Пропавший канцлер

– Как это ничего?

– А так – пшик, вот и всё. Его просто не будет на свете. Представляешь, Слая не будет на свете! – Грэйш дико захохотал и резко дёрнул Зэфуса, разворачивая к себе лицом. – Я убью его, слышишь, убью! Уничтожу! Он мне даже не соперник, понимаешь ты это или нет!

Зэфус в ужасе смотрел в сумасшедшие глаза Грэйша и готовился применить магию, нужно было спасаться – король явно сошёл с ума.

– Почему же вы его не убили раньше, когда тот был маленьким?

– Я убью его, можешь не сомневаться. Убью эту тварь, что посягнула на моего возлюбленного! Возлюбленного вампира не должна касаться ничья рука, все, кто нарушают этот запрет, должны умереть!

Зэфус чувствовал, как его стискивают всё сильнее, и попытался вырваться. Когда хрустнуло первое ребро, стало понятно, что ничего из этого не получится. Сцепив зубы от боли, маг высвободил обе руки, зажмурился и хлопнул в ладоши – хватка ослабла лишь на мгновение, и он упал на колени. Открыв глаза, Зэфус различил в разгромленной комнате лишь разбросанную мебель. Тут его грубо схватили за волосы и куда-то поволокли.

– Паргар! – заорал король.

Послышались мелкие шажки, и перед помутившимся взором мага мелькнуло ярко-жёлтое пятно.

– Я тут, ваше величество, немного оглох, так что говорите громче. Вам какую дверь открыть?

– Спальню.

– Не столовую?

– Я сказал, спальню, в столовую всегда успею перейти. Вот ключ.

Звякнуло железо, щёлкнул замок.

– Так почему же вы не убили Слая ещё в младенчестве? – не терял надежды Зэфус.

– Потому что взрослые вампиры не могут убивать своих маленьких детей, пока те не вырастут и не пробудятся, – захихикало пугало в парике. – Ты сам подумай, если они будут убивать своих детей, то вымрут за одно поколение, а так они хоть как-то продолжают свой род.

Дверь в спальню захлопнулась, а Зэфуса, как пёрышко, швырнули на постель. Морщась от боли, он попытался приподняться, но его грубо схватили за руки и дёрнули к изголовью. От резкой боли маг вскрикнул и потерял сознание. Когда же очнулся, то обнаружил себя прикованным к спинке кровати железными наручниками. Одежды на нём не было.

– Вот, смотри, – вынырнул откуда-то сбоку Грэйш, так же голый и с каким-то ларцом в руках. – Вот с помощью этого я уничтожу Слая.

– Что, с помощью какого-то ящика? – Зэфус уже не боялся смерти, он разозлился.

– Это не какой-то ящик, любимый, это гроб.

– Как это гроб? Такой маленький? Там что, труп кошки?

– Не смей! – заорал Грэйш, прижимая к груди ларец. – Не смей так о нем отзываться. Там лежат останки знаменитого колдуна, он был таким могущественным, что его боялись мои предки.

– Ну и что? Что может кучка праха против живого вампира? Не смешите меня, ваше величество.

– Здесь нет ничего смешного, Зэфус, абсолютно, это самое сильное на сегодняшний день оружие против вампира. Ты мне не веришь?

– Хорошо, ваше величество, не буду спорить, вам виднее. Только вот Слай очень силён. Очень.

– Сильнее меня? – ухмыльнулся Грэйш, возвращая шкатулку на прежнее место.

– Думаю, да, – кивнул Зэфус. – С момента своего пробуждения как вампира он стал невероятно силён.

– А даже если и так, – усмехнулся Грэйш, – тогда подели его силу пополам.

– Почему это?

– Потому что у него есть ты.

– То есть?

– У него есть возлюбленный, а это отнимает ровно половину силы.

Зэфус похолодел, вспомнив, что у Слая был не один, а два возлюбленных, он и Ниэль.

– Именно поэтому вампиры не оставляют в живых свои жертвы?

– Точно, – кивнул Грэйш, забираясь на постель и ложась сверху на Зэфуса. – А судя по твоему запаху, вас у Слая двое.

Зэфус только дёрнулся от боли в сломанных ребрах.

– И что это значит?

– А это значит, что вы двое забрали у своего вампира две трети его силы.

– Понятно, – Зэфус только и смог, что прикрыть глаза от досады. – Вы меня для этого к нему подослали?

– Фу, «подослал», – засмеялся Грэйш, нащупывая сломанные рёбра мага, – правильнее будет сказать «одолжил на время». Твои смутные воспоминания о совершённом над тобой насилии не давали тебе спокойно жить, и ты искал отдушину в любовных связях, вершиной которых стал ваш союз с принцем Слаем. С ним ты мог испытать сладкое чувство мести.

– Мести? Я же ничего не помнил.

– А сны? Разве тебе не снились сны, где тебя беспрерывно насиловали? А?

– …

– Вот, а ты говоришь, что совершенно ничего не помнил.

– Так я что, не один раз с вами был?!

– Скажем так, несколько.

Зэфус застонал от отчаяния, вспомнив, как иногда он по утрам болел, как рассматривал в зеркало свое тело, считая неизвестно откуда взявшиеся синяки, как дико болела задница, а он по глупости думал, что одна из дамочек оказалась тайной садисткой и, опоив его, имела искусственным членом.

– Мой план по ослаблению будущего соперника, – продолжал король, – удался на славу. Ты подмял его под себя, а он сделал тебя своим возлюбленным, одновременно лишившись половины своей силы. Вот про второго я не знал, а то бы пир закатил от радости.

Зэфус молчал, с трудом сдерживаясь, чтобы не стонать от боли, когда Грэйш пальцами шевелил сломанные ребра.

– Хорошо, я теперь многое вспомнил и многое понял, одного не возьму в толк, как же вы отдали своего возлюбленного другому, неужели вам было всё равно, что он меня… – резкая боль в груди не дала договорить.

– Ты не представляешь, на что способен вампир ради своего возлюбленного, а ревнивый вампир становится вдвое сильнее прежнего. Я отомщу этому молокососу за каждую каплю твоего пота, оброненную в его постели. А сейчас помолчи, а то мало времени осталось.

– Мало времени? До чего мало времени?

– До появления Слая, конечно, до чего же ещё? Разве вампир оставит своего возлюбленного? Нет, он станет его преследовать, пока не догонит и не вернёт себе обратно. Я бы так и сделал, если бы не умел применять Зов.

– Какой зов?

– Зов крови, именно его ты чувствовал, когда покинул своего принца. Уж Слай на такое не способен, к счастью, а то бы ты не доехал.

– А что бы со мной стало?

– Что? Ты бы метался между нами, пока не умер, вот и всё. А теперь давай, раздвигай ноги пошире и не ори слишком громко.