Призраки иного мира

Паршивые воспоминания! И как же хотелось, чтобы эта история окончательно историей стала. На мыслях об истории пилотирующая СВВП пегаска сообщила, что мы вошли в воздушное пространство, контролируемое НКР. Поняв намёк, все находящиеся в отсеке пристегнулись (в моём случае ремень было непросто застегнуть) и сгруппировались на случай, если в нас будут стрелять.

Худшего не произошло. Пегаска умело лавировала между лучами прожекторов, проведя наш СВВП прямо к тёмному (светомаскировка) замку Нового Кантерлота. Далее мягкая посадка, открытие дверей, и нас встречает солидная группа копытных в полной боевой экипировке во главе с полосатым гулем. Стволом ППШ он в меня не тыкал, да и другие пони пытались выглядеть миролюбиво, но воздух прямо сквозил напряжением. Копытные были готовы в любую секунду схватиться за своё снятое с предохранителя оружие и нашпиговать меня свинцом, изжарить лазерами, полить зелёной плазмой. Помня, что случилось, когда я только вышел из центра управления и, пытаясь помахать, случайно расправил крылышко, выйдя из СВВП, я стоял как вкопанный; даже не улыбался, чтобы вид моих необычных зубок не приняли за боевой оскал. В итоге спустя полминуты положение спасла Беатрикс, что начала тереться мордой мне об щеку, а после просунула свою голову так, чтобы моя голова была у неё на загривке. Лира тоже вмешалась и, видя, как Трикси демонстрирует свою привязанность, вышла со словами "Расходимся! Тут не на что смотреть!". Ещё через секунду Сулик, прислонив своё копытце к уху с гарнитурой, что-то внимательно выслушав, скомандовал остальным копытным:

— Все слышали?! Отбой! Это майор Грей вернулся из мёртвых!.. Опять.

Напряжённая атмосфера полностью не разрядилась (некоторые из бойцов ОФОТ и СНС не стали ставить оружие на предохранитель), но худшего удалось избежать. Однако Сулик тоже был среди тех, кто всё ещё был наготове. То, что Лира и, главное, Трикси признали в крупном кожистокрылом аликорне знакомого им одержимого земного пони, уже было достаточным подтверждением, однако полосатому гулю этого было мало. Желая точнее точного узнать, что я именно тот, за кого меня приняли, полосатик, подойдя ко мне, задал уточняющий вопрос:

— Перерождение ведь не стёрло твои воспоминания, как стирало аликорнам Единства? Ты сам-то помнишь, кто ты такой?

— Я лоботомию пережил и остался при памяти, - ответил я, смотря на полосатика с высоты своего роста. — Я всё помню, - это уже сказал на русском.

Последнее отмело все сомнения. Гуль понял, что ошибки нет. Сдержанно улыбнувшись во всю свою гнилую пасть, Сулик приподнял правое копытце, предлагая мне местный аналог рукопожатия. Я принял приглашение и, тоже приподняв переднюю ногу, без ауры, с негромким цоком, стукнул копытце полосатика.

Как же он был рад меня видеть. Эта радость читалась даже в его мутных глазах. В те секунды мне на полном серьёзе стало казаться, что Сулик борется с огромным желанием бросится с обнимашками, и лишь стыдливость так демонстрировать эмоции на публике, да понимание моего нежелания обниматься с гулем сдерживали его от эмоционального порыва. Взяли бы эмоции верх или нет, узнать было не суждено, так как неловкую паузу прервал (бог из машины) спустившийся с неба ржаво-коричневый пегас с крупнокалиберной винтовкой "Гром-Спитфайр" наперевес. Приземлившись чуть левее полосатого гуля, пегас заговорил:

— Грей!
– полковник Отем говорил непривычно радостным голосом с улыбкой на морде – редко на этой ржаво-коричневой физиономии бывала улыбка. — Я думал, что буду вечно по тебе скорбеть! Никогда не был рад так ошибаться!

Отем с искренней улыбкой протянул мне своё копытце, вот только я, видя его морду, отнюдь не разделял радости встречи. Похоже, поглотив сознание Селестии не только приобрёл её моторные функции для управления светилами, но ещё и некоторые эмоциональные особенности. Одной из них была ненависть к ржаво-коричневому пегасу.

