Про что щебетала ласточка Проба "Б"

Онъ закрылъ на минуту глаза; когда же опять раскрылъ ихъ, то не смотрлъ уже вверхъ, а, заложивъ руки за спину, пошелъ медленными шагами по узенькой тропинк къ выходу. Вдругъ онъ остановился; руки невольно протянулись впередъ, къ двумъ небольшимъ могилкамъ, лежавшимъ какъ разъ у тропинки, бросившимся ему въ глаза своими надписями: "Цецилія Брандовъ", "Каролина Брандовъ". Тутъ-же были означены дни рожденія и смерти покоившихся здсь дтей.

Странный трепетъ овладлъ имъ.-- Онъ думалъ, что это прошло и изгладилось изъ его жизни, и что онъ можетъ създить къ своему умирающему отцу (поздка, имвшая въ результат только поклоненіе гробамъ родителей),-- не будучи потревоженъ близостью возлюбленной своей юности. Да, выйдя давеча изъ церкви, онъ взглянулъ съ высокаго мста на разстилавшійся вдали далицскій паркъ, изъ-за темныхъ деревьевъ котораго сверкалъ блый фронтонъ господскаго дома,-- и прошедшее сказалось для него нмо. Теперь оно ворвалось въ него, словно рка, у которой отперли шлюзы. Ея дти,-- а вдь сама она была тогда еще полуребенкомъ! Ея дти? одна, старшая, называлась ея именемъ,-- именемъ, которое съ тхъ поръ сохранило для него навсегда значеніе какого-то особеннаго, таинственнаго, святаго звука, такъ что онъ не могъ ни слышать, ни читать, безъ какого-то благочестиваго трепета словъ: "Цецилія!" -- Ея дти! странно!.. непостижимо странно! такъ же непостижимо, какъ смерть, которой они такъ рано подверглись! И она преклоняла колна и плакала у этихъ могилъ, а подл нея стоялъ ея мужъ, фамилія котораго вдь также написана здсь золотыми письменами, а имя перешло даже къ младшему ребенку. Конечно и онъ также плакалъ о своихъ дтяхъ! Трудно представить себ суровое лицо Карла Брандова въ слезахъ.

И въ то время какъ въ фантазіи Готтгольда встало, съ почти осязаемою ясностію, лицо его врага (единственнаго, котораго онъ когда либо имлъ),-- глубокій рубецъ, начинавшійся у него подъ волосами и тянувшійся черезъ правый високъ, мимо уха, по всей щек, вплоть до темной бороды (рубецъ, благодаря которому жена кистера, вспомнивъ изрченіе, что людей отмченныхъ слдуетъ остерегаться, такъ неохотно пускала въ церковь виднаго иностранца безъ проводника),-- этотъ рубецъ весь передернуло и онъ загорлся. Ужь не пойдетъ-ли опять изъ раны кровь?-- изъ раны, которая нанесена ему рукою этого человка, когда они оба сидли еще на школьной скамь. Неужели это могло бы считаться чудомъ въ эту минуту, когда сердце сжимается такъ судорожно, какъ будто-бы хочетъ сказать: "рана, которую нанесли мн, двумя годами моложе и гораздо свже и глубже, и ты видишь теперь, что она не зажила, какъ ты это думалъ, и что она никогда не заживетъ".

– - Никогда, сказалъ Готтгольдъ,-- никогда; ну, такъ я покрайней мр не стану ее трогать.-- А прелестные дти, за которыми покрайней мр нтъ никакой вины, если вообще тутъ можетъ быть рчь о вин... какъ хотлось бы мн, чтобъ я могъ вызвать ихъ къ жизни для тебя, бдная Цецилія! и пусть небо сохранитъ теб тхъ, которыхъ оно, конечно, подарило теб посл этихъ!

Одтая въ черное, фигура въ низкой широкополой шляп и бломъ галстук приближалась со стороны господскаго дома къ кладбищу. Безъ сомннія, это былъ преемникъ его отца, новый пасторъ, возвратившійся, какъ показывала жена кистера, съ ревизовки своей школы еще раньше этого, и шедшій теперь отыскивать чужестранца, который сперва спросилъ объ немъ, а потомъ веллъ отпереть церковь. Готтгольдъ, находившійся теперь въ сильно возбужденномъ настроеніи, желалъ бы избжать этой встрчи; но пасторъ, повидимому, уже увидалъ его, потому что ускорилъ шаги и протянулъ, когда Готтгольдъ пошелъ къ нему навстрчу, еще на значительномъ разстояніи, об руки, вскричавъ: "Неужели намъ суждено свидться при такихъ печальныхъ обстоятельствахъ?"

Готтгольдъ взглянулъ на стоявшаго передъ нимъ человка, который жалъ и давилъ ему руки, удивляясь безбородому, одутлому, блому лицу и голубымъ, какъ вода, глазамъ, судорожно мигавшимъ, но отъ умиленія-ли, или отъ того, что вечерне солнце сіяло прямо въ нихъ -- Готтгольдъ не могъ ршить.

– - Да неужели же ты не узнаешь меня братецъ? спросилъ пасторъ,-- или теб не называли моего имени? Августъ Земмель.

– - Прозванный Клоссомъ {Игра словъ: Semmel– - значитъ въ переводъ -- булка, а Closz– - глыба, комъ, клецка.}, сказалъ Готтгольдъ, невольно улыбаясь.-- Извини пожалуйста; мн въ самомъ дл не называли тебя по фамиліи, а потомъ, я всегда видлъ тебя въ послднее время не иначе, какъ въ колет и ботфортахъ, въ шапк на бекрень и съ лицомъ, ушедшимъ вплоть до самыхъ глазъ въ густую, взъерошенную бороду; -- маска была, нечего сказать, превосходная!

