Проклятый Лекарь

Варвара дико вскрикнула и подпрыгнула на месте. Поднос качнулся, и одна из ампул всё-таки соскользнула и со звоном разбилась о кафельный пол.

— Что такое? — спросил я, изображая искреннее беспокойство и бросая испепеляющий взгляд в сторону невидимого фамильяра.

— Я… мне показалось… — она часто заморгала, её лицо было бледным как мел. — Что-то было. За мной. Зелёное.

— Зелёное? — я демонстративно оглядел пустой коридор. — Ничего не вижу. Может, отражение от дежурной лампы? Ты устала, тебе нужно отдохнуть.

— Да, — кивнула она, всё ещё испуганно оглядываясь через плечо. — Наверное. Вторые сутки на ногах… Прости. Мне пора.

Она почти бегом скрылась за поворотом.

Нюхль, клянусь костями всех своих предков, если ты ещё раз так подставишься, я разберу тебя на запчасти и сделаю из тебя учебное пособие по анатомии ящериц для первокурсников. Ты меня понял?

Я мысленно закончил свою воспитательную беседу и уже собирался двинуться дальше, как вдруг почувствовал знакомое изменение в поведении фамильяра. Лёгкая вибрация в воздухе рядом со мной прекратилась. Нюхль замер.

Я обернулся в ту сторону, куда убежала Варвара. На долю секунды, словно сбой в реальности, материализовался полупрозрачный силуэт Нюхля. Он замер, подняв свою когтистую лапу и указывая прямо в конец коридора, на дверь одной из палат.

Его зелёные огоньки в глазницах вспыхнули ярко, как сигнальные огни, а затем он так же быстро растаял в воздухе…

Он нашёл.

В этот самый момент, словно подтверждая его находку, из той самой палаты донёсся отчаянный женский крик:

— Помогите! Кто-нибудь! Сюда!

Варвара, которая, видимо, только подходила к сестринскому посту, тоже услышала крик и бросилась на звук. А я, уже не таясь, быстрым шагом последовал за ней. Это был не просто шанс. Это была цель.

В палате царила атмосфера контролируемой паники.

Яркий свет был включен, мониторы у кровати пищали с пугающей частотой. У самой кровати стояла Ольга — одна из близнецов Поляковых, моя бывшая однокурсница. Она склонилась над пожилым мужчиной, который хрипел, судорожно хватаясь за грудь. Его лицо уже приобрело нездоровый, синюшный оттенок.

— Острый коронарный синдром! — выкрикнула Ольга, увидев Варвару. Её руки в стерильных перчатках дрожали. — Нитроглицерин не помогает! Морфин тоже!

— Где дежурный врач? — спросила Варвара, на ходу ставя поднос на столик и хватая тонометр, чтобы измерить давление.

— На вызове! Авария на Садовом кольце, там массовое поступление! — Ольга металась между пациентом и шкафом с препаратами. — Давление падает! Сто на шестьдесят! Пульс сто сорок!

Я активировал некромантское зрение.

И сразу понял — они неправы. Потоки Живы в теле пациента были в полном хаосе, но это был не тот хаос, что при инфаркте. Там энергия просто угасает, как фитиль, которому не хватает масла.

Здесь же она билась беспорядочно, как обезумевшая птица в клетке. Словно что-то постоянно подстёгивало сердце извне, заставляя его работать на износ.

Я смотрел на эту суету и понимал — они лечат не то. Это не сердце. Точнее, не только оно.

Потоки Живы в теле пациента не просто бились в хаосе, они были… закручены. Словно кто-то или что-то создало энергетический вихрь прямо в его груди, который и заставлял сердце сходить с ума. Это не классический инфаркт. Это магический сбой. Или… целенаправленная атака.

— ЭКГ показывает тахикардию с широкими комплексами! — Варвара сорвала с аппарата длинную ленту и пыталась на ходу её расшифровать. — Может, желудочковая?

— Лидокаин вводила! Без эффекта! — Ольга была на грани истерики. — Кордарон тоже!

Они перепробовали все стандартные методы — нитраты, антиаритмики, обезболивающие. Но пациент продолжал задыхаться, его глаза закатывались, а писк монитора становился всё более прерывистым и тревожным.

Ольга в отчаянии обернулась и наткнулась взглядом на меня, стоящего в дверях. В её глазах была мольба о помощи, обращённая к любому, кто носит белый халат.

Пациент умирал. И это был мой шанс.

Пока Ольга и Варвара суетились, пытаясь спасти пациента, мой взгляд зацепился за изножье кровати. На ней, среди стакана с водой и пачки салфеток, лежала толстая потрёпанная папка — история болезни.

Не раздумывая, я сделал два шага вперёд и, отстранив Ольгу, схватил её.

— Ты что делаешь?! — Ольга резко обернулась ко мне, её лицо было искажено смесью страха и возмущения. — Это конфиденциальная информация! Ты не имеешь права! Ты из морга!

— Лучше нарушение протокола, чем протокол вскрытия, — отрезал я, и мой голос прозвучал холодно и резко, как удар скальпеля. Меня не волновали их правила, когда на кону стояла жизнь — и моя, и этого бедолаги на койке.

Я начал лихорадочно листать страницы. К счастью, учиться я умел всегда. Даже в прошлой жизни способность обрабатывать и запоминать огромные объёмы информации была одним из моих главных талантов. За последние месяцы, проведённые за учебниками в своей комнате, мой мозг впитал медицинских знаний больше, чем средний студент за пять лет. Он работал как идеально отлаженный механизм, просеивая данные с бешеной скоростью.

Пролистывал листы, мой взгляд скользил по строчкам, отсеивая информационный мусор — жалобы на кашель пятилетней давности, банальные ОРВИ, назначения витаминов.

Я искал не очевидное, а аномалию, ту самую тонкую, почти невидимую ниточку, за которую можно было потянуть, чтобы распутать весь клубок.

Анализы, назначения, осмотры… Всё было в пределах нормы для его возраста. Гипертония, аритмия… стандартный букет. Но это не объясняло такого яростного, неконтролируемого приступа.

Стоп. Вот оно. Биохимия крови годичной давности. Анализ, засунутый в самый конец папки, почти забытый, с пометкой «повторить через полгода», чего, судя по всему, сделано не было.

Метанефрины… повышены в три раза. Незначительно, чтобы бить тревогу тогда, но для меня, видевшего закрученные потоки Живы, это было как неоновая вывеска в тёмном переулке.

— Вот! — я ткнул пальцем в строчку, почти поднеся папку к лицу Ольги. — Феохромоцитома! Это не сердце!

— Что? — она смотрела на меня как на сумасшедшего. — Какая фео…

— Опухоль надпочечников! — я бросил папку на кровать, переходя на язык команд. Моё объяснение было не лекцией, а приказом к действию. — Доброкачественная, но она выбрасывает в кровь катехоламины! Адреналин и норадреналин в лошадиных дозах! Это они устраивают бурю в его организме. Потому ваше стандартное лечение и не работает. Вы тушите пожар водой, когда нужно перекрыть газ! Нужны альфа-блокаторы. Немедленно! Феноксибензамин, десять миллиграмм! — скомандовал я.