Проклятый король и я
Шрифт:
— Это почему же?
— На площади готовятся к празднику, туда сейчас нельзя…
— Вот как? Мне, королеве, нельзя прогуляться в собственном королевстве?
— Златка, — прошептала Агата, наматывая локон на палец. — Мы должны всё рассказать.
— Ну, наконец-то, — облегчённо вздохнула я, и, разложив яичницу по тарелкам, жестом предложила красавицам присоединиться. — То, что весь этот маскарад — ваших рук дело я и сама догадалась. Теперь хочу узнать, как именно вы это сделали, а главное — зачем?
Всё оказалось просто. Злата и Агата решили подтолкнуть меня к единственно правильному решению,
Что ж, нож — очаровательная вещица. В конце концов, должна же королева чем-то вскрывать письма?
Мы рассмеялись и обнялись. Я, конечно же, простила и дочь, и Агату.
Наша со Стефаном свадьба расколдовала королевство, или ещё что — этого я не знаю, а только праздник готовился поистине грандиозный. Ещё бы! Король женился на Ведьме, проклятие снято, ну как тут не повеселиться?
Портнихи, горничные, повара, конюхи, пажи — все буквально сбились с ног! Гербы на алых бархатных плащах сияли золотой нитью, разноцветные атласные ленты украшали гривы лошадей, мраморные ступени дворца были усыпаны лепестками роз.
Двор готовился выехать на площадь, где планировалось торжественное шествие.
Конечно, я тоже радовалась вместе со всеми, но… В этот светлый, праздничный день сын предпочёл остаться с бабушкой в родном замке.
Я его понимала. Он столько лет был лишён даже воспоминаний о собственной семье, и всё же мне было грустно. Я скучала и… Ревновала. Глупо не признаться в этом хотя бы самой себе.
— Там, на площади, — шепнула Злата, когда мы уже садились в карету, — сюрприз! Но если Патрик узнает, что я проболталась, он меня убьёт, ясно?
— Патрик? — сердце радостно забилось. — Он… Где он?
— Ни слова больше, — взмолилась принцесса. — Пожалуйста!
То, что мы увидели на площади, словами не описать. Нарядные жители королевства пели, танцевали, раздавали сладости и угощали глинтвейном всех желающих. Под ноги лошадям бросали лепестки цветов, кричали пожелания счастья, любви и процветания. Но самое настоящее представление началось, когда нас торжественно усадили на импровизированные подмостки.
Во главе вооружённой кастрюлями, сковородками и поварёшками процессии, в которой я без труда узнала воспитанников приюта, шёл мой сын. Патрик был в тех самых, так сильно любимых им дырявых обносках. Озорная улыбка, блеск в лукавых глазах. Он стал взрослее, это было видно, но сегодня…
Сегодня никто не станет грустить! Сегодня королевство будет веселиться от души до самого рассвета.
Под грохот посуды дети, подбадриваемые Патриком, пели о том, как несчастное прОклятое королевство славного Стефана едва не умерло с голоду. О том, как кухарки и повара горько плакали над горстками пепла, в который превращались супы, котлеты, каши и пироги. О том, как дети остались без тёплого молока на ночь, а во дворце нельзя было приготовить даже яичницу.
Пели дети и про
Ведьму Наташу. Она явилась из зачарованного леса, спасла всех и стала верной женой славному королю Стефану, а проклятье… Проклятье рассеялось, потому что там, где живёт любовь, нет места чёрному колдовству.Радуйся, королевство!
Птичка-синичка — пой!
В горячей печи поднимается тесто,
Шагай, детвора за мной!
Кто сам испытал голод,
Тот с нищим разделит хлеб.
Улыбкой согреет в холод,
Предложит другу ночлег.
Проклятье, покинув город,
Оставило свет в сердцах.
Но каждый из нас помнит
Как горечью пахнет прах…
Радуйся, королевство!
Птичка-синичка — пой!
В горячей печи поднимается тесто,
Шагай, детвора за мной!
эпилог
Полгода спустя. Лето.
— С днём рождения! С днём рождения!
— Счастья!
Гудели дудки — их я сделала из бумаги, уговорив местных умельцев выточить из дерева свистульки. Получилось громко и весело.
Мы все, включая Баязет с Кексом, щеголяли яркими бумажными колпачками. Даже Стефан ради такого случая на время избавился от королевского берета и улыбался, забыв про государственные дела. Охрана зорко охраняла наш семейный покой, и вечеринка в стиле моего мира была в самом разгаре.
Огромный торт. Свечи, которые принцесса Злата задувала, загадывая желания. Нам было по-настоящему весело! Стефану завязали глаза, раскрутили, и отправили ловить визжащих от восторга членов семьи. Муж нашёл меня сразу и пылко прижал к себе под снисходительными взглядами детей (его величество мутил с магией, не иначе).
Баязет возмущенно лаяла, мопс же смотрел на всё это безобразие свысока, включая поведение подруги, словно говоря: «Ну, ладно, эти… Люди часто ведут себя глупо, они так устроены. Но ты… Ты же собака!».
— Жулик, — шепнула я его величеству, когда он в очередной раз безошибочно отыскал свою королеву за гобеленом. — Ты пользуешься магией, так нечестно!
— Никакой магии, — снял король повязку. — Чтобы найти тебя, глаза не нужны…
Я улыбнулась и быстро поцеловала его в щёку. Так, главное, не увлекаться! Не увлекаться, Наташа!
Дети сделали вид, что многоярусный торт намного интереснее наших нечаянных нежностей, а у меня сердце замерло от счастья. Так бывает. Вдруг неожиданно чувствуешь себя абсолютно счастливой, пытаясь запомнить это мгновение навсегда.
Взгляд упал на разгорячённое игрой лицо принцессы. На щеках — румянец, золото волос рассыпано по плечам. Стремительная, яркая, она так… повзрослела. От угловатого подростка, с которым мы в подвале пытались согреться с помощью физических упражнений, не осталось и следа.
Проход в мой мир закрылся. Совместные исследования (король Стефан, травница Агата с внучкой, Патрик, Злата и все лучшие маги королевства создали настоящую оперативную группу) показали, что родителей принца Патрика выбросило в мой мир. Оба живы, это удалось установить с помощью фамильных артефактов, обнаруженных в тайниках дворца. На этом — всё. Никаких чудес, сколько ни броди по тропинке вокруг озера, что в зачарованном лесу. Попытки продолжаются, и я верю — когда-нибудь мы их найдём!