Протозанщики. Дилогия

— И что? Мне стоит пожалеть этого труса? — пожал плечами Алексей.

— А что, не жалко? — хмыкнул Израдец, — Тогда пожалей себя! Именно это и ждет вас всех, если не пойдете со мной.

— Ой, как страшно! — дернул плечами Волна, — Думаешь, мы не были готовы к этому? Не знали, на что шли?

— Тогда, вот тебе другое кино, — демон снова щелкнул пальцами, и экран вспыхнул новым изображением.

Фон различим с трудом, лишь бесформенные тени скользят по экрану. На переднем плане видна металлическая клетка, внутри которой извивается от боли Вероника — загорелая мечта Волны. Одежда порвана, тело покрыто синяками и ссадинами, а через прутья решетки кто-то невидимый просовывает раскаленные штыри, прижигая несчастную. Казалось, даже сквозь экран доносится запах горелой плоти, а крики несчастной слышат все в Преддверии.

— Надо? — не глядя в экран, спросил Израдец.

— Зачем ты это делаешь? — зашипел Алексей, — Это же шантаж!

— И что? Хочешь поучить меня манерам? К тому же, она из моего Мира. Ей положено так страдать, но ты можешь избавить подругу от мучений.

— Козел ты, а не демон! — сплюнул на землю Волна, — Но ведь это же… Это… Да, хрен с тобой — я согласен.

Израдец щелчком погасил экран. Андрей укоризненно покачал головой и тихо шепнул на ухо Ждану:

— Ведь говорил я, что наш демон — шулер! Никто в Больничке не страдает так. Дурной спектакль видели с экрана, Чтобы смогли уговорить Волну. И что нам делать? Рассказать всю правду Или на время скрыть ее? Скажи! — Ждан раздраженным жестом показал, что лучше все оставить как есть.

— Когда отправишься ты на «Олимп», лукавый? — уже в полный голос спросил Андрей.

— Как отдадите Златник.

— Отдать? — засомневался Антип, — Столько сил потрачено, и… отдать? Этому?

— Я тоже не в восторге от такого! — отрезал Андрей, — Нам неизвестно, что скрываешь ты, Как повернешь слова свои лихие.

— Пойдем вместе.

— Смотрю я, стал наш демон юмористом. Ты же прекрасно знаешь, что меня, Как только появлюсь, ждет ликвидатор! Ведь я же не Наместник, не «И.О.».

— Зато я Наместник! Ну, почти… И при мне тебя не тронут.

— Еще как тронут, если промолчишь ты.

— Не говори ерунды! Зачем мне связь, если вас не будет рядом? А если причиню вред тебе, то договоренности лопнут. Они же, — Израдец указал на присутствующих, — не пойдут с Харалугами, если не уберегу их ноющего Андроклоса. Да и кого я буду в карты обыгрывать?

— Какая сложная, лихая обстановка, — тихо произнес Андрей, обводя союзников взглядом, — Прошли мы с вами долгий, тяжкий путь. Теперь же, когда наша цель в кармане — Не вижу я желаемый эффект…

— Подожди, — вклинился Волна, — Златник для чего искали? Чтобы с «Олимпом» связаться. Давайте свяжемся! А вот если там подтвердят слова демона, тогда и будем думать, соглашать ли с предложением Войны.

— Та связь, что протозанщикам доступна, Уже осуществляется сейчас. Ведь артефакт не ваши телефоны — Не можем позвонить мы на «Олимп». Монета — это усилитель связи, И нас уже должны понять давно. Услышать просьбы и узреть проблемы, И, в случае согласия, помочь! Но я не вижу знаков пониманья…

— То есть монета… не работает?! — в ужасе вскрикнул Алексей.

— Она же не приемник оловянный, Что может поломаться на куски. Она функционирует отлично, Но где же ожидаемый ответ? Я вижу тут всего два варианта: «Олимп» молчит, хотя и слышит нас, Ибо НЕ ХОЧЕТ он ответить недостойным, Либо НЕ МОЖЕТ он ответить! Почему? Признаться, первого я опасаюсь сильно, он означает: наши цели — ложь. Все, что мы сделали, мы сделали неверно. А в это я поверить… не хочу! Если довериться второму варианту, Признать придется правду Израдца… «Олимп» не будет заниматься нами — самим решенье надо предложить.

— А на фига ему тогда Златник? — Антип кивнул в сторону демона.

— Он не Наместник, как бы ни хотелось, А только исполняет эту роль. Не обладает он каналом связи, Не может устанавливать контакт. Но все же Израдец владеет силой, И может говорить за целый Мир. Монета для него как разрешенье, Как пропуск для прохода на «Олимп».

— И что же, отдать? — видно, что Антип не убежден.

— Боюсь я, что придется нам поверить…

Антип с сомнением протянул руку. Пальцы неохотно разжались, золото теплым блеском вспыхнуло на ладони, и монета покатилась по столу в сторону Израдца.

— Ага, сейчас! — в ужасе отскочил демон, — Чтобы она меня спалила окончательно?

— Не понял, — Анти-поэт снова поймал Златник, — А как же…

— Ее отдать ты должен ЗАХОТЕТЬ, — тихо подсказал Андрей.

— Захотеть? Но я… Я НЕ ХОЧУ! — честно признался Антип, — Мне совсем не нравится этот черт, и вся эта затея мне не нравится. Не желаю в ней участвовать. Боюсь втравливать друзей. Понимаю головой все, что вы тут говорите, но… не хочу… так что или бери ее, или… вон, иди с миром. Знает лихо где выход!

— Нет такой… — начал было Рустам, но договаривать не стал, лишь махнул рукой.

— Что хочешь за это? — хитро прищурившись, спросил Израдец у Антипа.

— Как так, что хочу? — вспыхнул бандит, — Я не умею торговать чувствами! Не стану даже думать, чтобы продавать жизни друзей. Или ты и мне хочешь бабу из ада выписать? Это как-то… как-то оскорбительно! Даже для меня.

Последние слова Антип произнес со вздохом. Он понимал, что Истинный прав, что необходимость диктует страшные условия, но как заставить себя? Можно убаюкать совесть, можно страх спрятать за ширмой напускного веселья, а нечестность закамуфлировать «общей несправедливостью», но как по желанию почувствовать требуемое?

— Не хочу, — тихо, но настырно произнес Антип.

— Боишься, что станешь причиной гибели друзей? — почти нежным голосом спросил Израдец, — Тебе дороги они?

— Разумеется!

— Для тебя ценна их жизнь, и ты не перестаешь винить себя за тех, кто уже погиб?

— Да, — согласился Антип, вспоминая разорванных ройцев.

— Можешь изменить это. Возжелай, и я верну друзей к жизни.

— Что? Как? Ты можешь?

— Да! Пока коробочки на поле, ты сможешь спасти их от ужаса, где они прибывают сейчас.

— Они… они у тебя?!!

— А видишь кого-либо здесь?

— Нет…

— Но парни должны были попасть сначала в Медь! — гневно вскрикнул Волна, предполагая предательства.

— Нет, если убиты моими воинами.

— Сразу…

— Сразу в Ничто. В боль и ужас. В те редкие моменты, когда солдаты оказываются не дома, перемещать кого-то они могут только вместе с собой, а им больше никуда нельзя. Разбираются потом… иногда! Так что твои дружки сейчас в объятиях боли.

— Верни!!! — выкрикнул Антип, — Верни немедленно!