Этот пернатый копытный, устроил жителям Эквестрийской Пустоши "Выжигание", уничтожил "Город Дружбы", курировал проект создания шлемов для контроля сознания Адских Гончих (разумных существ, пускай и с агрессивным нравом), отправлял пегасов в изгнание, выжигая у них метку судьбы, в том числе и своего младшего брата (правда, метку выжигал Прайд, но он был лишь исполнителем), командовал группировкой, что атаковала общину грифонов за пределами Эквестрии, даже детей убивал. Его преступлениям нет ни начала, ни конца. Даже у меня были причины его ненавидеть - после "очистительной бури" он в меня стрелял и чуть не убил Трикси.

Испытываемая мной ненависть начала материализовываться вокруг копыт и дрели во лбу в виде электрических разрядов. Лишь то, что я, помня, как превратил Литлпип в кашу, пытался сдерживаться, спасло Отема от участи быть разбрызганным по всему Кантерлоту. Пегас это заметил и сменил улыбку на помесь страха и удивления, однако копытце не убрал. Я тоже не убрал разряды, но принял предложение и уже сам, улыбнувшись во все зубы, произнеся по-русски "Служу России", стукнул его копытце своим. Отем тут же, получив разряд, отлетел назад, окружающие копытные моментально вскинули оружие, взяв меня на прицел, но видя, что полковник жив (пегасы могут разряд молнии пережить), огонь не открыли.

Я же, удовлетворившись сделанным, видя на себе множество красных и зелёных точек ЛЦУ, убрав разряды, спокойно сказал:

— Прости. Не сдержался.

— Я в порядке, - ответил пегас. Его грива, будучи наэлектризованной, была как у стереотипного рокера, — в прошлом мне вообще Гончая брюхо вскрыла, а такой удар даже бодрит, - встав на ноги, копытный, прибрав крылом причёску, обратился уже не ко мне: — Опустить оружие, и разойтись, - приказал полковник своим бойцам.

Далее меня отвели в банкетный зал замка, который белая единорожка из СНС от медицинских наук (Дестини её вроде зовут; всё время забываю) превратила в импровизированный госпиталь. Дорога была недолгой, а ночной воздух даже в замке был приятно прохладным, только удивлённые взгляды встречавшихся копытных смущали. В их больших глазах читалась гамма эмоций. Я не обижался, так как прекрасно всё понимал и смотрел на окружающих максимально добрым взглядом, какой мог выдать при своём демоническом облике. Не помогало. Может, потому, что смотрел на них свысока, может, когти на крыльях смущали, но скорее всего потому, что, пытаясь выглядеть добрым, думал отнюдь не о добрых вещах.

Всё не мог отбросить мысли о том, как лучше убить полковника Отема. Разбрызгать его как Мелкопипку? Превратить в ледяную статую, а потом разбить? Или сделать, как хотела Селестия - изжарить на медленном огне? А может, обойтись без магии и просто оторвать ему голову? Любой вариант был лёгким в исполнении - сил у меня хватало...

Да уж... Если Селестия испытывала аналогичные желания, то страшно представить что бы она устроила, выбравшись в материальный мир. Пускай мне передалась ненависть лишь к Отему (и то потому, что Селестия его очень-очень-очень сильно ненавидела), но что-то подсказывало - на пегасе бы она не остановилась. Хорошо ещё, что я, несмотря на пережитое, сохранил уравновешенность и, в мыслях ненавидя полковника, держал себя в ру... копытах. К концу пути даже переключился с мыслей об убийстве на присущие мне фантазии о еде.

Удивительно, но, столько пробыв в ином мире, я так и не попробовал конину (вообще-то от Ксенит откусил кусок, и потроха Литлпип мне в рот попали, но это не считается), хотя она в нём прямо табунами бегает и в теории должна быть вкусной. Литлпип в своей книге писала, что мясо пони действительно вкусное.

Интересно, каково мясо пегаса на вкус? В теории оно должно быть в меру жёстким, а крылья как классическая курятина. Нет, а что такого? Селестию ведь я поглотил, а Отем чем хуже? Если от него что-то останется, на его надгробии напишу: "Вот и сказочке конец, а кто скушал - молодец"... а потом, стоя над могилой, скажу: Хорошим вкусом покойный не обладал...