Пророк

– Слишком большое количество людей, – неохотно буркнул видящий.

– Я знал, что ищеек святого Иннокентия переоценивают, – раздраженно выплюнул я. Заметил, как едва заметно улыбнулась Челиа и то, что Тень увидел эту её реакцию. Похвалил себя и прикрыл глаза. – Тогда разбудите меня, когда приедем к первому магазину.

В принципе, на этом можно было бы и заканчивать. Почти все цели сегодняшнего утра были достигнуты: Тень психует, рыжая злорадствует, Доминик в недоумении, а водитель головной машины с охраной не смог отвезти дочку в школу, перепоручив это жене. Но нужно было доиграть сцену до конца, а заодно посмотреть, что там за хитрый такой изгиб нити появился.

Ядовито-жёлтая нить возникла в рисунке после моих ночных манипуляций с полем. Я совершенно точно помнил, что раньше её не было, а тут – хлоп, и новый элемент. Это настораживало. Выглядело всё так, будто кто-то поставил небольшую заплатку на прорыве. Крошечную, в одну нить. Которая пульсировала, словно артерия какого-то инопланетянина, старательно привлекая к себе внимание своей чуждостью в плетении.

Кроме цвета, она выделялась ещё и размером. Строго говоря, это была не нить даже, а небольшой отрезок, появившийся ниоткуда и в никуда уходящий. Один стежок, касающийся моей нити в картине сегодняшнего дня. Заглянуть в неё получалось без труда, только толку от этого не было. Там не имелось человека, чьего-то прошлого или будущего. Только одна картинка – фасад здания крупным планом с адресной табличкой на высоте двух метров. Как я мог пройти мимо?

Местом назначения являлась улочка в районе Кампо-Марцио, том самом, который Марсово поле. Дом, совмещённый с сувенирной лавкой на первом этаже, постройки века шестнадцатого, не меньше. И там меня ждали. Хотя я бы сказал, что меня туда пригласили.

Сразу отправляться по указанным координатам – заставлять старика Исаева вертеться в гробу, а я напрягать выдающегося советского разведчика не собирался. Потому сперва был запланирован настоящий променад по магазинам и бутикам, откуда тащилось всё модное и ненужное – Орден спонсировал. И только пятой или шестой точкой маршрута стал магазин с сувениркой.

Домик выглядел так же, как на картинке: узкий, зажатый соседями каменный пенал в три этажа с черепичной крышей. Окошки-бойницы, лакированная вишнёвого цвета дверь с бронзовой ручкой. Вывеска на итальянском, который хотя и родственен латыни, но не калька. Что-то там значилось про товары со всего света и яркие впечатления. Надпись была выполнена жёлтыми, но уже потускневшими буквами по тёмно-синему фону.

Сначала внутрь шагнули двое бодигардов. Незаметные мужчины в сером вернулись через двадцать секунд и дали знак входить. Всё время ожидания вторая парочка из охраны пристально, но без беспокойства оглядывала узкую улочку, почти полностью перегороженную тройкой джипов, и пространство над головой – хороший прыгун мог бы преодолеть расстояние от крыши до крыши не ступая на землю. Альдо скучал, в отведённые ему двадцать секунд ничего не могло случиться. Челиа нетерпеливо топала ножкой в тонком сапожке без каблука.

“Поехал боярин по городу кататься!” – подколол я сам себя и вошёл внутрь. Бодигарды остались снаружи, как я понял немного позже, чтобы не мешать, в случае возникновения нештатной ситуации. Лавка древностей была крохотной.

Полочки, стеллажики, ящички, сундучёчки – всё было с уменьшительно-ласкательным суффиксом. И всё забито разнообразным антикварным хламом. Самым крупным предметом, который сразу привлекал внимание на входе, являлся классический самовар, словно улыбающийся медным начищенным боком удачной шутке – русского на входе встретил русский. Из-за его блеска я не сразу заметил продавца.

