Продавец редких книг. 28 реальных историй от владельца книжной лавки

– Уже пять лет дедушка не может приходить сюда. Я продолжала делать здесь уборку, но не прикасалась ни к одной из книг. Они расположены так, как в последний раз их расставил дедушка. Когда он был здоров, он почти каждый день проводил в этом кабинете. Может, получится найти что-то здесь?

– Как знать. Мне нужно осмотреться. Раз он сам расставлял книги, должна быть какая-то подсказка.

– Хорошо, осмотритесь не спеша, а когда закончите, я вернусь, – сказала госпожа Ч. и тихо вышла. Когда массивная дверь захлопнулась, в кабинете воцарилась тишина, как в радиобудке. Честно говоря, я понятия не имел, откуда и как начать искать. Госпожа Ч. сказала, что книг около двадцати тысяч, но, как мне показалось, в каждом помещении их было с десяток тысяч. В первой комнате стояли диван и письменный стол, книг было сравнительно мало. А вот во второй и третьей комнатах имелись книжные полки с колесиками, как в библиотеке, поэтому в целом во всех трех помещениях уместилось наверняка не меньше трех десятков тысяч книг.

Я медленно осматривал полки, фиксируя в памяти книги, которые один человек собрал за свою жизнь. Какая же ему нужна? Может быть, она окажется последней, которую он сможет подержать в руках. Я видел это во взгляде старика из видео. Мне передалось его отчаянное желание провести последние дни жизни с самой дорогой книгой. Возможно, я и преувеличил. Однако, встретившись с этой огромной коллекцией книг, я как будто впитал жизненный опыт старика, которого вживую никогда не видел.

Осмотревшись в кабинете, я смутно начал понимать, что здесь есть свои правила. На первый взгляд казалось, будто тома расположились хаотично. Но тогда кабинет не выглядел бы так аккуратно. Комната, где книги лежат как попало, похожа на склад, даже если в ней тщательно убираться. Думаю, у каждой комнаты есть одна главная тема.

В первой, где стоит письменный стол, с одной стороны собраны пьесы и оригинальные работы Сэмюэла Беккета, а также рецензии. Еще здесь Сартр и Камю. Темой этой комнаты я определил «абсурдизм».

Во втором помещении мне бросились в глаза «Дон Кихот» Сервантеса и произведения Кеведо, собранные в нескольких изданиях. Я увидел несколько томов «Дон Кихота» в довольно старых кожаных переплетах. Должно быть, он привез их из путешествий за границу во времена своей молодости. Кроме того, похоже, у него имелись все работы Умберто Эко, опубликованные в Корее. Тема комнаты – «юмор».

В третьем помещении по сравнению со вторым было больше современных произведений. Первой мне бросилась в глаза немецкая версия полного собрания сочинений нобелевского лауреата Томаса Манна. Здесь также было полное собрание сочинений Оэ Кэндзабуро на японском языке. Я дал этой комнате имя «ирония».

Выбирая тему для каждого помещения, я всё время прокручивал в голове голос старика из видео. «Книга… Кель… Гу-у-у… Лелия…» Чего же он хочет? Какую книгу так отчаянно ищет?

Через несколько часов я подустал и сел в кожаное кресло в первой комнате. Оно было настолько удобным, что я чуть не заснул. Стол, должно быть, тоже был сделан из качественных материалов: глубоко вдохнув, я почувствовал слабый запах дерева. Я полностью откинулся на спинку кресла и погрузился в свои мысли. Казалось, в ушах продолжал звучать сухой голос старика. А когда я закрыл глаза, то почувствовал, будто он рядом со мной в этой комнате, и мое сердце замерло. Тут мне в голову пришла мысль. А вместе с ней и уверенность, что именно это правильный ответ.

Просидев на стуле минут двадцать – тридцать, я встал и подошел к книжной полке в надежде, что моя мысль окажется верной. И даже если я окажусь неправ, я желал, чтобы мои чувства передались старику. С такими мыслями я взял с полки старую книгу.

– «Религиозная мысль Келькеголя». Интересное название, – сказала с улыбкой госпожа Ч., получив книгу.

