Проданная королева

Весь этот осыпающийся, рушащийся массив на миг вздрогнул и застыл, а потом снова пришел в движение. Но теперь уже над ними из летящих сверху глыб сформировался защитный свод, а дорога под ногами коней перестала оседать, а медленно, равномерно поплыла и в конце концов, замерла, неожиданно образовав вокруг них пещеру.

Они с королем и еще несколько всадников остались целыми и невредимыми, укрытые в этой полости, возникшей под толщей обрушившегося склона. В первый момент, когда стих грохот и осела пыль, никто не смог вымолвить ни слова. Но постепенно дар речи вернулся, а с ним и понимание.

Король Рихарт поклонился Вадиму, приложил руку к сердцу и сказал:

– Кто бы ты ни был странник, владеющий силой тени, я твой вечный должник.

Что отвечать на это Вадим не знал, он просто поклонился в ответ, постепенно осознавая, что произошло. Первая мысль - надо срочно найти своего вечно трясущегося проводника. Стал пробираться к выходу, куда все еще тянулся щлейф белой пыли.

Вторая мысль оказалась правильной. Никого из тех, кто попал под завал, нет в живых. Попытался ворочать каменные глыбы, но даже сдвинуть не смог. Сила, что неожиданно появилась ниоткуда в момент опасности... ее просто не было. В ту минуту он был просто человек.

Просто человек. Просто оказавшийся посреди чужого мира. Один.

Пока рядом был Селим, всегда оставалась возможность мгновенно исчезнуть отсюда, уйти от опасности, оказаться опять в своем родном уютном мире.

Теперь все было по-настоящему.

Все прежнее потеряло смысл.

Браслет...? Вадим вдруг расхохотался, почувствовав себя свободным. Словно какой-обруч сдавливавший душу, отпустил, дал возможность дышать полной грудью.

Браслет стал просто украшением. Просто украшением на ее красивой, тонкой и сильной ручке, к которой так хотелось прикоснуться. Все в жизни потеряло смысл, кроме одного. Теперь еще важнее стало найти эту женщину.

Мирослава. Мира. Мирочка...

***

С точки зрения лорда Балфора пожелание вдовствующей королевы исчезнуть было идеальным решением проблемы. Он уже дважды пытался ее убрать, и оба раза безуспешно, даже поверил в ее неуязвимость. И тут она сама умоляла его об этом!

Он еле сдержался, с трудом скрыв свою радость. А потом сделал все, чтобы вдовушка никогда не доехала до Вдовьего замка.

По-хорошему, дальнейшая судьбы вдовствующей королевы его вообще не волновала, главное, чтобы она больше никогда не возникала на пути у него и его дочери.

Также Балфор понимал, если вдову оставить в замке, принц Джонах никогда от нее не отстанет, а его он все еще не списал со счетов. Такая фаворитка в конкурентках у Элвины ему совершенно не была нужна.

К тому же, одному Богу известно, как пройдет ритуал, и кто из братьев в итоге станет королем. Ссориться с принцем у Балфора не было никакого резона. И оставалась еще леди Одри Остейр, проблемы с ее родней - совершенно лишнее.

Одним словом, королеву Линевру следовало убрать, и обставить все так, чтобы на него в любом случае не пала тень подозрения.

***

Небольшой кортеж быстро продвигался по лесной дороге, ведущей к Вдовьему замку. Мирослава торопилась, понимая, что надо укрыться там раньше, чем за ней отправят погоню, а что принц Джонах вышлет погоню, она не сомневалась. Хотя, если честно, даже стены Вдовьего замка не казались ей надежной защитой против этого аморального типа.

Подумать только! Он беззастенчиво признался ей в том, что убил Гордиана. Брата, который в какой-то мере заменил ему отца. Впрочем, Мирослава понимала, что нормальных человеческих отношений между братьями не было. И все-таки.

Все-таки. Ведь он был уверен, что говорил это Линевре. Женщине, которая Гордиана любила. Говорил, сознательно причиняя боль, ломая страхом, угрозами. Лишая воли к сопротивлению.

Когда вспоминала, как этот... принудил ее поделиться силой, Мирославу передергивало от отвращения. Ее заливало краской стыда, дикой досадой от собственного бессилия. А под этим всем поднималась глубинная злость.

Одри не спрашивала ее ни о чем больше. Видимо, достаточно красноречивым был вид королевы. Женщины молчали, каждая о своем. Уезжая из замка, обе уносили в сердце надежду, что положение исправится, и им не придется больше дрожать за свою жизнь и страшиться будущего. Надежду, но не уверенность.

Они ехали уже около двух часов. Мирослава глубоко задумалась и ушла в себя, а Одри сморил сон. Она прикорнула, сжавшись в комочек на неудобном сидении. Повозка раскачивалась и тряслась на ухабах, слышался мерный топот копыт да свист хлыста, которым кучер нахлестывал четверку коней.

 Внезапно снаружи донесся странный шум, повозка остановилась. В окне появилось освещенное факелом лицо Эрвига:

– Миледи, дерево упало на дорогу. Придется немного подождать.

Мирослава немедленно встрепенулась, ужасно знакомой показалась эта ситуация, благо, столько разных костюмных фильмов за свою земную жизнь пересмотрела. Так и знай, сейчас из леса появятся по их душу разбойники.

– Эрвиг, умоляю тебя, будь осторожен. Там скорее всего засада.

– Знаю, миледи, - глухо проговорил он, бросив быстрый взгляд на на Одри.

Девушка все еще спала. Шум не разбудил ее, но теперь, от звуков их голосов стала ворочаться, пытаясь устроиться поудобнее и не упустить остатки сна. В глазах Эрвига было столько сосредоточенности и понимания, столько глубоко затаенной тоски. Телохранитель отошел. А Мирослава поняла вдруг, он же умирать собирается. За нее, за Одри.

За Одри. Интересно, эти двое хоть открыли друг другу свои чувства, или так и собираются...

– Подожди, Эрвиг...
– пробормотала Мирослава и, стараясь не шуметь, вылезла из повозки.

Мужчины, озираясь по сторонам, дружно старались столкнуть ствол, перегородивший дорогу, в сторону. Их тревога звенела в воздухе, ощущалась привкусом на губах. Понятно, что ничего хорошего такая задержка в пути не сулила, они торопились как можно скорее расчистить дорогу.

Эрвиг на миг повернул голову в сторону повозки и засек ее.

– Куда вы?! Миледи! Немедленно вернитесь! Там вы хоть в относительной безопасности!
– рявкнул, резко к ней оборачиваясь.

Он был серьезен, даже сердит, и решительно направлялся к ней с намерением затолкать обратно в повозку. Но Мирослава не собиралась его слушать. В этот момент страха не не было, она отчетливо понимала, что несет ответственность за этих людей. И это ее обязанность их защищать.

– Миледи! Вернитесь немедленно!
– повторил недовольно.

– Не кричи, Эрвиг, разбудишь Одри, - спокойно ответила королева.

Чтобы снова увидеть, как его взгляд устремляется в сторону повозки и в нем мелькает боль.