Невысокий мужчина, чуть ниже метра семидесяти, вышел откуда-то из боковой комнаты и поприветствовал потенциальных покупателей. Был он какой-то странный, сразу я не мог определить, что с ним не так. Худощавый, с прямой спиной и гордо вскинутой головой, он не укладывался в шаблон владельца не слишком преуспевающей сувенирной лавки. Чёрные глаза смотрели прямо и честно, загорелое лицо больше подошло бы чуть постаревшему, но всё ещё бодрому миллионеру-путешественнику, а чёрные до синеватого отлива волосы были стянуты назад и заплетены в косицу на затылке. Серый, явно дорогой костюм, галстук-бабочка и роскошные чёрные туфли с острыми носками завершали образ. Когда мы его увидели, он зачем-то трижды тронул кончик носа указательным пальцем, после чего зачем-то чуть сдвинул в сторону самовар. Сантиметров на пять.

Индеец! Это был настоящий, всамделишный, но зачем-то наряженный в современные шмотки вождь краснокожих! Какой-нибудь Глаз Мустанга или Лапа Ягуара.

– Рад приветствовать вас в моём доме, – кивнул он одними глазами. Не знаю как ещё описать это движение, при котором он продолжал оставаться в полной неподвижности. – С нетерпением ждал вас сегодня, Игорь. Рассчитывал, что вы примите моё приглашение.

– Э-э, меня?

Я не выдержал и настороженно оглянулся. Проклятый индеец рушил всю мою конспирацию одной фразой! Однако, кинув взгляд на Альдо, я заметил, что он не спешил хватать меня за руки с радостным воплем “наконец-то ты подставился!” Напротив, он спокойно скучал, периодически почёсывая мочку уха и переступая с ноги на ногу. Провокационных слов он будто не слышал.

– Ваши спутники сейчас не слышат вас, – с каменным лицом сообщил мне хозяин. – Я немного изменил частоту их восприятия, и у нас есть около пары часов на спокойную беседу. За это время вы лишь успеете задумчиво посмотреть на окружающую бутафорию. Пойдёмте за мной.

И, как какой-нибудь британский дворецкий, он повёл меня прочь из лавки. Через прячущуюся слева дверцу по лестнице на третий этаж. В небольшую, но очень уютную комнату с окном во всю стену, сквозь которое ослепительно сверкало солнце над… морем?

– Игры с пространственно-временным континуумом, не берите в голову, – небрежно бросил индеец. Уселся в одно из кресел, придвинул к себе чайник и стал наливать янтарный напиток в тончайшей белизны фарфор. – Да садитесь же, Игорь.

Хотелось себя ущипнуть, икнуть или, на худой конец, выматериться. Как русский человек, я всегда выбирал в сложной ситуации третий путь.

– Вы кто такой? – спросил, когда эхо последнего “ять” затихло под потолком. – Инту, что ли?

Ну а что я ещё должен был подумать? Появляется какой-то индеец, замораживает время, приводит в комнату с видом на солнечный пляж и предлагает чай. Да ещё и приглашение это странное… В общем, неприятное чувство оказаться рядом с кем-то столь могущественным. Особенно после того, как привык к собственной крутости.

– Инту? Ну что вы такое говорите, – мягко пожурил он. Поднялся, настойчиво усадил меня в кресло, сунул в руки чашку и снова сел. – Я, в некотором роде, ваш родственник. Очень дальний, как вы говорите – седьмая вода на киселе. Тридцать четвёртый Сапа Инка Аскар Капак Тауантинсу?йу. Можете обращаться ко мне по имени.

А что, ять, из того, что он мне сказал, имя?!

Глава 21. Ветви и грозди

– Аскар, – видя моё затруднение, пояснил индеец. – Моё имя – Аскар. Сапа Инка значит Первый Инка, то есть правитель, Капак – имя рода, а Тауантинсу?йу – название государства, которое вам известно как империя Инков.

Он что, блин, мысли ещё читает? Или у меня просто покерфейс от потрясения сполз и разбился об пол? Надеюсь, второе. А то совсем хреново. Не люблю телепатов. Ни одного ещё не встречал, но уже не люблю.

Инка. Ткач и, судя по всему, раскачанный по самое не могу. Кто ещё мог устроить такое? “Не берите в голову, Игорь, это просто игры с пространственно-временным континуумом!” Просто, мать его, игры! И стежок в поле… То чувство, когда ходишь три года в спортзал, считаешь себя качком, а потом встречаешь настоящего атлета, который в том же зале готовится к соревнованиям.