Простонародные рассказы, изданные в столице

Обессилели розы от капель, под дождем наклоняются долу. Бесконечно влюбленные в эти цветы мотыльки разлетелись по полю. И плывут ароматы в текущей воде, и доносится ласточки голос.

* * *

Там, где южная заводь, — покой для души, и весна ее сон не разбудит. У восточного склона я в легких одеждах — у зеркал я решила надеть их; А в светелке моей нынче ночь напролет ясный месяц все светит и светит.

В четвертой строке читаем: «Мой милый все дальше — ничто его не удержало, а сердце весною не может не биться». В стихах-цы о весне, написанных наставником в созерцании Бао-юэ на мотив «Вершинки ив зелены», есть такие же строки:

Бьется и бьется сердце весною, Милый все дальше — он не со мною, Не удержусь от печали одна. Дождь прекратился — стужа слабее, Ветер повеял — запах нежнее, В грушевом цвете таится весна.

* * *

Где-то мой путник с веслами возле небесного края. После вина пробудился — блики последние всюду блуждают... Брошены за воротами качели, Алый покров под стеною расстелен, Задний мой дворик кого ожидает?

Пятая и шестая строки «Тоскую одна, разлученная с вами, Лишь тень от стены пред моими глазами» ранее встретились в стихах-цы Оуян Юн-шу на мотив «Целая мера жемчуга», посвященных празднику Чистого Света [80] :

80

Праздник Чистого Света (цинмин) — день весенних поминок (приходившийся на пятое или шестое число четвертого месяца по солнечному календарю и начало третьей луны по лунному календарю).

Грудь переполнена болью весенней. Праздники Чистого Света прошли, медленней иволги пенье. Но не стремитесь дорогой знакомой к той, что в тоске неизменной: Темные-темные травы густые может повозка измять при движеньи.

* * *

Ветер был слышен всю ночь, с Чистой Зарею встречается месяц. Тень от стены пред моими глазами, некому выйти навстречу. С вами в разлуке, тоскую одна я, счета страданиям нету. Из-за того что весна холодна, Ветка поникла и не дождалась расцвета.

Седьмая строка «Никто для меня теперь не нарвет чернослива» взята из весеннего стихотворения Чао У-цзю на мотив «Чистые сетования»:

Где от ветра качается лист, Где потоки дождя пролились, От головок цветов изумрудные ветви тяжело опускаются вниз. Я к весне платье узкое сшила — Исхудала, оставили силы. Вспоминаю о том, как в прошедшие дни, Когда вы еще были со мной, вы спешили нарвать для меня чернослива.

* * *

Все, что было, — как будто во сне, Скоро ль вы возвратитесь ко мне? Шпильки с фениксами переломанные у меня остаются одне. Между нами хребты и заставы, Туч закатных лиловые стаи. Правда, ласточки часто оттуда летят, Только эти полеты вестей все никак для меня не доставят.

Восьмая и девятая строки «Не знаю, где ваше седло золотое, Остались одни для меня у южной дороги зеленые ивы» есть в стихах-цы о весне на мотив «Чистая мирная радость», написанных Лю Ци-цином:

Сменяют друг друга рассвет с темнотою, Багряные тучи закатное солнце закроют. Не знаю, где ваше златое седло промчалось душистой тропою; Зеленые ивы одни лишь меня у южной межи успокоят.

* * *

Томят и томят весенние чувства который уж раз. Как это печально — ушедшее невозвратимо сейчас. Себя разглядев, я выщипывать иней с висков принялась. Дано возрожденье траве благовонной — оно не для нас.

Строка десятая «В мгновение ока мы с нашим дождем, с нашей тучкой простились» тоже есть в стихах-цы о весне на мотив «Красавица Юй [81] », написанных Янь Шу-юанем:

Летают цветы, выбирая себе края, что для сердца милей. Они не хотят оставаться на ветке своей. Под утренним ветром парят высоко — и в этом причина тоски. Хотела б я с вами поплыть на восток, До Циньских покоев [82] доплыть по теченью реки.

81

Красавица Юй — возлюбленная знаменитого полководца Сян Юя (232—206 гг. до н. э.), погибшая вместе с ним.

82

Циньские покои — дворцы правителей империи Цинь, построенные в Чанъани (нынешняя Сиань), древней столице Китая; образное название самой столицы. Чанъань стоит на реке Вэйшуй, текущей с запада на восток.

* * *

В мгновение ока мы с нашим дождем и с нашею тучкой простились. Я в дальнюю даль гляжу, опершись на перила. А слезы разлуки текут в два ручья, собой лепестки орошая. Тоскую о вашем прекрасном лице, О нем и цветы, и виды мне напоминают.

Одиннадцатая строка «Кому это надо, чтоб страстно друг в друга влюбленных так просто, легко развели, разделили?» взята из стихотворения-цы, написанного госпожой Вэй на мотив «Поднят жемчужный полог»:

Вы приходили, когда для весны вечера дни не настали. Руки мои потянулись к цветам, Красками росы от рукавов заблистали. Тайно, гадая о мыслях весенних, я говорила с цветами: Как мне войти с вами в парный букет, как мне угнаться за вами?

* * *

Кто это страстно друг в друга влюбленных вверг в неизбывные беды? Нас так легко развели, так легко разделили, Некому мне свое горе поведать. Запах собой лепестков орошая, слезы струятся потоком. Башу рабыню утешить старается тщетно Владыка Востока [83] .

83

Владыка Востока — см. примеч. к с. 24.

Строка двенадцатая «Под крышею ласточки разговорились» заимствована из стихов-цы о весне, принадлежащих Кан Бо-кэ и написанных на сокращенный вариант мотива «Цветы магнолии»:

Не кружится пух тополиных соцветий, Под тяжестью тучи в зеленой тени притих, успокоился ветер. В шатре моем полог недвижно свисает, Лишь разговорились на сотню ладов порхающих ласточек стаи.

* * *