Прогулки с лектором

– Это вообще очень тонкая и сложная штука. Иногда явно проигрывающий по содержанию противник уверен в собственной правоте, и это компенсирует в некоторой степени его промахи.

– Не будет ли в такой ситуации уместным намекнуть о некоем неуважении к зрителям, ведь не замечать очевидного – не уважать зрителя.

– Если есть желание поспекулировать на этом, пробуй.

И этими словами привел его в еще более подавленное состояние.

– Десятое. Мысленное структурирование предмета обсуждения. Это позволит давать более быстрые и четкие ответы. Внимательность и умение запоминать.

– Но высший пилотаж – пройдя по кругу, подвести оппонента и тыкнуть носом в его собственное утверждение, входящее в противоречие с более поздними высказываниями. Это практически всегда победа безусловная. Иппон. А избежать этого можно только имея четкую структурированную картину о предмете обсуждения. В противном случае вполне вероятно сам будешь пойман на этот крючок. Какое следующее?

– Одиннадцатое. Не ввязываться в мелкие разборки даже, если они в итоге могут оказаться выигрышными. В итоге все равно общее впечатление будет смазано.

– Мелочиться всегда значит уравнивать . И в жизни также. Видишь, правила все интересней и интересней. Давай дальше.

– Двенадцатое. Удивлять. Избегать давать ожидаемые ответы, ответ должен быть неожиданным и, наоборот, прогнозировать ответы соперника и заранее конструировать на них ответы. Тринадцатое. Прием, называемый поддавки позволяющий убедить зрителя в слабости противника, поддаются ведь заведомо слабому противнику. Демонстративно дать фору в виде мелкой фигуры. Инвестиция в преимущество в более крупных вопросах. Главное не переусердствовать.

– В инвестициях, да, главное не переусердствовать. Следующее правило.

– Четырнадцатое. Противник будет после очередного удачного выпада периодически восставать как феникс из пепла, хотя вроде по вашим расчетам должен быть раздавлен. Это не должно смущать, раздражать и выводить из равновесия. Как в шахматной партии выигрывая одну или две фигуры, нужно уметь сохранять преимущество и путем нехитрых разменов довести партию до победы.

– Как в шахматной партии довольно часто уже с середины противники приблизительно знают, кто выиграет, а кто проиграет, во всяком случае, с большой долей вероятности, но шанс переломить ход встречи все равно остается. Шанс, что кто-то совершит ошибку. Продолжай.

– Пятнадцатое. Импровизация. Производное от легкости, переводов в другие плоскости дискуссии и чувства собственного превосходства и уверенности.

– Хорошо.

– И шестнадцатое. У задающего вопрос есть видимое преимущество в виде инициативы. Но здесь надо быть внимательным вдвойне потому, что точный и элегантный ответ может свести это преимущество на нет. Это часто используется в поддавках – соглашаться отвечать на вопросы заведомо более слабого противника и метким ответом посрамить его во вроде бы выигрышной позиции.

– Да, с высокого падать больнее. Вот и все, это было последнее правило (и да простит меня читатель за столь пространное и подробное изложение основ и премудростей лекторского мастерства). С чем тебя и поздравляю. Вопросы?

Будто вспоминая что-то, мучительно шевелит губами, изображая забывчивость. Человек, пытающийся что-то вспомнить, не кидает осторожных взглядов на собеседника. Вот покраснел и выдавил из себя:

– В этой методичке изложены все правила или есть еще? – зрачки его холодным металлическим блеском будто пытаются пролезть внутрь меня как диковинный хирургический инструмент.

– Конечно.

– Конечно есть или конечно нет?

– Конечно, есть и что?

– Я понимаю, для того, чтобы приступить к тем более сложным, нужно вначале освоить эти простые, так?

– Не совсем, те правила не вытекают из этих, они не являются их логическим или каким-то другим продолжением. Они сами по себе.

Зрачки его все более напоминают маленькие шарики, просыпавшиеся из сломанного подшипника, матового блеска, темного, стального, безнадежного и совершенного. Он ожидал продолжения от меня, я молчал. Состроил еле заметную гримасу, по причине этой мимолетности и незаметности, могущей означать многое в диапазоне от «не могу избавиться от привычки задавать ненужные вопросы» до «продолжай дальше в том же духе, чванливая морда». Приправив ее улыбкой кота, покусившегося на сливки. И, одев колпачок завершающим жестом на измученную им ручку, уже было собрался спрятать ее во внутренний карман.

– Они не определяют, что именно является правильным действием, а что нет, каким образом тебе действовать, они устанавливают зависимость не от твоих действий, а от тебя самого.

Он переваривал сказанное и задал дежурный вопрос, ответ на который, скорей всего, был ему уже известен:

– А разве действие и личность не взаимообусловлены?

– Так же, наверное, как могущее произойти здесь и сейчас и действительно происходящее. Проявленная и непроявленная вселенная. Но на сегодня достаточно, завтра продолжим, кстати, с этого же самого места, так что домашние заготовки приветствуются».

День завтрашний. Он выдался хмурым и ветреным.

– Ты что такой, не выспался?

Он вытащил из рюкзака и положил на стол два затертых томика неопределенного цвета:

– Зачитался.

– А, история философии. Ну и как, интересно?

– Да.

Он поморщил лоб, пытаясь подобрать правильные слова. Пересказывать у него явно получалось лучше, чем формулировать мысли самому. И это, кстати, минус довольно ощутимый. Надо с ним позаниматься.

– Видимо все таки не нашел там ответов на какие-то волнующие тебя вопросы, угадал?

– Наоборот, там столько всего. Но как это повлияло на мир, он разве изменился? На жизнь людей?

– Никак, ты прав, к сожалению это практически несмешивающиеся вещества, как масло и вода. Так, на чем мы с тобой вчера остановились? Ах, да, вспомнил. Разница между тем, что можешь совершить какое-то действие, и тем, что совершаешь его. С моей точки зрения она минимальная. Если я уже изменился настолько, что способен, совершу я это или нет, не слишком сильно изменит меня, не так, чтобы уж совсем не изменит, но гораздо незначительнее, чем все приведшее меня и сделавшее готовым совершить. Но для того, чтобы разница стала минимальной нужно всего ничего – лишь измениться. А с точки зрения окружающего мира? Ну, какова разница между тем, чего нет, и тем, что есть? Разница размером с вот это – то, что есть. Ни больше, ни меньше. Да, шестая степень свободы меняет все кардинально.

– Шестая?

– Об этом позже. Главное – изменение в тебе, позволяющее обрести готовность одолеть соперника. Сделаешь ты или нет – отходит на второй план. Это уже нужно для фиксации результата. Не тебе, а им. Ты же понимаешь, что способен на это.

Конечно же, он понимал, по его воодушевленному взгляду было видно. Кратковременная воодушевленность мула на веревке. Хотя у кого как, у него все же разочарование должно наступить скоро. Я не стал дожидаться естественного развития событий: