Противостояние. Том II

— Гарольд, — сказала она, — время идет. Уже больше восьми.

Он равнодушно взглянул на нее.

— Они будут там полночи, похлопывая друг дружку по плечам. Когда придет время, я нажму кнопку. Не беспокойся.

— Когда?

Улыбка Гарольда стала шире.

— Как только совсем стемнеет.

Фрэн подавила зевок, когда Эл Банделл уверенно встал рядом со Стю.

Они засидятся допоздна, и вдруг ей захотелось назад, домой, чтобы остаться там только вдвоем. Это была не усталость и не то прежнее чувство тоски по дому. Совершенно неожиданно ей захотелось уйти из этого дома. Этот совершенно необъяснимый, беспричинный порыв был сильным. Она хотела выбраться отсюда, По сути дела, ей хотелось, чтобы они все убрались прочь. «Я просто растеряла все свои радостные мысли на этот вечер, — подумала она. — Причуды беременной женщины, только и всего».

— Комитет правопорядка собирался четыре раза за последнюю неделю, — говорил Эл, — и я постараюсь быть кратким, насколько это возможно. Система, на которой мы остановили наш выбор, по своему устройству ближе всего к трибуналу. Члены-заседатели будут избираться путем жеребьевки, как когда-то производился набор в армию среди молодежи…

— Брр! Фу! — сказала Сюзан, и раздались одобрительные смешки.

Эл улыбнулся.

— Но я хотел добавить, что, на мой взгляд, служба в таком трибунале гораздо приятнее, чем служба в армии. Трибунал будет состоять из грех членов не моложе восемнадцати лет, которым предстоит проработать на этом посту шесть месяцев. Их имена вытащат из большого барабана, наполненного листками с именами всех взрослых жителей Боулдера.

Ларри вскинул руку.

— Может кто-то взять самоотвод?

Слегка нахмурившись оттого, что его прервали, Эл пояснил:

— Я как раз собирался коснуться этого. Потребуется…

Фрэн неловко поерзала, и Сюзан Стерн подмигнула ей. Фрэн не стала подмигивать в ответ. Она была напутана — и напугана своим собственным безотчетным страхом, если такое вообще возможно. Откуда возникло это давящее ощущение вроде клаустрофобии? Она знала: единственный способ справиться с ничем не обоснованными ощущениями — это не обращать на них внимание… по крайней мере так было в старом мире. Но как насчет транса Тома Каллена? Как насчет Лео Рокуэя?

«Убирайся отсюда, — неожиданно вскричал голос внутри ее. — Вытащи их всех!»

Но это же чистое безумие. Она снова поерзала и решила ничего не говорить.

— …краткое объяснение от личности, пожелавшей взять самоотвод, но я не думаю…

— Кто-то едет сюда, — неожиданно сказала Фрэн, поднимаясь на ноги.

Последовала пауза. До них донесся рев двигателей мотоциклов, несущихся к ним по Бейзлайн. Рев быстро приближался. Гудели сирены. И вдруг паника Фрэн взяла верх.

— Слушайте, — сказала она. — Слушайте все!

Лица присутствующих — удивленные, озабоченные — повернулись к ней.

— Фрэнни, ты что… — Стю направился к ней.

Она сглотнула слюну. У нее возникло такое ощущение, будто что-то тяжелое сдавило ей грудь, сковало ее.

— Мы должны убраться отсюда. Прямо… сейчас.

Было двадцать пять минут девятого. Последний отблеск света исчез с неба. Время настало. Гарольд слегка выпрямился и приблизил рацию ко рту. Его большой палец лег на кнопку ВЫЗОВ. Он нажмет ее и взорвет их всех к чертовой матери, произнеся…

— Что это?

Рука Надин на его плече, отвлекающая его, куда-то указывающая. Далеко внизу, извиваясь вверх по Бейзлайн, двигалась цепочка огней. В мертвой тишине до них доносился отдаленный рев множества мотоциклетных моторов. Гарольд ощутил слабый укол беспокойства и отмахнулся от него.

— Отстань от меня, — сказал он. — Вот оно.

Ее рука соскочила с его плеча. Ее лицо светилось белым пятном в темноте. Гарольд нажал кнопку «ВЫЗОВ».

Она не знала, что заставило их двинуться — ее слова или мотоциклы. Но они двинулись недостаточно быстро. Это навсегда останется у нее в сердце — они двинулись недостаточно быстро.

Стю первым оказался за дверью, рев моторов и эхо от них раздирали слух. Они переехали через мост, перекинутый через маленький высохший ручей возле дома Ральфа. Свет фар слепил глаза. Инстинктивно рука Стю опустилась на рукоятку его револьвера.

Застекленная дверь распахнулась. И он обернулся, думая, что это Фрэнни. Но это был Ларри.

— Что там, Стю?

— Не знаю. Но нам лучше вывести всех.

Затем мотоциклы покатили по подъездной дорожке, и Стю немного расслабился. Он разглядел Дика Воллмана, мальчишку Геринджера, Тедди Уайзака, узнал и остальных. Теперь он мог позволить себе признаться, в чем заключался его главный страх: за сверкающими фарами и ревущими двигателями мотоциклов ему почудился авангард сил Флагга и призрак войны.

— Дик, — позвал Стю. — Какого черта?

— Матушка Абагейл! — заорал Дик, перекрывая рев моторов. Все больше и больше мотоциклов заполняло двор, пока члены комитета толпой вываливались из дома. Это был фейерверк вертящихся фар и водоворот теней.

— Что? — завопил Ларри. За ним и Стю выскочили Глен, Ральф и Чэд Норрис, оттеснив Ларри и Стю на нижние ступеньки.

— Она вернулась! — Дику приходилось орать, чтобы перекричать шум моторов. — Ох, она в жутком состоянии! Нам нужен врач… Господи Иисусе, нам нужно чудо!

Джордж Ричардсон протиснулся вперед.

— Старуха? Где?

— Поехали, док! — заорал ему Дик. — Не задавай вопросов! Ради Христа, поторопись!

Ричардсон вскочил в седло мотоцикла позади Дика Воллмана. Дик круто развернулся и начал лавировать среди сгруди шихся во дворе мотоциклов.

Стю встретился взглядом с Ларри. Ларри выглядел таким же сбитым с толку, каким чувствовал себя Стю, но… в мозгу у Стю сгущалась туча, и вдруг жуткое чувство надвигающейся гибели охватило его.

— Ник, пошли! Пошли! — закричала Фрэн, хватая его за плечо. Ник стоял посреди комнаты с окаменевшим лицом.

Он не мог говорить, но вдруг он понял. Он понял. Это пришло из ниоткуда и отовсюду.

«Что-то было в кладовке».

Он с силой оттолкнул Фрэнни.

— Ник!

«УХОДИ!» — махнул он ей.

Она пошла. Он повернулся к кладовке, распахнул дверь и начал бешено рыться в груде вещей умоляя Бога, чтобы не опоздать.

Неожиданно Фрэнни с мертвенно-бледным лицом и вытаращенными глазами оказалась рядом со Стю. Она прижалась к нему.

— Стю… Ник все еще там… что-то… что-то…

— Фрэнни, о чем ты говоришь?

— Смерть! — заорала она ему. — Я говорю о смерти, а НИК ВСЕ ЕЩЕ ТАМ, ВНУТРИ!

Он отбросил в сторону груду шарфов и рукавиц и что-то нащупал. Обувная коробка. Он схватил ее, и, как только он это сделал, изнутри, словно зловещее чревовещание, раздался голос Гарольда Лодера.