Проданная королева

Но в остальном - совершенно нормальный, крупный и развитый мужчина лет тридцати - тридцати пяти. Но без горы бугрящихся мышц или еще каких-то внушающих страх внешних признаков. Трудно понять, что же в нем так пугало.

С другой стороны, эта проявлявшая моментами скрытая внутренняя сущность... Селим прекрасно видел, как реагировали все в том зале внизу. Значит, ему не мерещилось. Собственно, чего гадать, еще там в Джидде он понял, что русский опасен для него, как паровой каток для муравья. А все виденное здесь только подтверждало это. И потому правильнее будет его не злить, и молить Бога, чтобы их поиски поскорее закончились.

А когда вернется... О, когда он вернется... Селим поклялся всеми святыми, что навсегда забудет этот проклятый бизнес. Ну, во всяком случае, надолго. На какое-то время.

И тут русский пошевелился во сне, повернувшись лицом в его сторону. Брови спящего нахмурились, как будто он мог слышать, что Селим думал про себя.

– Навсегда! Навсегда забуду, Господи!
– завопил мысленно Селим.
– Только избавь меня от этого кошмарного человека!

И все же предчувствие говорило ему, что легко от этого человека ему не избавиться. За что такое наказание на его голову...

***

Вадиму снилась молодая женщина в темно лиловом платье. Женщина шла под каменными сводами широкого коридора, темное покрывало колыхалось вокруг. За ее спиной воин, а вокруг толпа. На нее смотрели враждебно. Он не видел лиц, никого не мог разглядеть, все смазывалось, просто знал.

К женщине в лиловом приблизился кто-то. Молодой мужчина. Схватил за руку, сорвал покрывало. С другой стороны еще один мужчина потянул женщину на себя. Вадим напрягся во сне, хотелось крикнуть обоим:

– Отойди от нее! Руки убери!
– но не мог, словно онемел.

Не мог шевельнуться, а ярость сжигала изнутри.

Воин, шедший за ней, обнажил меч. Защитник, понял Вадим. Единственный защитник. Но что сделает единственный защитник против всей этой враждебной толпы? Потому что и другие стали тянуть к ней свои руки.

Напрягся во сне, из последних стараясь прорваться, прийти к ней на помощь и... проснулся. Холодный пот заливал его, дыхание сбилось. Кого он видел во сне? Почему ему так важна эта женщина? Это она? Мира?!

Беззвучно застонал. Мирааааа! Где ты, что с тобой?!

Резко сел на постели. Из-за шкуры, которой было завешено окно пробивался свет. Подошел, выглянул вниз. Раннее утро, но по двору уже двигались люди.

Пора ехать.

Растолкал спавшего на полу проводника. Тот сначала долго испуганно хлопал глазами спросонья, потом нехотя поднялся, кряхтя и жалобно причитая. Велел ему собираться, а сам спустился вниз, надо было попытаться расспросить хозяина постоялого двора, что здесь знают о королеве по имени Линевра. И в какую сторону ехать, чтобы попасть в столицу.

глава 15

Наступившее утро принесло не совсем приятный сюрприз. На этот раз вдовствующей королеве выделено сопровождение. Но не от лорда Балфора, отнюдь. Расстарался принц Джонах от щедрот царских!

Мирослава в бессильной ярости ходила по комнате. Когда ей доложили, что лорды Сомер и Дэйрис по приказу его высочества присланы сопроводить ее и леди Остейр на прогулку, сначала хотела послать этих двоих к чертовой матери. Сказаться больной, занятой, да что угодно.

Но Одри, озабоченно нахмурившись, посоветовала не злить Джонаха. С него станется заявиться к ней в покои. Теперь закон больше не оберегает вдовствующую королеву. Так что, пока Джонах соблюдает хоть какие-то правила вежливости, стоит этим воспользоваться и постараться упрочить положение, чтобы хоть как-то продержаться до приезда будущего короля.

Будущего короля!?... Ничего хорошего не сулило и это будущее. Мирославе казалось, что все они здесь безбожно озабоченные. Потом устыдилась своих мыслей. Не все, конечно.

Однако Одри права. Пока Джонах придерживается хоть каких-то рамок, провоцировать его не стоит. Эрвига отправили сообщить лордам, что миледи собирается и будет готова отправиться на прогулку через час. Вернулся он хмурый, мол, велено передать, что лорды подождут.

– Что, так и будут стоять под дверью?
– изумилась Мирослава.

– Нет, - проворчал Эрвиг.
– По приказу принца в коридоре перед покоями оборудовано место для удобного отдыха лордов. Кресла притащили, столик. Цветы в горшках поставили. В темном коридоре без окон - цветы поставили!

С этими словами воин, кипя возмущением, удалился, чтобы встать перед дверью снаружи.

Мирослава сердито выдохнула. Приятного мало, теперь поползут разнообразные сплетни, и без того на нее пальцами показывают. И все же, черт с ними. Это не смертельно. Обернувшись к Одри, увидела, что понурила голову, удивилась:

– Одри, в чем дело, что тебя угнетает?

Слишком уж грустной и озабоченной выглядела девушка. Тут явно было что-то еще, чего Мирослава не знала.

– Миледи...
– начала та и запнулась.

– Что? Говори.

– Вчера, когда эти двое провожали меня до покоев, лорд Сомер сказал, что будет просить моей руки.

Мирослава на секунду прикрыла глаза, осмысливая сказанное. Спросила:

– Это тот, похожий на гея?

– Что?

– А, это я так... У него вид такой, будто он предпочитает мужчин.

– Вы не так уж далеки от истины, миледи.
– Одри кивнула.
– Говорят, все лорды в компании принца Джонаха с одинаково охотно предаются любовным утехам и с женщинами, и с мужчинами.

Так! Только озабоченных бисексуалов ей не хватало. Однако...

– Он тебе не нравится?
– на всякий случай спросила Мирослава.

– Нет, миледи, - тихо проговорила девушка, покачала головой и передернулась.

– Ну тогда все проще. Скажешь ему нет...

– Вы не понимаете, миледи. Он обратится к моей родне! Будет просить моей руки. И ему вряд ли откажут, род Сомеров не уступает нашему. А даже если и откажут...

Она уткнулась лицом в ладони.

– Что, не молчи, Одри!