Пасторъ Земмель выпустилъ Готтгольдову руку и сдлалъ быстрый поворотъ, вслдствіе котораго онъ очутился въ тни.

– - Маска, сказалъ онъ съ выраженіемъ благочестія въ глазахъ,-- ну да! и, какъ я думаю теперь, истинно суетная, чтобъ не сказать грховная. Я часто бранилъ тебя тогда за то, что ты не хотлъ вступить въ наше общество, хотя временами ты и не брезгалъ напив....-- веселиться съ нами; теперь я завидую теб въ томъ, что ты владлъ такъ рано силой отреченія, которой недоставало мн.

– - За то ты сдлался изъ Савла Павломъ, возразилъ улыбаясь Готтгольдъ,-- а день моей поздки въ Дамаскъ заставляетъ еще ждать себя.

– - Да, да, сказалъ пасторъ.-- Кто могъ бы вообразить себ это? Самый прилежный изъ всхъ насъ еще въ школ, самый прилежный въ университет; ставившійся всегда въ примръ учителями и профессорами; приготовлявшій еще на четвертомъ семестр всхъ насъ, стариковъ, къ пр...-- экзамену, выдерживавшій блестящимъ образомъ свои собственные экзамены, и все это...

– - За Гекубу! Нтъ, любезный Земмель, ты не долженъ бранить моего искусства, если даже я, съ чмъ я охотно соглашаюсь, и теперь еще не больше какъ плохой художникъ: сдать богословскій экзаменъ легче, чмъ написать хорошую картину -- я говорю по собственному опыту; а потомъ, еслибъ я остался богословомъ, кто знаетъ, не досталось ли бы отцовское мсто -- не теб, а сыну? Это тоже надо принять къ свднію.

– - Это была бы чрезвычайно опасная конкурренція, сказалъ господинъ Земмель,-- не смотря конечно на то, что, съ другой стороны, отечественные пророки не такъ-то уважаются, такъ, что я -- признаюсь откровенно -- когда я выступилъ здсь въ качеств кандидата,-- я, выхавъ изъ Галле, былъ сперва четыре года домашнимъ учителемъ у графа Церпекова, въ нижней Помераніи, а потомъ здсь, въ Нейенъ-кирхен, намстникомъ моего старика, который сталъ очень дряхлъ, такъ что я положительно было разсчитывалъ -- но тутъ онъ опять оправился, а такъ какъ это мн было не на руку -- что, бишь я хотлъ сказать? да -- когда я за четыре недли передъ этимъ искалъ мста и думалъ выиграть, представляя себя въ качеств школьнаго и университетскаго друга сына моего предшественника, то эта рекомендація не везд имла успхъ. Такъ напр. у господина Отто фонъ Плюнненъ въ Плюнненгоф.

Готтгольдъ не могъ удержаться отъ улыбки. Охотно врю, сказалъ онъ,-- я таки часто мылилъ ему его глупую голову, когда мы были въ учебномъ заведеніи въ П.

– - Ты знаешь, я былъ уже въ первомъ класс, когда вы были еще во второмъ, продолжалъ тономъ извиненія пасторъ -- и совсмъ забылъ, что вы знакомы другъ съ другомъ; когда я, наученный, само собою разумется, опытомъ съ Плюнненомъ, упоминалъ о теб уже осторожне, то встрчалъ какую-то... какъ бы это сказать?.. сказать враждебность было бы не по христіански, но...

– - Оставимъ этотъ предметъ, сказалъ Готтгольдъ съ нкоторымъ нетерпніемъ.

– - Конечно, конечно, возразилъ пасторъ,-- хотя теб и пріятно будетъ слышать, что я пользовался именно этими случаями, чтобы говорить о твоемъ великодушномъ пожертвованіи въ пользу бдныхъ нашего прихода съ тою благодарностью, съ какою...

– - Но къ чему это, когда я именно просилъ не называть меня по имени?

– - Потому что въ писаніи сказано: не держи свтильника подъ спудомъ, и потому что только такимъ образомъ былъ я въ состояніи заставить молчать злаго Леймонда, который не переставалъ нападать на тебя.

– - Злаго Леймонда? спросилъ Готтгольдъ.

– - Ну да, такъ какъ вс знали, что еще за семь лтъ передъ этимъ ты получилъ, вслдствіе смерти твоего дяди, большое состояніе, и не смотря на то, твой отецъ...

– - Великій Боже! что могъ я тутъ сдлать, вскричалъ Готтгольдъ,-- когда мой отецъ упорно отвергалъ всякое предложеніе съ моей стороны?-- право, я не въ состояніи распространяться объ этомъ дл. Кром того мн давно уже пора хать, если только я желаю попасть во время въ П. Вдь господинъ Вольнофъ устроилъ все касательно наслдства моего отца? Къ сожалнію, я не могъ этого сдлать самъ, такъ какъ я заболлъ, какъ ты узнаешь отъ него, во время моего слишкомъ быстраго путешествія и пролежалъ нсколько недль въ Милан. Но я писалъ ему оттуда, чтобы онъ исполнялъ всевозможныя желанія преемника моего отца.

– - Не зная еще, кто былъ этимъ преемникомъ! вскричалъ господинъ Земмель,-- да, таковы вс вы художники! ну, мои притязанія были самыя умренныя. Въ библіотек твоего отца дйствительно было нсколько драгоцнныхъ богословскихъ сочиненій, которыя мн очень хотлось имть, а такъ какъ ты позволилъ покупщику назначать свои собственныя цны...

– - Да вдь мы уже поршили на этотъ счетъ, любезный Земмель; будетъ, ни шагу дальше.

– - Только до твоего экипажа, онъ давеча стоялъ у шинка совсмъ запряженный.