Пряди о Боре Законнике

Наш маленький привал окончился. Тростинки вернулись и сообщили, что космачи свернули на север.

— Они сейчас находятся на опушке, — говорил Эрик. — Около двадцати голов.

Торн тут же разделил отряд на две части.

— О-о-о… обойдём их с-с-с… флангов, — сказал он. — А-а-ата… а-атакуем по м-м-моей к-к-команде. Одновременно. Ясно?

— К чему такие военные сложности? — фыркнул Гарр. — Это же не отряд имперских…

Торн резко развернулся на месте и быстро приблизился к гибберлингу. Тот испугано замолчал.

— Вот из-за таких… таких… на Паучьем…

Торн даже заикаться перестал. Гарр опустил голову, а братья тут же встали подле, словно заступаясь.

— Живо… ра-а-асходимся!

Мне выпало идти вместе с Белолобыми. На удивление Гарр до самой опушки не проронил больше ни слова. На «слабо» он больше никого не подбивал.

Безусловно, одним из самых неприемлемых, но чисто для меня, недостатков у гибберлингов (благо оных было не так уж и много) являлось их своенравие. Уж если кто-то из них что-то задумал, то поступал по-своему и никак иначе… Нет, гибберлинги не страдали отсутствием благоразумия, просто вот эта их национальная черта — чрезмерная храбрость, доводящая порой до ослепления, да в купе с некоторой долей бравады — это всё порой приводило больше к проблемам, чем к их разрешению.

Далеко ходить не надо. Вот возьмём гибберлингское понятие воина, ратника… Во-первых, это беспримерный герой, храбрец, не слишком ценящий свою жизнь.

Мне кое-кто из бывалых солдат, кому приходилось бок-о-бок воевать с гибберлингами и на Святой Земле, и на прочих аллодах, не раз указывали на то, что эти, хоть и не большие ростом существа, готовы идти в атаку, не взирая ни на численное превосходство, ни на прочие аспекты. Это, конечно, большое преимущество, но отсутствие дисциплины могло в разы всё это уменьшить… умалить… И это — во-вторых.

— Говоришь им, чтобы перестроились, или отступили, — рассказывали всё те же солдаты, — а они прут вперёд, что разъярённые кабаны… Типичные «сверры». Кстати, вот и на Паучьем-то склоне… коли бы слушались своих командиров, то среди их племени и потерь было бы меньше… а, может, коли б по уму, и судьба бы улыбнулась…

Гарр, скорее всего, воплотил в себе все «сверрские» замашки. Куда там мне! Я хоть прислушиваюсь к голосу разума…

Надо сказать, что во время боя (и это давно уж подмечено) моё сознание словно преображалось. Мысли становились чёткими, ясными… как команды… Раз, два, три и дело сделано!

Возьми ту ситуацию в доме Странников. Щёлк — и враг повержен. Рассчитал весь ход боя почти до мелочей…

Что не говори, но, надо согласиться, что у каждого свой талант: кто-то дрова таскает, а кто-то кровь пускает. И дарованного не отнимешь.

Так и со мной.

С этими мыслями я не заметил, как мы вышли на место. Лес, а с ним и туман, резко окончились, и впереди замаячил пологий склон, ведущий в извилистый овраг.

Шагах в ста восточней я заметил серые фигуры космачей. Они были явно крупнее того экземпляра, что напал на нас с Кристиной ди Дазирэ в Сиверии. И гораздо крупнее.

Быстро определив направление ветра, мы стали осторожно спускаться вниз, закрываясь по возможности кустарником.

Внутри снова проснулось знакомое чувство. Это был будоражащий кровь азарт, предвкушение схватки.

Я скинул лук и занял позицию у большого валуна. Космачи безмятежно «паслись» на склоне. Среди них наблюдался один довольно крепкий самец с седоватой шерстью на спине. Он сидел чуть в стороне, развалившись на солнышке. Остальные космачи — большие да маленькие — возились друг подле друга. Чуть в стороне я заметил двух дозорных, внимательно наблюдающих и за лесом, и за оврагом.

Я ещё раз проверил направление ветра и вытянул зачарованную стрелу. Оставалось ждать сигнала Торна.

В моём понимании вся схватка должна была свестись к тому, что лучники попытались бы перестрелять космачей. А там уже и добить в ближнем бою тех, кто останется. Но никто из гибберлингов за лук не взялся… Никто.

Стояна присела в нескольких шагах от меня. Она мне снова напомнила хищную кошку, которая заметила птичек на полянке, и готова вот-вот на них броситься.

Я вспомнил одно наше приключение на острове Безымянного. Тот момент, когда мы столкнулись с горным троллем. Стояна тогда здорово надавала тому чудищу.

Я вдруг поймал себя на том, что стараюсь найти в друидке что-то… что-то близкое себе. Словно пытаюсь «сосвататься»…

Нет, но согласись, Бор, есть в этой девчушке что-то… Конечно, это тебе не Зая (тут и сравнивать нечего), и даже не Рута. Но Стояна подкупала своей… своей… «невинностью». Она словно тот ребёнок, который только-только вступил на тропу взросления.

Друидка вдруг резко повернулась ко мне, явно ощутив пристальный взгляд. Я чуть улыбнулся, но Стояна же в ответ нахмурилась и, как мне показалось, даже покраснела.

Белолобые не выдержали и выдали своё присутствие. В этот раз провинился не Гарр, а его старший брат. Он зачем-то вылез из укрытия.

Дозорные всполошились. Они, словно почуяв что-то неладное, громко закричали, но при этом в нашу сторону даже шага не сделали.

Вожак резко подскочил и вот в этот момент Торн подал сигнал к атаке.

Я встал, натянул тетиву и выстрелили. Молния с тихим шипением ушла вперёд, мгновенно сражая насмерть одного из самцов. Гибберлинги с громким улюлюканьем бросились с обеих сторон. Мне удалось произвести ещё один выстрел, а потом, уже опасаясь задеть кого-то из своих, я повесил лук на плечо и вытянул мечи. Стояна заняла позицию чуть позади меня, и мы неспешно двинулись вперёд.

Гибберлинги в сравнении с космачами казались муравьями, напавшими на громадных жуков.

Нас было в общей сложности около пятидесяти «ростков». Это не считая небольшого числа одиночек. Но космачи, хоть и дикие полузвери, но тоже не лыком шиты.

Они сгрудились в кучу. Впереди стали самцы, закрывшие собой доступ к малышне да самкам. Вожак стоял у правого фланга. Он яро кидался на нападавших гибберлингов. Я заметил, что одного из них он умелым ударом отбросил саженей на десять в сторону.

— Отсекай по одному! — послышался приказ Торна.

Он снова перестал заикаться.

Глупая битва! Почему никто, кроме меня, не стрелял? Опять бахвальство, мол, в рукопашной всех победим?

Мы со Стояной приблизились. Стало ясно, что друидка не собирается показывать свои «умения». Видно, решила для себя, что раз гибберлингам не нужна её помощь, то пусть сами и выкручиваются.

Раздвинув подпрыгивающих на месте от возбуждения гибберлингов, я пошёл в атаку на одного из самцов. Он пронзительно крикнул и замахал длинными ручищами, намереваясь ударить меня по голове. Сжав рукояти клинков покрепче, мне удалось нанести несколько небольших порезов по конечностям. Это раззадорило космача и он, набычившись, бросился вперёд, явно намереваясь меня затоптать, а то и хорошенько боднуть.