– Книга старая. Сейчас его имя пишется как «Кьеркегор». Это великий религиовед, а книга – его критическая биография.

– Келькеголь, Кьеркегор… Действительно, похоже на название, которое пытался произнести дедушка. Завтра я пойду в больницу и покажу ему книгу. Вам было нелегко в душном кабинете, да? Спасибо.

– Не за что. Я получил важный опыт, осматривая такой замечательный кабинет.

Уже вечером следующего дня госпожа Ч. снова мне позвонила и сообщила хорошую новость: дедушка увидел книгу и обрадовался. Голос женщины на другом конце провода тоже показался мне довольным.

– Он увидел книгу и улыбнулся. Мама говорила, что, когда показывала ему другие книги, не было никакой реакции. Спасибо вам большое.

Услышав это, я тоже обрадовался. Но осталось проверить кое-что еще.

– На этот раз книгу принесли ему лично вы?

– Да, я сама принесла книгу дедушке. Но как вы догадались?

– Была причина. Кстати, когда вы показали ему книгу, он не делал ничего особенного?

– Очень радовался. Улыбался и долго держал меня за руку.

– Вот как. Теперь мне кажется, что верным было второе мое предположение.

Госпожа Ч., немного помолчав, спросила меня серьезным тоном:

– Что за два предположения?

– Первое – что дедушка искал именно Кьеркегора. А второе – возможно, в том видео он пытался произнести не название книги и не имя автора. Так что мы поняли всё неправильно.

– Но что это, если не имя автора и не название книги?

– Я думаю, он называл ваше имя, госпожа Чхэ Гоын. Имя своей внучки.

– Мое… имя?

Когда я сидел в кресле в его кабинете, мне в голову вдруг пришла такая мысль. Я подумал, что больше всего на свете пожилой мужчина дорожил не книгами, а своей единственной внучкой Чхэ Гоын. Хотя я мог и ошибаться.

Госпожа Ч. снова ненадолго замолчала. Я решил, что сморозил что-то лишнее, и мне стало стыдно. Одного разговора о книгах вполне хватило бы, чтобы завершить дело на приятной ноте. Некоторое время спустя госпожа Ч. ответила с улыбкой в голосе:

– Думаю, оба ваших предположения верны. Дедушка всерьез интересовался религией. Уверена, его обрадовала книга о Кьеркегоре. Да и я тоже давно у него не была. Не знаю, что на душе у дедушки, но думаю, что нужно чаще его навещать. Благодарю вас и за это.

Положив трубку, я почувствовал облегчение: с души будто камень свалился. А затем я вдруг вспомнил, как растерянно смотрел на десятки тысяч книг, и мое сердце забилось быстрее. Это был прекрасный кабинет, в котором чувствовалась жизнь.

И до сих пор у меня перед глазами живо предстает образ внучки, которой старик дорожил не меньше, чем религией. Может быть, в конце жизни нежные чувства к одному прекрасному человеку оказались такими драгоценными, чтобы обменять на них библиотеку с десятками тысяч книг? Не это ли ирония жизни? А ведь если подумать, и книгу о Кьеркегоре я нашел в месте, которое назвал «комнатой иронии».

Все книги, как и жизнь, ироничны. Ведь они наполнены историями из жизней людей, написавших их.

Важна даже маленькая подсказка

Книга: «Страна дураков, Хелм»

Автор: Исаак Башевис-Зингер [28] , перевод: Хван Менголь

Издательство: «Турэ», 1979 год

Прошло уже почти десять лет с тех пор, как я стал хозяином книжного магазина и начал свой особенный труд по поиску книг, наполненных воспоминаниями, в обмен на истории. Причина поиска и связанная с ней история у каждого свои. Встречаются люди, которые годами ищут книги по простым и банальным причинам. Но иногда в книге можно встретить целую жизнь, которая трогает душу. Некоторые истории настолько ценны, что их даже трудно принимать в качестве гонорара.

28

Исаак Башевис-Зингер (1902–1991) – американский писатель еврейского происхождения.