Пряди о Боре Законнике

— Три? — вот тут уж в пору удивляться мне.

Только что дремал возле «выработки», как вдруг очутился в Голубом озере.

Уже чуть погодя, после того, как я, поддерживаемый Стояной под руку, добрался до берега, после того, как зашёл в хижину, оделся и поел, мне поведали о последних событиях.

Рассказывал сначала старший брат Сутулых.

— Пока мы изучали руду, а остальные дремали, ты каким-то образом… ушёл… да, ушёл из той залы. Никто и не увидел.

Я глянул на Стояну. Та согласно кивнула головой.

— Бросились тебя искать, — продолжил гибберлинг. — Думали, не найдём!

— Но нашли же? — с какой-то надеждой спросил я, подспудно понимая, что вопрос глупый.

— Конечно, — несколько испуганно ответил гибберлинг.

Он часто заморгал и потёр ладонью высохший нос.

— Ты сидел на камне. И сидел в полной темноте.

Последним словам я удивился, но чуть позже вспомнил, что когда отходил в сторону, оставил подле Стояны и лук, и колчан.

— Ты разве ничего не помнишь? — Сутулые переглянулись друг с другом.

— Смутно, — соврал я.

— Нам поначалу никак не удавалось тебя привести в чувство. Мы, было, подумали о самом плохом… тут в темноте свихнуться — плёвое дело… Ты разве ничего не помнишь? Ничего?

Хорошо помню, что очень сильно пахло влагой. А ещё — что вокруг был лес… Сумрак окутал мир… Правда, странный какой-то сумрак. Я всё видел… Чётко видел.

Лес. Деревья. Кусты… На полянку выскочил заяц. Он замер, с удивлением взирая на меня, сидящего на холодном валуне. Его уши смешно зашевелилось… Я мимо воли улыбнулся.

Можно пойти по следам этого зайца, и тем самым можно выбраться из леса, — такая странная мысль посетила мою голову. Тогда она, конечно, не казалась странной, а вполне разумной…

— Каким следам? Каких зверюшек? — сердито проворчал старший из братьев Сутулых.

Я огляделся: и гибберлинги, и Стояна смотрели на меня с некоторым испугом.

— Мы нашли тебя в пещере, в одном из «рукавов», — сказала сестра Сутулых. — Ты сказал, что хочешь вернуться к хижине у Голубого озера.

— Очевидно, это то помутнение рассудка, — сделал вывод старший из Сутулых. — Зайцы, лес… Н-да! В этой пещере и не такое бывает…

— Чёрные копатели? — поинтересовался я, вспоминая рассказ друидки.

— Кто? — одновременно и удивлённо, и испугано переспросил гибберлинг. — Причём тут это?

Остальные вдруг тоже напряглись и уставились на Сутулых.

— Ты что-то видел? — спросили у меня. — Думаешь, некто или нечто завело тебя вглубь пещеры?

— Не знаю… не уверен…

Лес кончился. Я оказался у высокой горной гряды.

Только вот было лето… Теперь же зима… и ещё вьюга… буран… Ветер завывает всё громче, громче… громче…

— Мы пришли к Голубому озеру, и ты слёг, — продолжил рассказа один из Сутулых. — Прошло несколько суток, и вот… Вечером кинулись, а тебя и тут уже нет. Искали, искали…

Я снова посмотрел на Стояну. Картина перед глазами поплыла и к горлу подкатила тошнота…

Туман… Его тонкие полосы грязно жёлтого оттенка клубились над каменистой поверхностью. Чем дальше я двигался, тем плотнее оказывался в кольце этого странного неприятного тумана… Точно помню, что до этого вокруг бушевала снежная буря, а теперь… Теперь — туман…

А ещё помню, что очень удивился столь разительной перемене.

В воздухе неприятно пахло. Отчего начинала болеть голова и подкатывала тошнота.

Туман бурлил… пенился… собирался в странные комки, образовывающие разнообразные фигуры… В каждой из них мне виделись какие-то безобразные чудища.

Но я понимал, что на самом деле их нет. Просто мой разум превращает увиденное в какие-то более или менее понятные ему образы.

Я по-прежнему взбирался по склону. Земля под ногами мелко дрожала…

И вдруг фигуры из тумана, которые до этого момента некоторым образом «отвердели», начали трескаться и разваливаться на части. Со всех дыр повалил густой чёрный дым.

Он бурлил, стараясь растворить в себе предметы. Казалось, что этот чёрный дым наваливается на меня со всех сторон. И вот в тот момент, когда я стал задыхаться, ноги вывели меня на вершину…

— Нам надо вернуться!

Гибберлинги и Стояна переглянулись друг с другом.

— В пещере нет метеоритного железа, — пробормотали Сутулые в ответ на моё требование.

— Я не про то! — одеваться было несколько трудновато. Пальцы не слушались, руки-ноги всё ещё казались чужими.

— Ты что-то потерял? — решилась на вопрос Стояна.

— Нет… Там что-то есть… или кто-то…

Взгляд у всех говорил лишь об одном: Бор сошёл с ума.

— Отведите меня туда, где нашли, — потребовал я, зашнуровывая акетон.

— Сейчас ночь. Пойдём, как рассветет, — предложили Сутулые. — Э! Держите его! Он падает…

Голова вновь закружилась. На какую-то долю мгновения мне показалось, будто я взлетаю вверх, а потом…

Лёд… Кругом был лёд… Ветер пронизывал до мозга костей.

Я скатился с вершины в какую-то яму, по дороге пару раз стукнувшись головой о камни. Все бока болели, будто по ним прошлись дубиной.

— Кто ты, человек? — голос у спрашивающего, был подобен свисту ветра.

Собравшись силами, я встал.

Турз! Итить-колотить! Вот это я попал!

В серой ночной мгле виднелось белёсое человекоподобное тело.

— Зачем, пришелец, пожаловал в мой дом?

Высокопарный слог! Ну, раз игра пошла так, то «поборемся».

— Бор, моё имя, — перекрикивая гул ветра, бросил я, одновременно стараясь выискать в сумке рог Восставших. — Не очень ты гостеприимен…

— В своём доме я хозяин! Чужаков не терплю… Но всё ж будь гостем, хоть из без приглашенья явился.

В лицо дохнуло студеным ветром. Глаза от мороза слезились, я плохо видел ледовика, но понял, что он приблизился.

Рука меж тем нащупала рог, и пальцы крепко его сжали. Сердце забилось чуть быстрее.

— В пути утомился я. Мучим голодом, и жду приглашенья…