Прости, но я ухожу
Шрифт:
Дети удалились, а я растерянно взглянула на подругу. Она взирала на меня в ответ удивленно-вопросительно.
– Закрой, пожалуйста, дверь на кухню, - сказала я ей.
Потом перевела взгляд на Яна, пытаясь прочесть по его лицу, зачем он здесь. У меня на Ксюшу были все права. Нам предлагали взять ее под опеку, но я была настроена решительно - если ребенок мой, он таковым является во всех аспектах этого слова. Так что если Леля и Ян решат забрать малышку - закон будет на моей стороне.
Но что произошло с Леной? Она ведь была счастлива с моим мужем. Когда она успела родить от другого мужчины?
– Я не отдам вам ребенка, даже если его матерью окажется
– процедила, глядя на Яна.
Прозвучало так, будто это каламбур, но я просто выдала первое, что пришло в голову. Ян тут же замотал головой и заверил:
– Я не хочу забирать вашу дочь. Я просто хотел с ней… познакомиться. Можно я присяду?
Некоторое время посомневавшись, я все же кивнула. Слова Яна хоть немного меня успокоили. Я не знала, можно ли им верить, но цеплялась за сказанное, потому что оно придавало мне сил.
Люся, на лице которой озадаченность стала еще больше, отошла в сторонку и, сложив руки на груди, принялась тоже слушать, что же скажет этот мужчина, упавший на меня, как снег на голову.
– Я кратко расскажу обо всем, - уведомил нас Ян.
Я махнула рукой, мол, валяй. На другое сил у меня не имелось. Он присел на край стула, облокотился на колени и, опустив голову, посмотрел на меня исподлобья. Ему на глаза падала челка, которую он даже не пытался убрать.
– Мы с Лелей были вместе три года назад. Тогда я был женат и очень беден. Жил в крохотной квартирке, перспектив на то, чтобы в свои тридцать начать зашибать деньги, у меня не имелось. С Ленкой влюбились друг в друга до чертиков. А потом она стала от меня носиться, как черт от ладана. Я понимал - это потому, что у меня ни гроша за душой. А ей Лидия все время говорила, что замужество - это счастливый билет.
Я слушала это все отстраненно. Вопросы первых романов Лели и ее меркантильности меня волновали мало. Я жаждала услышать другое.
– Потом она уехала. Я готов был на развод… на то, чтобы работать в три смены… Я повар, причем, как говорят, неплохой.
Он усмехнулся и, убрав, наконец, волосы с лица, продолжил:
– В общем, Леле это было не нужно. Ее не было год, а когда она вернулась, я узнал об этом через общих знакомых. За это время мы с женой окончательно разошлись - нас давно уже ничего не связывало. Вы не подумайте, я не из тех, кто ходит налево в браке, - зачем-то сказал он мне.
Я снова махнула на него рукой. Парень был весьма говорливым, рассказывал даже то, что знать мне было необязательно.
– В общем, приятель предложил мне рисковое дельце, которое выгорело. Мы открыли ресторанчик, в основном он работает на доставку. За пару лет он развился и стал приносить неплохой доход. Когда об этом узнала Лидия, мать Лели, она приехала ко мне. Говорила, что Лена сглупила, но сейчас повзрослела. А мне до Лельки дела уже не было - наелся ею по самое горло.
Он сделал характерный жест, мазнув кончиками пальцев по шее. Мы с Люсей переглянулись. Дочь Миронова в рассказе Яна выходила совсем уж… неприглядной.
– Ну и тогда же рассказала про ребенка. Что Леля родила дочь, отдала ее в дом малютки. Потом малышку перевезли сюда, в этот город. А потом ее забрали в семью. Тогда отец Лены помогал родителям девочки сделать это как можно скорее. Ведь на таких детей обычно очереди.
Он говорил это, и каждое чертово слово падало мне на сердце огромной гирей. Все сходилось… Если только не существовала еще одна точно такая же девочка, которая тоже прошла подобный путь.
– Что вы хотите делать дальше?
– задала
Ян сделал вдох.
– Для начала - узнать, действительно ли вы воспитываете моего ребенка. Сделать тест ДНК. Если выяснится, что она моя - помогать деньгами. Я знаю, что ваш муж ушел к Леле, Аглая, - обратился ко мне Ян.
– Вам точно понадобится мужское плечо.
Я горько усмехнулась и, прикрыв глаза, покачала головой. Предпочту обойтись без любых частей тела противоположного пола. Мне оно сейчас ни к чему.
– Я звоню Куденкову, - заявила в ответ, вытащив из кармана телефон. И, немного подумав, добавила: - Но знайте, Ян, Ксюшу я вам не отдам никогда! Я ее мать. И мне плевать на то, при каких обстоятельствах и от кого она была на самом деле рождена.
6.1
6.1
В ответ он посмотрел на меня так, что мне даже неловко стало от этого взгляда. Пока набирала номер мужа, думала, что именно ему сказать и как преподнести информацию. И даже хорошо, что телефон он не брал довольно длительное время. А когда все же это сделал…
– Сейчас у меня дома сидит мужчина по имени Ян, - сразу проговорила я в трубку.
– Он утверждает, что моя Ксюша может быть его дочерью, которую ему родила твоя Леля. Возможно, она уже тебе во всем призналась, и для тебя это сюрпризом не станет, но будь добр - приезжай, желательно один, нужно во всем разобраться.
Отключив связь, я задумчиво посмотрела на Люську. Конечно, если Куденков прибудет в сопровождении своей любимой, гнать я ее не буду. Но не смогу терпеть даже взгляда в сторону моего ребенка, которого эта дрянь выбросила в свое время, как ненужный мусор. А в том, что именно Ксюша появилась на свет после отношений Яна и Лели, я уже не сомневалась. Тут никакой ДНК не нужен - настолько очевидно их сходство.
– Глаш, давай я заберу Петра и Ксюню и мы поедем ко мне, - предложила Люся.
– Или я могу их закинуть к твоей маме.
Она посмотрела на часы и кивнула. Время было еще весьма раннее. Я выдохнула с облегчением. Отправлять Петра одного с Ксюшей прочь из дома у меня бы рука не поднялась, но раз Люда вызвалась помочь, значит, нужно воспользоваться этим. Еще неизвестно, чем завершится сегодняшняя беседа.
– Спасибо, Люсь… попроси, пожалуйста, Петю - пусть он соберет Ксюшу, - проговорила я, вертя в руках мобильник.
Сама же думала о том, стоит звонить Миронову или нет. Исходя из последнего нашего разговора, я бы никогда не заподозрила Артемия в том, что он мог смотреть мне в глаза и лгать. Ни словом не упомянуть, что Ксюша рождена от его же дочери и является ему внучкой. От того, что Миронов мог от меня скрыть настолько важную вещь, по телу прошла дрожь.
– Аглая… я понимаю, что вы можете быть против… - начал Ян, подбирая слова.
Я посмотрела на него с предупреждением во взгляде. Ни единым действием или словом я не позволю хоть как-то навредить Ксении.
– Можно я просто на нее посмотрю хоть одним глазком?
– спросил он.
И в этот момент передо мною возникла та моральная дилемма, обдумать которую я еще не успела. Позволять ли Яну в принципе вмешиваться в нашу жизнь, или нет. Все уже случилось - ребенок был только моим по всем бумагам и законам морали. Я до сих пор сталкивалась с последствиями, которые возникли потому, что какое-то время дочери пришлось провести в стенах казенного учреждения. И сейчас, когда все только устаканилось, подвергать Ксюшу новым переживаниям - последнее, на что я пойду. Но малышка решила сама.