Прости, но я ухожу

Леля плакала, и от вида того, как кривилось ее милое и любимое лицо, Вадиму хотелось рвать и метать. Он гладил ее по волосам и шептал милую ерунду. Она, все же, еще была малышкой, причем очень наивной. Вон какой виноватой себя чувствовала за то, что он расстался с Глашей. И как Куденков ни старался убедить любимую в том, что она здесь почти не при чем, она ему не верила.

А сейчас, когда они приехали с этого чертового дня рождения, она и вовсе разрыдалась и стала расхаживать по квартире, которую он снял для них. Говорила, что она все испортила, и ничем нельзя было унять ее волнений.

Сам же Куденков испытывал эйфорию от того, что с Глашей все разрешилось. И что теперь перед ним раскинулись лишь перспективы счастливой жизни с той, кто занимал все его мысли. А вскоре их и вовсе должно было стать трое. И уж этого ребенка он точно сможет полюбить, в отличие от приемного.

– Ты плохо себя чувствуешь?
– всполошился он.
– Я же предлагал поехать на УЗИ после твоего падения с лестницы. Почему ты отказываешься?

Он ходил за ней туда-сюда, пытался схватить за руку и прижать к себе, но Леля сначала позволяла ему это сделать, а потом вырывалась и продолжала свои метания.

– Я пойду к своему врачу завтра!
– ответила она.

– Но это не рационально. Малыш мог пострадать!
– с нажимом сказал Куденков. И, схватившись за телефон и вспомнив, что взрослый из них двоих именно он, добавил: - Все! Звоню в скорую!

Она бросилась к нему, прижалась, схватив за одежду и быстро-быстро замотала головой.

– Нет… не нужно… Мне так плохо потому, что я… соврала.

Вжавшись в него и не поднимая головы, Леля стояла, уткнувшись лицом в его грудь, а он ни черта не понимал.

– Соврала?
– переспросил Вадик, не понимая, о чем речь.

– Да… Тетя Аглая пыталась столкнуть меня с лестницы, но не стала этого делать. А я так разозлилась, что она хочет навредить ребенку, что когда бежала к тебе и немного упала, ударилась коленкой и решила списать все на твою жену.

Всхлипнув, она подняла лицо и посмотрела на Вадима полными слез глазами.

– Я очень плохо поступила?
– спросила Леля, на что Куденков с облегчением рассмеялся.

Какая же она еще маленькая и глупая!

4.1

4.1

Вадик все же нахмурил брови и попытался выглядеть притворно грозным.

– Ты поступила нормально, Леленька, - проговорил он, подбирая слова.

Его девочка была довольно понятливой и незлобливой. Но беременность - дело такое. Гормоны делали свое дело. И хоть этот ребенок стал неожиданностью и для нее самой, и для Вадима, он был счастлив, что все случилось именно так. Даже крамольная мыслишка мелькнула - теперь Леля будет к нему привязана еще больше.

– Ты уже как мать нашего малыша, - он положил руку на ее плоский животик, - думаешь прежде всего о ребенке. Но я попрошу тебя так больше не делать. Не ездить к Глаше без моего ведома и вообще с ней никак не пересекаться. Зачем? Я сам решу все вопросы с женой.

Лена закусила нижнюю губу и кивнула. Она заметно успокоилась, и именно этого и добивался Вадим.

– Я принял решение, - проговорил он, когда Леля отошла от него и стала складывать вещи в шкаф.
– Мы с Аглаей разводимся. Я не стану ждать у моря погоды. Квартиру у нее и детей забирать не буду, - размышлял он так, словно мог целиком получить их с женой жилье, - но с Юлей поговорю. На ее имя открыт депозит, там уже приличная сумма образовалась. Пусть снимет и передаст нам. Это будет справедливо.

Леля вскинула на него огромные чистые глаза, заморгала часто-часто.

– Мы заберем Юлины деньги?
– удивилась она и, отложив блузку, которую складывала, присела на край дивана.
– Но Юля же на нашей стороне.

– Вот именно, - кивнул Вадим.
– Значит, сделать это будет довольно просто. Сама посуди - мы откладывали с Глашей на квартиру Юли, но дочь справляется и сама. Она наследница - когда нас с ее мамой не станет, Юляша будет претендовать на квартиру вместе с Петром.

– И с вашим приемышем, - тут же вставила свои пять копеек Леля.

Куденков поморщился. Он думал об этом и пришел к выводу, что лучшим выходом из сложившейся ситуации будет завещание. Нет, конечно, он совсем не собирался на кладбище, особенно сейчас, когда у него открылось второе дыхание в жизни. Но подстелить соломки требовалось. Или вообще есть идеальное решение проблемы - свою половину квартиры он перепишет на Юлю и малыша, когда тот родится у них с Лелей, а та часть, которой владеет Глаша, отойдет Петру и Ксении. Не самое справедливое решение, ведь приемная дочь, если уж на то пошло, вообще не должна ни на что претендовать, но уж как вышло. Глаша полюбила ее как свою, так тому и быть.

– Это уже забота Аглаи, - отрезал он и добавил: - Все. Успокаиваемся, а завтра ты идешь на прием к врачу. Сейчас же давай просто расслабимся - посмотрим фильм, закажем вкусняшек.

Он подошел и притянул Лелю к себе. Когда только у них все началось, он корил себя за то, что у него стоит на девчонку. Все казалось, что это невозможно - ведь он воспринимал ее как дочь. Но сейчас все было иначе, и он уже не видел в Лене ту малышку, которую знал на протяжении нескольких лет. Она превратилась в женщину при активном его в этом участии.

– Давай, - кивнула она и, вздохнув, снова тесно прижалась к Куденкову.

Последний погладил ее по волосам и счастливо улыбнулся.

Когда их роман стал достоянием ушей Лелиного отца, Вадим понял, что его простой план в этом моменте не сработал. У него вообще в голове все складывалось не так. Они с Леной были взрослыми людьми, у которых были взрослые отношения. Куденков предполагал, что сначала он поведает о романе Глаше, потом тем людям, которые должны быть в курсе в первую очередь. А когда это станет восприниматься как норма, постепенно узнают и остальные. Ну, посудачат, это святое. Но в итоге забудут и станут Леля и Вадим жить обычной жизнью, даже вряд ли потеряют связи и общение с привычным кругом людей. Однако все с самого начала пошло не так.

И вот теперь Вадик ждал приезда Миронова, который потребовал встречи как можно скорее, а сам готовился к худшему. Со слов Лели он знал, что Юля испытывает к Артемию чувства. Поначалу он воспринимал их со скепсисом, но потом его эта новость даже порадовала. Если дочь осчастливит Миронова, глядишь, тот и не будет уже настолько принципиальным в том, чтобы быть против отношений Вадима и Лели.

Однако, судя по виду Артемия, который вошел в паб с видом демона, вырвавшегося из преисподней, ничего хорошего ждать не приходилось.