Prognosis bona

– Почему они не поверят нам?

– Потому что медицина не верит в чудеса, - просто ответил Кроули. – Это так кажется, что везде можно услышать о чудесном исцелении, но медицина здесь, больничная, никогда не скажет, что есть области, которые ей не постичь. В нашем веке это мгновенно бы родило панику.

– А как же твоя диссертация? – от разочарования начал «тыкать» ему Габриэль. – В смысле, ты же ради нее столько дней и ночей…

– Я умею расставлять приоритеты не только для себя, Габриэль. Иди к Сингеру, - он отвернулся к окну, принимаясь набирать на мобильном телефоне смску.

– А как же «никогда-никогда не сдавайся»? – спросил совсем уж отчаянно Габриэль, не понимая, почему все еще не хочет уходить. Да, он эгоистично хочет, чтобы кто-нибудь от него зависел до смерти, но это лишь еще детская жестокость, он должен понимать, что это прежде всего чужая жизнь, а не игрушка… Но он в то же время хотел повзрослеть не только в этих стенах, но и за их пределами.

– Это никогда не нужно доказывать другим людям, - ответил несколько смущенно Кроули и застегнул воротник черной форменной рубашки.

Габриэль не совсем понимал, зачем ему идти к Сингеру. Он замер перед дверью, уже зная, что сегодня же днем просто уйдет и все, закончив свою практику, которая на поверку будет самым интригующим приключением во всей его жизни. Он уйдет, зная, что приходил, не зная, кем будет, а сейчас уверенный, что он подходит много больше иных студентов. Он посмотрел мельком на новых студентов – они снова держали тряпку двумя пальцами, снова с ужасом смотрели на больных, а у единственного на всем отделении гепатитника боялись даже баночку из-под таблеток забрать, свято веруя, что это передается по воздуху. Большинство из них не представляло, что перед ними тоже люди.

Как хорошо, что Габриэль больше не относился к этому большинству, но не каждому придется встретить однажды одного парня, который придет в себя только из-за вас после длительной комы и бессилия врачей.

– Войдите, - услышал он глухой приказ войти доктора Сингера. Помявшись, Габриэль все же вошел. Сингер был занят рассчетом денег на потраченные средства и прочие услуги для платных палат. Он жестом пригласил Габриэля сесть, после чего еще несколько минут дописывал чью-то выписку. Наконец, он оторвался от бумаги и посмотрел на Габриэля.

– Твое решение? – просто спросил он.

– В смысле? – опешил Габриэль, вжимаясь в спинку стула. Он ожидал чего угодно, только не этого.

– Наше отделение тебя воспитало как потенциального сотрудника, а ты возьмешь и уйдешь? – ворчливо спросил Сингер Габриэля. Идиотская, но широкая улыбка мгновенно осветила лицо Габриэля – ну точно снова выглядит маленьким мальчиком. – Мы тебя обучили, как быть первоклассной сиделкой, а ты даже не хочешь попроситься к нам на работу.

– Но мне сказали…

– Как ты там вчера говорил, кого ты слушаешь? – усмехнулся в бороду Сингер. – К тому же, у меня ощущение, что ты станешь когда-нибудь хорошей помощью для Кроули, - Габриэль был уверен, что тот просто нагло улыбается и прячет улыбку в бороду, так что не поймешь, как это воспринимать. Он вспыхнул мгновенно – в медвузах основной упор делался на теоретическое выживание, но большинство с легкостью могло удивленно спросить вас, сколько существует паращитовидных желез и зачем они вообще нужны. Тогда как теоретически не существовало таких предметов, как тонкости общения с родственниками, основы работой сиделкой, методы общения с пациентами – точнее, они, конечно, существовали, но на высших курсах, а до того студентов бросали именно на встречу с этим.

– Я был бы рад работать здесь, - сказал честную правду Габриэль. – И если бы я вдруг устроился, то Винчестер бы меня никогда не выгнал, к тому же у меня ощущение, что я могу помочь… - он замялся и не закончил фразу.

– Ты можешь многим помочь, Габриэль. Особенно, если хорошо умеешь подслушивать, - с этим Сингер отпустил его, наказав принести все для заключения договора с больницей. Для тех, кто никогда не работал в этой сфере, вся радость сего момента не была бы понятна, тогда как один простой факт – здесь тебя научат – решал все. Поэтому Габриэль вылетел из кабинета и, не стесняясь, обнял обеих медсестер, заявив, что будет надоедать им гораздо чаще.

***

– Я все же думаю, что это очень плохое решение, - высказал в который раз за ужин Кроули, духовный брат Габриэля по ощущению кандалов на руках и ногах. Люцифер тем временем был совершенно беззаботен и ничего не смущался, даже кислых мин на лице и Кроули, и Габриэля.

– Если разобраться, - смилостивился Люцифер. – Гейб, ты маленький мальчик?

– Шел бы ты, - пробурчал Габриэль, нехорошо сверкнув глазами. Перед ужином он, набравшись храбрости, все же позвонил Майклу, сперва не собираясь особенно много рассказывать, но, увлекшись, рассказывал часа два, сбивчиво, восторгаясь тем, что узнал и делал своими руками, после чего Майкл выдал весьма туманную фразу о том, что знает он одного такого рукастого. Но по тону Майкла можно было угадать редкую улыбку, так что все вроде бы закончилось хорошо. И все же ощущение чего-то нерешенного оставалось внутри Габриэля после этого разговора.

– Отлично. Кроули, ты не стесняешься маленьких мальчиков? – спросил его Люцифер, положив вилку на уже пустую тарелку. – Фу, кошмар какой, ты их еще и любишь? – Кроули меланхолично снял со спинки стула полотенце и профессионально замотал им голову Люцифера.

– Так гораздо тише, не находишь? – спросил он Габриэля, поднимая бокал с водой. Люцифер пыхтел, ворчал, но развязать так и не сумел, так что на помощь ему пришел Габриэль – девочки тихо научили его на посту, как развязывать этот персональный кошмар имени Алистера Кроули.

– И опять только против меня, - недовольно пробормотал Люцифер, заставленный совместными силами мыть посуду. – Что ты будешь делать с этим коматозником?

– Он больше не в коме, и его зовут Сэм, - тут же вышел из равновесия Габриэль. Он проклял себя за привычку краснеть и только и мог, что принять независимый вид и не выдавать себя. Однако с того момента, как Сингер отправил его за документами, он ни разу не зашел к Винчестеру. К ужину он обнаружил, что ему надо много чего сказать Винчестеру касаемо его так называемых проблем, после чего сказать еще раз для закрепления материала. Да и в принципе он не против учить кого-то заново жить – это скорее представлялось ему отличным шансом научиться реабилитации.

– О, значит все серьезно, - и Габриэль испытал желание замотать старшего брата еще раз полотенцем. – Как ты с ним живешь? – спросил он у Кроули, тем временем спокойно читавшего в кресле один из учебников Габриэля с великим интересов.

– Тяжело, - не отрываясь от книги, ответил Кроули, после чего почесал затылок и захлопнул учебник. – В мое время так не учили. А ты еще и из интернета скачать можешь что нужно. Не пойму, зависть это во мне или торжество.

– Да твое время не так давно было, - возмутился Люцифер. – Тебе всего двадцать восемь!