Противостояние

Шагая следом за Бурым, я снова вспомнил о моем бывшем кредиторе.

Стоило ли оставлять Бардана в живых? Если нет, тогда, следуя этой логике, пришлось бы умертвить всех старейшин Орхуса, а также их жен и отпрысков.

Я хмыкнул. Мне, конечно, за все эти годы досталось от моих одноклассничков. Но чтобы лишать их жизни... Нет уж. Чем я тогда буду отличаться от того же Лютого?

Кроме того, после дуэли в Стенборге, где я чуть было не прибил магистра ордена, мы с Галлией обсуждали потенциальные угрозы, в случае раскрытия моих возможностей. И пришли к выводу, что это даже к лучшему, если наши враги будут знать, на что я способен. Хотя, откровенно говоря, это всего лишь громкие слова. Всего они знать не могут. И у меня будет еще чем их удивить.

А вот нашим потенциальным союзникам, например, таким как правитель Тарии, информация о силе верховного магистра некогда мертвого ордена будет как раз кстати. Паренек нулевка, легко уничтоживший могучего оборотня, а затем убивший магистра ордена магов и пятерых палачей, может стать надежным союзником…

В течение часа Бурый практически не продвинулся вперед. Он то и дело останавливался рядом с тавернами и прилавками уличных торговцев и о чем-то оживленно переговаривался с их хозяевами. Потом что-то отмечал у себя на ладони черным угольком и перемещался дальше.

В свете факелов и ночных фонарей эта улица, кишащая разного рода проходимцами, бродягами и зазывалами, была сейчас похожа на частичку чего-то инородного и непривычного. Словно я попал в другой мир.

Сперва я чувствовал себя чужим, но потом очень быстро приноровился к местному движению. Несколько раз меня пытались незаметно обокрасть, затащить в грязную таверну или публичный дом, которых здесь было довольно много. Даже странно. Днем эта улица казалась очень приличной и даже в какой-то степени благообразной. Ночь изменила все.

Спустя некоторое время я наконец понял, чем занимался Бурый. Он собирал информацию о ставках на следующие бои. В основном всех интересовал будущий бой Лютого с каким-то чемпионом из соседнего графства. Народ полным ходом делал ставки на своего фаворита. Кровавого оборотня.

Остановившись рядом с прилавком с вяленой рыбой, я краем глаза наблюдал за спором пятерых мужчин о будущей победе.

Неожиданно я почувствовал легкое прикосновение к моему локтю.

Повернув голову, увидел рядом с собой девушку лет двадцати пяти. Глубокое декольте, темные волосы, собранные в высокий хвост, на миловидном лице обольстительная улыбка.

– Молодой господин желает сделать ставку?
– призывно проворковала она.

– Нет, барышня, - усмехнулся я.
– Эта ставка меня не интересует.

Улыбка куртизанки стала еще шире и призывней.

– Разве вы не желаете легких денег?
– спросила она и прижалась к моей руке.

– Я слышал, что легкие деньги долго не задерживаются.

– Молодой господин - философ?
– тоненькие брови девушки мило взметнулись вверх. А сама она еще плотнее придвинулась ко мне.

– Ну что вы, барышня?
– усмехнулся я, мягко высвобождая руку из ее цепкого захвата и делая шаг в сторону удаляющегося Бурого.
– Какой из меня философ?

– Тогда в чем же дело?
– притворно надув губки, спросила она. Мое отступление и подготовка к бегству ее явно разочаровали.

Я усмехнулся и решил пошалить напоследок.

Сделав плавный шаг вперед, я вплотную приблизился к девушке и, склонившись, прошептал ей на ухо:

– Все дело в том, барышня, что я не вижу смысла ставить деньги на мертвеца...

Когда я отстранился, улыбка на ее лице слегка поблекла, а в глазах появилось непонимание и тревога.

То ли это последствия схватки, то ли всего лишь неожиданный юношеский порыв, но в своей шалости я решил пойти немного дальше. Я активировал полог невидимости и насмешливо произнес:

– Запомните мои слова, барышня.

Девушка вздрогнула и, приглушенно взвизгнув, отшатнулась. Даже сквозь искусственный румянец на ее щеках я видел, как она побледнела.

Увернувшись от нескольких прохожих, уверенно шагающих на меня, я быстро нырнул в переулок, куда минутой ранее свернул Бурый.

В отличие от главной улицы, здесь было темно, но, судя по тому, как уверенно шагал Бурый, этот путь он знал, как свои пять пальцев. Даже я с моим ночным зрением двигался не так уверенно, как он.

То и дело мимо нас мелькали темными тенями местные обитатели. Несколько раз Бурый останавливался, чтобы переброситься с некоторыми парой слов.

Наконец, переулок закончился, и мы свернули в грязную и безлюдную подворотню. Хорошее место для свершения мести. На самом деле, я мог прикончить Бурого еще там, на главной улице, но мне хотелось, чтобы он знал, за что именно умер. Я хотел увидеть его глаза, когда он услышит свой приговор.

Рукоять стрекозы легла в ладонь правой руки. Несколько бесшумных шагов, и я практически вплотную приблизился к своей жертве.

Неприятия или сожаления не ощущалось. В данную минуту я чувствовал, что был в своем праве отомстить за друзей. И пусть Бурый был всего лишь исполнителем чужой воли, он все равно должен умереть. Бросая живого Кроша в пропасть, он сделал свой выбор. Теперь его настигла ответственность.

Я хотел было уже схватить здоровяка за плечо и развернуть его к себе лицом, как вдруг в нескольких шагах от нас послышался скрип открываемой двери.

Я сжал зубы. Надо спешить.

Из проема в стене во тьму подворотни впился тусклый свет, а спустя мгновение я услышал тонкий детский голосок:

– Папа! Ты вернулся!

Я замер как вкопанный. На пороге стояла маленькая худенькая девочка лет шести с масляной лампой в руке и счастливо улыбалась.

– Ника!
– с нежностью и тревогой в голосе произнес Бурый.
– Ты что здесь делаешь? Почему еще не спишь?

– Я ждала тебя, - смущенно насупилась она и потерла маленьким кулачком правый глаз.
– Мне почему-то показалось, что сегодня я должна открыть тебе дверь.

– Ишь ты!
– буркнул здоровяк.
– Показалось ей.

– Ника!
– А это уже женский голос.
– Как ты здесь оказалась? Ты же уже спала в своей кроватке! Вот ведь пигалица растет.

– Братец тоже не спит!
– начала защищаться малявка.
– Он тоже ждет папу! Почему ему можно, а мне нельзя?

– Ты что же это, еще мне здесь права вздумала качать?
– Наконец появилась обладательница женского голоса. Невысокая, худая, но крепкая женщина. Девочка явно пошла в мать.

Женщина хотела было схватить дочку за руку, но та опередила ее и рванула в объятия к отцу.