Прогулки по тонкому льду

— Тогда буду такой же умной и спрошу, что я должна сделать? — Я забавлялась тем, что наблюдала, как загорается победное пламя в красных глазах.

Он задумал подлость, я в этом уверена. Я на подлость не пойду, и это не обсуждается. Следовательно, что мешает мне издеваться над Майном, пока есть такая возможность? Мне его не победить, он меня не пожалеет. Но я могу отыграться на его нервах и за себя, и за Ена. И я пытливо заглянула в алые глазенки, выражая готовность слушать.

— Сообщить старейшинам, что Легран силой заставил тебя молчать о даре, — вставая на ноги, пояснил мне любезный мэтр Майн. — Что ты стала жертвой его безумных экспериментов с магией.

Мне сделалось смешно, и я не стала скрывать своей веселости от упыря. Я от души расхохоталась, откинув голову назад и приложив руку к сердцу. Такая поразительная наивность для того, кто и умер-то пару сотен лет назад, а уж прожил-то сколько! Какой забавный кровосос. Какой инфантильный покойник!

— Беру свои слова назад, мэтр Майн, — вытирая подступившие от смеха слезы, отозвалась я. — Вы не больной. Вы идиот. Причем законченный.

Майн растерянно взирал на меня, пытаясь понять мотив подобного поступка, я продолжала веселиться, разглядывая его перекошенное гневом лицо.

— Через пару часов боль станет невыносимой, — процедил упырь сквозь зубы. — Даже опытные маги не выдерживают в блокаторах дольше половины суток. Чем больше сила, тем страшнее боль, когда эту силу запирают в теле. А ты даже толком распределить ее не можешь!

— Вот оно что! — Я перестала подхихикивать и теперь лишь улыбалась, глядя Майну в глаза. — То есть вы решили применить ко мне пытки?

— Доступное средство давления.

— Как мило. Вы не только идиот, но и самоубийца. — От злости и страха я начала откровенно наглеть. — Ен разберет вас на запчасти и зароет в разных провинциях. Вы так расхотели жить?

— Надо же, еще и угрожает, — изучая мое лицо, выдохнул этот «труп». — И тебе не страшно?

— А вам бы этого хотелось? — Я старалась говорить четко и холодно, но голос предательски дрожал. — Это дает ощущение власти? Не слишком ли вы стары для подростковых комплексов, мэтр Майн?

У упыря пропал дар речи. Так забавно было наблюдать, как его хищное лицо вытягивается, как он скалит зубы в немой злобе, пытаясь найти достойный ответ.

— Общение с Леграном тебя испортило. — Фи, тоже мне удар в ответ!

— Отнюдь, скверный характер — это исключительно моя заслуга, — мило улыбнулась я. — Достигнут долгими годами тренировок.

Шоковое состояние Майна усугубилось. Он встал за моей спиной, схватившись за спинку стула снова. Ему ничего не стоит оторвать мне голову и тихо зарыть мой труп в саду. Стало холодно и страшно, сердце конвульсивно сжалось и запрыгало в панике, ударяясь о ребра. Что-то внутри меня жалобно ворочалось и сжималось, словно перепуганный цыпленок под боком матери. Я ощутила новую волну паники. Не моей. Эти волны накатывали против воли, и в мысли то и дело вплетались искры чужих ощущений. Ребекка боялась. Да, попадись Майну она, он бы без проблем сломал девочку за пару часов.

— Отважная мэса, — склонившись ко мне, прошептал Майн.

Я отчетливо ощущала его холодное дыхание на коже, отвращение и дурнота накатили с новой силой. Что бы я ни делала, осознание, что рядом со мной труп, не отпускало. Майн обошел меня и встал впереди, насмешливо глядя сверху вниз. Какая мерзкая привычка кружить вокруг, будто он волк, а я невинная овечка. Да, мэтр, с виду я может и невиннее белого агнца, но копытом взбрыкнуть могу еще очень даже весомо. Мы просто мало знакомы.

— Повторюсь. Я вас не боюсь, Майн, — отчеканила несчастная, перепуганная до смерти дама. — Не обольщайтесь. Запугать меня не выйдет.

— Врешь, — прошипел упырь, склоняясь ниже. Теперь он нависал надо мной, опираясь руками на спинку моего стула. — Я слышу, как колотится твое сердце, как несется кровь по венам. Слышу, как сбивается дыхание. Ты боишься, и мне это очевидно.

— Я не скрываю, что напугана. — Я стойко приняла вызов, глянув Майну прямо в глаза. — Меня пугает все то, что происходит вокруг. Я взволнована и напугана сложившейся ситуацией. Но к вашей персоне мой страх не относится. Вы вызываете лишь отвращение.

Майн снова замер. Озадаченно глянул на меня, отвел взгляд в сторону, опять на меня. Выпрямился. Не знаю, на что рассчитывал этот не упокоенный индивид, но явно не на то, что загнанная в угол угрозами жертва начнет загонять его в угол своими ответами. Да, запугивать слабых всегда просто, всегда легко быть на коне, когда противник предсказуем. Но нужно иметь немалый ум и отвагу, дабы сломать сильного противника. А я не размазня и оной никогда не была. А мэтр Майн всего-навсего самодовольная скотина, привыкшая к подчинению и всеобъемлющей власти.

— Какая самоотверженность! — прохрипел Майн, перестав скрипеть зубами. — Чем вызвана такая преданность? Легран не красив, не богат, не знаменит. Защиту вам может обеспечит не только он.

— Ой, какая забавная логика, мэтр Майн. — Я не смогла скрыть насмешки. — По вашему суждению, женщина должна обменивать свою благосклонность лишь на блага или защиту?

— Людям это свойственно, — оскалился упырь.

— Откуда вам знать, что свойственно людям? — огрызнулась я, сама, испугавшись своей отваги.

— Люди чаще всего существа примитивные и подлые, — выдохнули мне в лицо. — Ведомые лишь инстинктами и жаждой наживы.

— Я недавно в Тайном мире, но могу сообщить, что и в нем полно недостойных особей, — задумчиво повертев в руках трость, мило заметила я.

— Какой тонкий укол.

— Наслаждайтесь.

— Вы редкий цветок, мэса. — Любезный тон Майна заставил содрогнуться. — В вас нет страха, а ведь ваши силы под печатью.

— Я недавно получила эти силы, так что привыкла больше справляться без них.

Майн отошел к столу. Взял какие-то бумаги с него. Обернулся.

— Значит, выбираешь путь боли? — Майн облокотился задом о столешницу и холодно глянул на меня. — Учти, в твоем случае выбор не решит участи Леграна. Пустая жертва. Что так, что так, но завтра на суде все будет говорить против мэтра.

— Но не я. — Я послала мэтру обворожительную улыбку. — Я не собираюсь обменивать свой комфорт на жизнь любимого мужчины.

— Тебе решать, но это ничего не изменит.

— Ну я хотя бы буду спать со спокойной совестью.