Прочь из чёрной дыры
Шрифт:
Потом с работы приходит мама в своём красивом пальто, и я всё же бегу в магазин за хлебом и морковкой.
ГЛАВА 24. НИКАКАЯ ПРОБЛЕМА НЕ ЕРУНДА
И вот я снова в комнате прабабушки. Вместе с Ли — как в первом классе, когда мы тут прятались, хотя
— Нам же в любой момент можно будет уйти, правда? — в который раз спрашивает она. — Ты меня слышишь? Уйдём, если я попрошу?
Это не просто навязчивый вопрос человека, который любит всё предусмотреть. Так же точно я спрашивала у неё: «Мы же пойдём другой дорогой, если там будет собака?»
До четырёх время есть. Поэтому я сажусь на прабабушкину кровать и требую подробностей.
Ли распускает волосы, скручивает их в жгут, снова распускает. Говорит, что это неважно. Говорит, что не хочет грузить меня ерундой. Ещё что-то такое говорит. Но я сижу и жду. И тогда она раскалывается.
Всё случилось, когда я лежала в больнице после неудачного знакомства с Генрихом. Как всегда в начале учебного года, завуч по внеклассной работе повесила у зеркала возле гардероба объявление о студиях и кружках. Были там и танцы. Занятия вела молодая девушка, студентка. У неё это была практика, которая засчитывалась за опыт работы. Без опыта её не брали в платную студию: родители за свои деньги хотят для детей самого лучшего. А в школе — да пожалуйста! Не хотите — не ходите, а пришли — не жалуйтесь. Бесплатно ведь.
Увидев объявление, одна из наших девочек-супергероинь записала на танцы всю компанию. И даже меня. Ведь вернусь же я когда-нибудь и захочу быть вместе со всеми. Они тогда придумали миссию «Поддержка», писали мне сообщения с кучей сердечек. Но я, кажется, их не читала.
С самого начала танцевальная преподавательница стала давать сложные движения и включать быструю музыку. Она всю жизнь танцевала и не могла понять, как можно быть неуклюжей и не попадать в такт. Тех, кто много ошибался, она отправляла на скамейку, отдохнуть, посмотреть, как надо. Ли на этой скамейке сидела почти постоянно. И тогда наша супергеройская команда решила ей помочь. На перемене, на лестничной площадке четвёртого этажа, они разучивали с ней движения. И постоянно подбадривали: вот как здорово, у тебя хорошо получается, не останавливайся. Вроде у Ли действительно стало получаться. И тут возникла Альбина.
Она подкараулила Ли, когда та была одна.
— Ты ужасно двигаешься, — трагическим тоном сообщила Альбина. — Вообще не попадаешь в такт. А они специально тебя поддерживают. Чтоб шоу продолжалось. Тебе кажется, что они твои подруги, да? А ты приглядись. Прислушайся. Издеваются прямо в лицо, ржут над твоей тупостью и переглядываются. А я добра тебе желаю.
Ли пригляделась. Прислушалась. Да, подруги иногда улыбались. И переглядывались. Как все подруги делают всегда. Но если постараться, то любые фразы и действия можно вывернуть наизнанку. А когда ждёшь издёвки, что угодно можно принять за издёвку.
И Ли перестала ходить на танцы. Не из-за того, что плохо танцует. А потому, что больше не доверяла нашей супергеройской команде. Не хотела быть для
них посмешищем.Супергероини, одна за другой, тоже забросили танцы. Кружок закрылся, как и все кружки в нашей школе. А потом вернулась я.
После того случая в лесу я ни с кем не хотела общаться и рассказывать, что произошло. Даже подругам, которые вроде как на моей стороне. Только Ли не задавала вопросов. Мы с ней отдалились от остальных и постепенно сдружились.
— Но ведь это Альбина! Все знают, какая она! Почему ты поверила ей, а не нашим? — недоумеваю я.
— Слепому было ясно, что с движениями у меня не очень. А супердевочки ещё такими фальшивыми голосами уверяли меня в том, что я молодец, справляюсь! Альбина просто подтвердила мои подозрения.
— Погоди, — внезапно доходит до меня. — Если бы я тоже была там, ты и со мной бы сейчас не дружила?
— Я не знаю. Тебя ведь там не было. И когда ты вернулась после больницы, совсем другая, без эмоций, с пустым взглядом, я захотела тебя хоть как-то поддержать.
— А почему ты мне тогда не рассказала про танцы? — возмущаюсь я.
— У тебя была проблема, серьёзная, настоящая. А у меня — так, ерунда.
— Никакая проблема не ерунда! Сразу бы обсудили с нашими, ещё тогда! Я бы, может, тоже отвлеклась. Но неважно. Слушай, ты сейчас просто не хочешь идти?
— Может, и не хочу, — мрачно говорит Ли. — Только папа считает, что я должна идти навстречу своим страхам и преодолевать их.
— Вот папа пусть и преодолевает! — предлагаю я. — Верь мне. Я эксперт по страхам.
— С другой стороны, движ не такой уж и страшный, — рассуждает Ли. — И можно просто уйти, если что-то будет не так. Да?
— Конечно.
Когда мы приходим в актовый зал, народу там достаточно — больше, чем вчера. Стулья уже отодвинуты к стене, на них разместились зрители. Замечаю среди них Федю: он пристроился у стены, на соседнем стуле — спортивная сумка. Рядом с сумкой пустое место.
Денис и Ксюша возле ноутбука составляют плейлист дня.
— Посмотри, это нормально или слишком сложно? — спрашивает у меня Ксюша и показывает видео, набравшее больше всего лайков.
— Сложновато вообще. Но песня отличная. Давайте просто все договоримся, что кто не успевает, тот может двигаться как хочет. Мы же не к выступлению готовимся.
— А ещё скажи ей, что самое-самое зажигалово надо оставить под конец, — добавляет Денис.
— Да, так лучше, — соглашаюсь я. — Люди же иногда опаздывают. Ну, давайте уже начинать, а?
Словно по моему сигналу, Светлана Владимировна нажимает на кнопку, и на экране появляется первое видео. Вот так расслабишься, увлечёшься и незаметно для себя станешь главной девочкой.
Ли садится с краю, в самом последнем ряду. Федя с большой осторожностью ставит сумку на пол и встаёт справа от Дениса.
То и дело открывается дверь. Опоздавшие заходят, садятся на стулья или сразу начинают двигаться.
Одно видео сменяет другое. Постепенно все, кто сидел на стульях, присоединяются к нам. Даже Ли.
В какой-то момент Федя потихоньку исчезает, прихватив свою спортивную сумку. А потом срабатывает таймер на телефоне Светланы Владимировны: отпущенное нам завучем время заканчивается. Наводим порядок, ставим на место ряды стульев: теперь каждый раз будем двигать их туда-сюда, ну и легко.