Призраки иного мира

— Я о ней наслышан: всемогущий призрак-аликорн, что создала этот мир, но она тоже кому-то подчинялась. В итоге сошла с ума, но выполнила некое задание своих хозяев, после чего те позволили ей покинуть этот мир.

— Всё так.

— И кому же она подчинялась?

— Этого точно не знаю. Лорен никогда об этом не говорила, но Синигр, - Селестия материализовала некий похожий на комара органический механизм. Какой же он жуткий , — упоминал некую сущность, которую люди называли Вершитель.

— А вот это уже интересно, - сказал я, вспомнив рассказанную Лирой незаконченную историю. — Как эти колобки смогли вернуться на свой полигон?

— Здесь я промолчу, - ответила Селестия. Меня ответ не устроил.

— При всём уважении, но только эта история из твоих дневников была по-настоящему интересной.

— Только эта??? – удивилась Селестия. — Ни история города призраков, ни «Рота Террора», что, исполняя мои приказы, устроила миру тотальную зачистку, ни уничтожение закрытого города и последующая война с зебрами тебе не интересны, но зато тебя заинтересовала история разумных машин!.. Люди, что с вами не так?!

— Просто любопытно.

— Тогда оставлю твоё любопытство неудовлетворенным, скажу лишь, что обошлось без переселения душ. Разум, воплощённый в металле, невозможно перенести в тело пони, а поверь – попытка была, и моя ученица старалась.

— Ладно, - я смирился с тем, что так и не узнаю правду, — что ты хотела рассказать?

— Рассказать… Что моя неприязнь к тебе была не столько из-за того, что ты призрак, сколько из-за твоей национальной принадлежности.

— И из-за чего же у тебя такая неприязнь к русским? – спросил я удивлённым голосом.

— Я сама не могу объяснить, - ответила Селестия. — Просто… когда призраки захватили меня вместе с сестрой в плен, во мне что-то сломалось. Наши пленители не насильничали, но были очень жестоки. Они убили стольких хороших пони. Я их искренне ненавидела, а когда я узнала правду об одержимых и закрытом городе...

— Понял, не продолжай, - сказал я, но Селестия продолжила:

— Чего я так и не смогла понять, так это почему именно русские? Моя мать тоже призрак, но не принадлежала к этой национальной группе, а, рассказывая о другом мире, отметила, что её посещение твоей страны оставило неоднозначные впечатления.

— Лорен бывала в России?

— Говорила, что бывала, - ответила Селестия, а далее неожиданно засветила своим отростком, заставив «ожить» образ своей матери. Потоптавшись, огромный белый аликорн спела; голос у неё был не приятным и не отвратным, просто обычный женский голос:

Москва... слово не русское,

Улица узкая,

Ходит медведь…

Путин! Путин! Самый добрый президент!

Он мне сделать документ!

Пропуск самолет!

Москва, Москва! Получила багаж свой!

Он немножечко не мой!

Но вполне сойдет!

Я белый русский пряник накупила!

Я их ходиль и кушаль целый день!

Они совсем-совсем невкусный были!

И вообще оказались пельмень!

Люжков! Люжков! Строил третие кольцо!

Где же первых два кольцо?

Ай да парадокс!

Лошадь! Лошадь! Вдоль по улице Тверской!

Тротуар ступаль ногой —

Пачкалься навоз!

Картин! Скульптур! Под землей большой музей!

Между залами людей

Возят поезда!

Паспорт! Паспорт! Мне листал милиция:

Нету регистрация —

Сильно штрафоваль!

Москва! Москва! Сувенир готовь для нас

Я купиль противогаз —

Шапка для лица!

Москва! Москва! Храм Христа Спасителя

Отовсюду виделя!

Ого-го-го-го!

Москва! Москва! Ты столица всей Сибирь!

Я гуляла вдоль и вширь!

На ногах пешком!

Айн-цвай! Драй-фир! Русиш-Лорен миру-мир!

Подходите, кам цу мир!

Все фотографир!!!

Далее Селестия развеяла образ Лорен и ответила на мои незаданные, но очевидные вопросы:

— Не обращай внимание на наигранный акцент. Она не немка, а её родной язык - английский, на котором и говорят мои маленькие пони. К русским у неё тоже было неоднозначное отношение – скорее отрицательное, тем не менее, большинство призраков, что она призывала, говорили именно на твоём языке.

— Пути Чернильницы неисповедимы, - сказал я.

— Аминь, - ответила Селестия, а после добавила. — Столько совпадений… Как я сразу не догадалась? Твоя песня перед входом в центр управления и то, что спела моя мать. Твоя любовь к противогазам и «шапка для лица», что она купила. Твоя национальная принадлежность и то, что большинство призраков были русскими. Лира и Трикси, что тебе помогали. Твоя невероятная способность выживать. Даже то, что ты так быстро освоил управление танком…

— Я лично на своём Оплоте подбил пятьдесят Армат и два Мига, - перебил я, пытаясь «сломать систему», в которой нельзя врать. — Я бы заснял, но телефон был на разрядке.

— И что же это был за телефон? – недоверчиво спросила Селестия.

— Смардафон ви-фи 4Г, - ответил я, но, глядя на недоверчивое выражение белой морды, продолжил уже серьезно:

— Танком управлял не я, это Лира занимала место мехвода.

— Тем больше странных совпадений, - заметила копытная. — Впервые оказавшись в танке, вы уничтожили, чуть ли не половину группировки наёмников Филлидельфии.

— Но нас в итоге всё равно подбили, - ответил я оправдывающимся тоном, хотя далее выказал согласие насчёт странного совпадения. — Хотя ты права. После того, что мы устроили, пони прозвали нас «Огненным Экипажем», и это при том, что мехводом этого экипажа была музыкальная единорожка, наводчиком призрак-лоботомит, а командиром гуль-зебра с пулей в башке.

— Хоть в чем-то я смогла тебя переубедить.

— Но… Но… - желая перевести тему на что-то более важное, я вспоминал рассказ Лиры. — В дневниках упоминалось некое «Дерево Гармонии», которое ты со своей сестрой благополучно уничтожила. Якобы именно после этого в твоём мире началось падение нравственности. Чем оно не угодило?