Прыжок Рэддла
Шрифт:
В его воображении возникали грандиозные картины: засушливые пустыни Земли превращаются в цветущие сады, полярные шапки восстанавливаются, обеспечивая стабильный климат, разрушенные экосистемы возрождаются к жизни. Человечество, использующее эту технологию, могло бы исправить весь тот вред, который нанесло планете за столетия промышленного развития. А если распространить эти возможности на Марс или Венеру? Создать там атмосферу, пригодную для дыхания, генерировать магнитное поле для защиты от космической радиации, запустить гидрологический цикл… Мечты о межпланетной экспансии человечества обретали реальные очертания.
Но вместе с восторгом пришло и осознание опасности.
С того памятного дня рассказ Тимура не шел у Николая из головы. Он как одержимый думал о грандиозных перспективах, которые открывал этот загадочный комплекс. Его воображение рисовало картины фантастических изменений окружающего мира — таяния полярных льдов, терраформирования пустынь, возведения гигантских городов под открытым небом.
Он буквально видел, как по первому сигналу оживают мощные механизмы инопланетного разума, запуская цепочку грандиозных планетарных преобразований — повышение уровня Мирового океана, изменение орбит планет, появление новых созвездий на ночном небе… Возможности казались безграничными!
Ночи Николая превратились в беспокойные часы полудремы, наполненные странными видениями. В этих снах он стоял на вершине огромной пирамиды из неизвестного металла, а вокруг простиралась преображенная Земля: океаны сияли лазурным светом, горы, увенчанные белоснежными шапками, поднимались к небесам, в которых сверкали два солнца. Иногда сны становились тревожными — механизм выходил из-под контроля, планеты раскалывались на части, звезды гасли одна за другой… Николай просыпался в холодном поту, но даже эти кошмары не могли отвратить его от мыслей об активации древней технологии.
Однако руководство колонии и в дальнейшем решило воздержаться от каких-либо действий в отношении системы, пока последствия её применения не будут досконально изучены. «Слишком опасная технология, с непредсказуемыми последствиями», — таков был их ответ.
— Мы имеем дело с силой, способной изменить судьбу планет, — заявил директор на очередном брифинге. — Нельзя позволить нашему энтузиазму затмить здравый смысл. История человечества полна примеров, когда технологии, опережающие свое время, становились причиной катастроф. От порохового оружия до ядерной энергии — каждый прорыв требовал времени на осмысление и выработку безопасных протоколов использования. А здесь мы говорим о технологии, опережающей нас не на десятилетия, а на тысячелетия!
Большинство ученых поддержало эту осторожную позицию. Были созданы виртуальные модели, на которых проигрывались различные сценарии активации комплекса. Исследования велись медленно и методично, с бесконечными проверками и перепроверками каждого вывода.
Это решение привело Николая в отчаяние. Почему глобальные перспективы интересуют только его одного? Разве остальные не видят тех же грандиозных возможностей? Мысли об упущенных шансах не давали Николаю покоя ни днем, ни ночью.
Он начал замечать, что многие коллеги смотрят на него с опаской, когда он страстно отстаивал идею активации комплекса. В столовой за его столом становилось все меньше людей. Даже Юрий, обычно поддерживавший любые смелые идеи, теперь держался отстраненно. Только Анна по-прежнему слушала его
размышления с интересом, хотя и она призывала к осторожности.— Ты не представляешь, какие силы могут быть здесь задействованы, — говорила она тихим голосом, когда они оставались наедине. — Мои приборы фиксируют странные энергетические всплески даже от неактивированной системы. Это что-то похожее на квантовые флуктуации, но гораздо более мощное и целенаправленное. Как будто система… наблюдает за нами, изучает.
— Тем более нужно действовать! — горячо возражал Николай. — Если она уже активна на каком-то уровне, лучше взять процесс под контроль, чем ждать, пока что-то произойдет само собой, не так ли?
Анна только качала головой, не находя аргументов против его железной логики, но и не соглашаясь полностью.
В одну из бесконечных лунных ночей, когда сон опять не шел к нему, Николай бродил по опустевшим ночным коридорам. Его шаги гулко отдавались в тишине. Вдруг в луче его фонарика мелькнул рыжий комочек — то был его питомец, енот по кличке Рэддл. Пушистый зверек сладко спал прямо на полу, свернувшись клубочком и подложив мордочку под лапку. Николай усмехнулся и почесал его между ушами. Рэддл довольно фыркнул сквозь сон, не раскрывая глаз.
В тусклом свете аварийных ламп, Николай заметил, что шерсть Рэддла слегка мерцает, будто покрытая микроскопическими фосфоресцирующими частицами. Эта странность привлекла его внимание. Наклонившись ближе, он увидел, что мерцание появляется волнами, словно пульсируя в такт какому-то неслышимому ритму. "Возможно, это просто игра света", — подумал Николай, но червячок беспокойства уже зародился в его сознании.
Николай с нежностью посмотрел на своего любимца. Еще в юности он нашел голодного, израненного зверька в лесу возле дома. Мальчик заботливо выходил найденыша и после его выздоровления решил оставить его у себя. Со временем дикий енот подружился с ним и даже стал откликаться на имя.
Это была особенная связь, выходящая за рамки обычных отношений человека и домашнего животного. Рэддл, казалось, понимал Николая на каком-то интуитивном уровне — всегда появлялся рядом, когда хозяину было грустно или тревожно, приносил предметы без специальной команды, находил потерянные вещи. Иногда Николаю казалось, что в блестящих черных глазах зверька скрывается интеллект, превосходящий обычный животный разум. Но он списывал эти мысли на свою привязанность к необычному питомцу.
Когда Николаю предложили работу на лунной станции, он поставил руководству космической программы ультиматум: полетит на Луну, только если ему разрешат взять с собой Рэддла. Долгие уговоры и хлопоты увенчались успехом — зверьку выделили отдельное место в жилом модуле. И вот, спустя месяц, они вдвоём покоряли это серое небесное тело…
Процесс адаптации енота к лунной гравитации оказался удивительно быстрым. В то время как люди неделями привыкали к странной легкости своих движений, Рэддл уже на второй день носился по коридорам базы, выполняя невероятные акробатические трюки в воздухе. Он стал всеобщим любимцем экипажа — даже суровый директор базы иногда украдкой подкармливал пушистого астронавта деликатесами из своего личного рациона.
Но в последние дни Николай заметил изменения в поведении питомца. Рэддл стал более сосредоточенным, подолгу сидел неподвижно, как будто прислушиваясь к чему-то неслышимому для человеческого уха. Он начал проявлять необычный интерес к техническим отсекам базы, особенно к лаборатории, где хранился загадочный артефакт. Несколько раз Николай обнаруживал енота сидящим напротив металлической плиты, словно в глубокой медитации.