Просроченное завтра
Шрифт:
— Тогда я провожу тебя до дома, — Неужели Стас принял отказ? Да еще так спокойно… — Потом вернусь сюда. Такой расклад тебя устроит?
Алена кивнула, и Стас тут же отступил от машины. Она попыталась взять его под руку, но он снова завладел ее пальцами и шел бодро, размахивая их сцепленными руками, точно она была трехлетним малышом. Господи, да что же это такое?! Кто он такой? Какой он настоящий? Или он действительно перепутал ее с дочкой? У него явно дочь — слишком уж умело он обращается с ее волосами и нарядами.
В вечно спешащей вечерней толпе они почти не говорили,
— Расслабься!
Алену передернуло от мысли о Саше, но в равнодушном взгляде Стаса она не сумела отыскать подвоха — он не напоминал о Светлове, он просто распустил ей волосы, и теперь они лезли в лицо, не желая удерживаться за ушами, но резинка уже лежала в кармане пиджака и просить вернуть ее Алена не решилась. К тому же, их толкнули в спину, когда они пропустили смену сигнала на зеленый, но Стас успел схватить ее за руку — Саша прав, отец — это диагноз. И как же Стас решился расстаться с дочерью? И чем он не устроил жену? Своими походами налево? Но, может, это лучше, чем виски и ор на жену? Кто поймет этих бизнесменов?..
— Нет, я не собираюсь домой, — говорил Стас в трубку, хотя Алена даже не услышала звонка. — Я не лезу к тебе и ты не лезь ко мне, ладушки? Пусть он тебя провожает, я-то тут причем? А это тебя никаким местом не касается. Слушай, хватит уже меня грузить. Завтра меня не будет и точка. Мне плевать на твой шоппинг. Я не таксист. Отвянь!
Стас с такой силой стиснул ей пальцы, что Алена поморщилась. Но он этого не заметил, продолжая глядеть вперед и таща ее через толпу, наплевав на все приличия.
— В одиннадцать. Нет, я пешком. Машина у Восстания. Дойдешь! Ноги не отвалятся. Я не хочу с ним знакомиться! Не хочу! Какие еще полчаса? Твою мать, у меня дел по горло. Я не собираюсь ночевать у матери. Не твое дело, что я буду делать завтра. Как хочешь, но чтобы я его не видел. Да, не ручаюсь… Я знаю, где это. Подождешь меня на улице. А я вообще в костюме. Да, у меня были другие планы на вечер, но ты очень любишь себя в них вписывать. Если еще слово скажешь, поедешь домой на метро, поняла? Давай. Отбой.
Стас сунул мобильник во внутренний карман пиджака с такой злостью, что чуть не оторвал пуговицу. Хватку он не ослабил, но Алена перестала чувствовать боль. Сердце зашлось в радостном бое, и она мысленно готова была расцеловать Марину и воздвигнуть памятник братской заботе. Теперь она действительно может наслаждаться вечером, зная, что тот закончится очень быстро и без всяких последствий.
— Ну, что ты думаешь? — Стас резко сбавил скорость, и Алена чуть не оступилась.
— Я должен с ним познакомиться?
Алена подняла глаза — такой растерянности еще ни разу на его лице не было.
— Марина дорожит твоим мнением, — начала она робко.
— Мнением? — Стас почти рассмеялся. — Она просто ставит меня перед фактом, что этот эльф данность, с которой я должен смириться. А если я хочу своей сестре совсем другого?
— Но он ей нравится. Не каждый будет по три часа гулять по городу…
— И откуда такие подробности? — насторожился
Стас. — Она уже и тебя взяла в оборот?— Вообще-то она рассказывала про Славу Кате, но очень громко.
— Господи! — Стас на мгновение прикрыл лицо свободной рукой. — В кого только она такое трепло… Всем и каждому… Я бы, честно, не хотел знать и половины подробностей, но… Может, это и хорошо… Вот ты много рассказываешь маме?
Расслабиться надолго не получилось. Теперь Алена снова напряглась — прощупывает почву — насколько безопасно заходить с ней далеко? Что сказать? Правду? Лучше правду. На одной лжи он ее уже легко поймал.
— Ну… Не все, конечно. Сама никогда не начинаю, но всегда отвечаю на вопросы предельно честно.
И вопрос не заставил себя ждать.
— И что ты рассказала про меня?
— Ничего. Меня о тебе не спрашивали.
— Как так? — Стас удвоил хватку на ее руке. — А что ты тогда сказала про сегодняшний день? Мать же спросила, почему ты не приехала домой? Наврала?
— Почему сразу наврала? — Алена поразилась силе собственного голоса.
— Дождь и Макс занят. Разве ж это не правда? Лучше уж в театр сходить.
— Так, значит, про театр ты сказала, а про меня, выходит, нет?
— А про тебя — нет, — повторила она с его насмешливой интонацией, но более твердо.
— Так не пойдет, красотка. Ты не будешь врать маме и заставлять ее нервничать,
— Стас вытащил мобильник и протянул ей. — Звони!
Они уже свернули с проспекта, и людей стало значительно меньше, но Стас оттащил ее к стене дома и рукой отгородил путь к отступлению.
— А я пока покурю.
— Что я должна сказать? — голос дрогнул и ладонь, державшая мобильник, вспотела.
— Правду. Что ты в театре со своим шефом и что он проводит тебя до дома. Ты в курсе, что спектакль заканчивается почти в десять?
— Я не знаю, как звонить.
Стас забрал телефон, снял блок и вопросительно взглянул на Алену. Она продиктовала номер. Кнопочки насмешливо пикали на каждой цифре, но сигнала вызова так и не последовало.
— Теперь я знаю номер твоей мамы. Будешь себя плохо вести, я пожалуюсь ей, поняла?
Алена судорожно сглотнула, когда Стас сунул мобильник обратно в карман. Он не запоминает телефонные номера, он их записывает в телефон. Вот так запросто обвел ее вокруг пальца. Паразит!
Стас достал сигарету, но решил докурить на ходу. Ну, хоть рот занят — на одну гадость она услышит меньше. И на том спасибо и нижайший поклон, дорогой шеф.
Стас выбросил окурок в урну перед входом в театр и придержал дверь для Алены и пары идущих следом старушек. Она протянула билетерше билеты и повернула к гардеробу, хотя с удовольствием осталась бы в плаще. Бугорки на лифе платья предательски выдавали отнюдь не запретное желание, а страх перед игрой по непонятным правилам с опасным противником, ход мыслей которого невозможно предсказать. Как же прост был Михаил Владимирович! А Серега на его фоне вообще чурбан. Макса в расчет можно не брать. И все — мужики в ее окружении закончились. Даже физ-ру в школе вела женщина. Как быть и что делать с таким скудным опытом?