Прыжок Рэддла

Николай кивнул, все еще пытаясь переварить впечатления от первых минут на лунной базе.

— Ну что, пойдем? — спросила Анна. — Уверена, ты хочешь поскорее увидеть свою каюту и немного отдохнуть с дороги.

— Да, это было бы здорово, — согласился Николай.

Анна и Николай подошли к лифтам. Двери бесшумно разъехались, впуская их внутрь. Кабина плавно тронулась вверх, и Анна продолжила свой рассказ:

— База «Тихо» состоит из пяти основных уровней. Сейчас мы на нижнем — это технический этаж с ангаром, который ты уже видел. Выше расположены научные лаборатории, жилой уровень, медицинский отсек и, наконец, командный центр.

— А есть ли уровни, о которых не говорят в официальных брифингах? — неожиданно для себя спросил Николай, вспомнив странную напряженность между Анной и Юрием.

На мгновение лицо Анны застыло, а в глазах промелькнула тревога, но она тут же вернула себе уверенный вид.

— С чего ты взял? — непринужденно засмеялась она, но Николай заметил, как её пальцы крепче сжали поручень лифта. — Здесь всё предельно прозрачно. Никаких тайных лабораторий или секретных экспериментов. Просто обычная исследовательская база, Николай.

Что-то в её голосе подсказывало ему, что это не вся правда, но он решил не настаивать. Время для таких вопросов еще придет.

Николай внимательно слушал, стараясь запомнить каждую деталь. Лифт остановился, и они вышли в длинный коридор, освещенный мягким светом.

— А вот и жилой уровень, — сказала Анна. — Твоя каюта номер 17, вот здесь.

Она подвела его к двери с цифрой 17 и приложила свою карту-ключ к сканеру. Дверь открылась, явив взору небольшое, но уютное помещение.

— Располагайся, — улыбнулась Анна. — Здесь есть все необходимое: кровать, рабочий стол, шкаф для личных вещей. Душевая и туалет общие, они в конце коридора. А, и вот еще что…

Она подошла к стене и нажала на неприметную панель. Стена отъехала в сторону, открывая небольшой иллюминатор.

— Маленький сюрприз от конструкторов базы, — подмигнула Анна. — Личный вид на Луну в каждой каюте.

Николай подошел к иллюминатору и замер, завороженный открывшимся видом. Лунный пейзаж, освещенный звездами и далекой Землей, казался нереальным, словно декорация к фантастическому фильму.

Безжизненная лунная равнина, застывшая в своем первобытном великолепии, была пронизана длинными тенями от скал и валунов. Крохотные точки света от других модулей базы напоминали о хрупком человеческом присутствии на этой древней поверхности. На горизонте — острые пики гор, чьи вершины никогда не знали эрозии ветра или дождя. И над всем этим — бездонное черное небо, усыпанное звездами такой яркости, что они казались ближе, чем на Земле.

Николай ощутил странное чувство дежавю. Он словно уже видел этот пейзаж — не в реальности, а в своих снах. Мимолетное ощущение, что он уже был здесь, заставило его вздрогнуть. Возможно, это просто усталость от долгого перелета или эмоциональное перенапряжение от первого дня на Луне.

— Спасибо, Анна, — искренне поблагодарил он. — Это… это потрясающе.

— Не за что, — ответила она. — Отдохни немного, а через час я зайду за тобой. Проведу экскурсию по остальной части базы и познакомлю с командой. Ужин в 19:00 по лунному времени, не опаздывай!

Глава 2: Тайны лунных глубин

Первые дни на новом месте были наполнены кропотливой работой по обустройству базы «Тихо». Николай вместе с другими инженерами проверял и налаживал системы жизнеобеспечения, отвечающие за подачу кислорода, электропитания, воды и утилизацию отходов.

Это была сложная и ответственная задача — от бесперебойной работы этих систем зависела жизнь всего персонала станции. Николай с особым трепетом относился к проверке резервуаров с кислородом, ведь он был отличным специалистом, которого пригласили в этот тур именно за его исключительные навыки.

Особую тревогу вызывали датчики кислорода в модулях базы. Они работали с перебоями, иногда выдавая ложные показания, что могло привести к фатальным последствиям. Николай часами просиживал над схемами электроники, проверяя каждое соединение, каждый провод, пытаясь выявить причину сбоев.

— Ну что, опять твои датчики шалят? — подколол его как-то Юрий, заглянув в технический отсек. — У нас в Челябинске говорят: «Если техника не работает после третьего удара кулаком — значит, она сломалась окончательно».

— У вас в Челябинске, наверное, и метеориты кулаками отбивают, — усмехнулся Николай, не отвлекаясь от микросхемы. — А здесь нужен более тонкий подход. Один неверный шаг — и мы все станем экспонатами лунного музея восковых фигур.

— Ладно-ладно, продолжай колдовать, кудесник, — Юрий похлопал его по плечу. — Когда закончишь, заглядывай в столовую. Сегодня по меню «космическая пыль с ароматом борща» — фирменное блюдо нашего повара.

На Земле Николай работал опытным наладчиком систем жизнеобеспечения, а также имел богатый опыт в бурении скважин. Его универсальность и технические навыки были как нельзя кстати для строящейся лунной базы.

Тогда, на нефтяных месторождениях Сибири, он научился чувствовать оборудование словно продолжение собственного тела. В критических ситуациях его инженерные инстинкты не раз спасали жизни рабочих, когда он интуитивно, до появления показаний датчиков, определял начало утечки или перегрева.

— Знаешь, что самое забавное? — сказала ему как-то Анна, когда они вместе калибровали систему рециркуляции воздуха. — На Земле мы постоянно жаловались на душные офисы и плохую вентиляцию. А теперь от этих же систем зависит, проснемся мы завтра или нет.

— Жизнь полна иронии, — согласился Николай. — Как и наши кислородные баллоны — если верить твоему последнему отчету.

— Очень смешно, — закатила глаза Анна. — Кстати, о баллонах. Ты заметил странные показания в секторе B-12? Они скачут, как акции Газпрома после очередных санкций.

Привыкнув к новому дому, Николай каждое утро надевал скафандр и вместе с бригадой рабочих выходил через шлюзовую камеру на поверхность Луны, чтобы проложить новые кабельные сети между модулями базы. Работа была изнурительной — приходилось часами копать траншеи в твердом лунном грунте при помощи вибродрели, а затем аккуратно протягивать и соединять кабели.

Лунный грунт отличался от земных почв особой структурой — острые частицы реголита буквально въедались во всё, с чем соприкасались, создавая эффект наждачной бумаги. Они проникали в сочленения скафандров, в механизмы инструментов, разрушая уплотнители и изоляцию.

— Эта пыль хуже тещи в гостях на две недели, — ворчал один из техников, тщательно очищая фильтры скафандра. — Залезает во все щели и отказывается уходить.

— А мне эта пыль напоминает песок с пляжа в Анапе, — вздохнул другой. — Только тот хотя бы в пиве можно было утопить. А тут и пива нет, и радости никакой.