в чем дело. Он ответил: «Я думаю, что в этой машине призрак».

Полицейские обменялись взглядами. Трой с самого начала знал, что ничего полезного они не узнают, но Барнеби был разочарован. Даже огорчен. Он вспомнил сцену, разыгравшуюся в его кабинете две недели назад, когда мисс Фрейл впервые сообщила ему эту «информацию». Страстную настойчивость, с которой она повторяла дурацкую фразу о призраке. А впрочем…

— Мисс Фрейл, вы точно помните, когда это было?

— Да. В уик-энд, предшествовавший его смерти. В субботу вечером. Мы ели очень вкусного палтуса.

— Может быть, он имел в виду, что машина… скажем так… стояла недостаточно ровно?

— О нет. Деннис был педантом. Он заметил бы малейшее нарушение порядка и тут же все исправил бы. Дело было не в нарушении равновесия… — У Бенни сорвался голос. Она чуть не заплакала, но потом справилась с собой и повторила: — В его жизни не было ничего неустойчивого.

Вопрос оказался бесполезным. Главный инспектор Барнеби обругал себя, все еще борясь с разочарованием. Однако слова Бенни подтверждали, что машину могли испортить только в день смерти Бринкли. Чувствуя, что его терпение на исходе, Барнеби знаком велел сержанту продолжить допрос.

Трой опустошил чашку и пробормотал:

— Отличный чай. — А потом с дружеской улыбкой спросил Бенни, посещала ли она Церковь-за-Углом.

— Один или два раза, — улыбнувшись в ответ, сказала Бенни. — Вообще-то это не в моем вкусе.

— Мы спрашиваем об этом, — продолжил Трой, — потому что их медиум умерла. Как ее… Ава Гаррет.

Бенни серьезно кивнула. Ей очень хотелось помочь.

— Вы видели ее в церкви?

— У меня плохая память на лица и имена.

— Похоже, она как-то связана с этим делом…

— Пусть вас не обидит мой вопрос, — робко сказала Бенни, — но зачем вы все это записываете?

После этого ничего интересного не было. Сержант Трой объяснил, что такое показания. Барнеби попросил мисс Фрейл сдать отпечатки пальцев, и она пообещала прийти в Костонский полицейский участок на следующий день. Потом мужчины спустились по лестнице.

Когда они ступили на землю, Барнеби сказал:

— Так держать, сержант.

Трой на мгновение задохнулся, а потом пробормотал:

— Благодарю, сэр.

— Теперь мы пойдем в дом и поговорим с миссис Лоусон. Это избавит нас от необходимости возвращаться. Кроме того, нам понадобятся отпечатки пальцев уборщицы. Займешься этим, когда мы вернемся в кабинет.

— Есть, шеф.

— И перестань глупо улыбаться.

Им посчастливилось застать Кейт Лоусон дома, однако ничего нового они не узнали. Она подтвердила все сказанное мужем, но мало что добавила от себя.

Рой не мог поверить, что со смерти Авы прошло всего пять дней. Слишком многое случилось. И слишком многое изменилось. Даже дом выглядел по-другому — главным образом, благодаря цветам. Люди стали оставлять их у ворот, и Карен развлекалась тем, что составляла букеты из люпинов, роз, красивых желтых ирисов и ставила их в два старых кувшина, найденные под лестницей. Соседи опускали в почтовый ящик записки, предлагая свою помощь. Фред Карбой взял ключи от «хонды», перегнал машину на другой конец улицы, надежно припарковал и сказал, что если они захотят от нее избавиться, то он найдет хорошего покупателя.