Психиатрия войн и катастроф. Учебное пособие

– давать правдивую, объективную и беспристрастную информацию;

– четко и определенно разделять информацию и мнение с точным указанием лиц или организаций, которые данное мнение высказывают;

– при наличии сообщений, по которым в обществе имеются разногласия, предупреждать о различии позиций социальных групп и общественных движений;

– на государственном телевидении предоставлять время для свободного изложения программ и точек зрения всех парламентских партий и фракций (пропорционально числу полученных в ходе выборов мандатов), а другим политическим партиям и движениям, профсоюзам и ассоциациям – согласно критериям, согласованным с наблюдательными советами;

– соблюдать право граждан, общественных и государственных организаций на опровержение неверной информации на том же канале и в то же время;

– соблюдать право неприкосновенности личного образа;

– установить обязательные квоты для демонстрации отечественных произведений культуры, а также ограничение времени для показа рекламы в течение суток и в течение одного часа.

В. А. Баришполец [и др.] (2012) справедливо отмечают острую необходимость распространения этих требований и на отечественные СМИ, в особенности телевизионные, разработки эффективных законов, которые бы не позволяли втягивать в мистические и эзотерические группы и движения, деструктивные секты детей, подростков, людей с психическими нарушениями и отклонениями. Специалисты СМИ должны учитывать это законодательство при создании своих программ и передач, публикации книг и статей, посвященных соответствующим учениям и практикам. При этом отношение к подобным явлениям должно быть не пассивным (под известным «аргументом» защиты демократических основ), а наступательным, направленным на нейтрализациию негативных последствий при изложении в СМИ различного рода деструктивных, мистических и эзотерических учений, включая самый широкий круг апробированных практикой методов – от ограничения доступа в СМИ наиболее одиозных из них до представления альтернативных точек зрения.

Раздел III. Организация психиатрической помощи в условиях войн и катастроф

Глава 11. Организация психиатрической помощи в условиях локальных войн и вооруженных конфликтов

11.1. Общие положения

Вопросы совершенствования организации оказания психиатрической помощи в локальных вооруженных конфликтах остаются крайне актуальными. С одной стороны, в последние десятилетия резко возросло их число, с другой – существенно изменилась структура санитарных потерь психиатрического профиля в сторону увеличения расстройств пограничного уровня (при значительном уменьшении реактивных психозов), что повлекло за собой необходимость внесения корректив как в организацию оказания психиатрической помощи, так и в подготовку кадров.

Система организации психиатрической помощи определяется не только структурой санитарных потерь, но и характером ведения боевых действий, используемых медицинских сил и средств, особенно передового района, специфики ТВД (географических, природно-климатических, культуральных, профессионально-бытовых и др.), а также политическими целями вооруженного конфликта, непосредственно отражающимися на морально-психологическом состоянии личного состава воюющих сторон. Следует учитывать и тот факт, что современные виды оружия (ракетное, лазерное, объемное, высокоточное и др.), в том числе целенаправленное информационное воздействие, обладают особо выраженным психологическим воздействием на военнослужащих.

Вопросы изучения клинических аспектов боевой психической травмы, организации психиатрической помощи личному составу, величины и структуры санитарных потерь психиатрического профиля всегда занимали важное место в многочисленных трудах отечественных и зарубежных авторов. Вместе с тем до настоящего времени не разработана единая система взглядов на существо рассматриваемой проблемы. Успешное решение этой задачи, создание концептуально новой модели организации психиатрической помощи в локальных войнах и вооруженных конфликтах невозможно без анализа опыта ее оказания (прежде всего, отечественного) в войнах XX в.

11.2. Особенности организации психиатрической помощи в условиях боевых действий

В вопросе организации психиатрической помощи в период боевых действий работы отечественных психиатров во многом являются приоритетными. Официальным рождением термина «военная психиатрия» в России можно считать 3 (16) января 1910 г., когда на III съезде отечественных психиатров по инициативе В. М. Бехтерева состоялось заседание специальной военной секции, на которой рассматривался опыт организации психиатрической помощи в период Русско-японской войны. С этого времени военная психиатрия была выделена в самостоятельный раздел психиатрии.

11.2.1. Особенности организации психиатрической помощи во время Русско-японской войны

Русско-японская война занимает особое место в становлении системы оказания психиатрической помощи военнослужащим в условиях боевых действий. Именно в этот период впервые были заложены клинико-организационные основы военной психиатрии. В сложившейся тогда системе медицинского обеспечения военного времени оказание психиатрической помощи не было предусмотрено. Положение осложнялось еще и тем, что в Забайкалье и Приамурье отсутствовали военно-психиатрические лечебные заведения. Поэтому весной 1904 г. была создана специальная комиссия, которой руководил В. М. Бехтерев. Комиссия разработала план организации психиатрической помощи на ТВД, согласно которому предлагалось устройство двух типов лечебных заведений для душевнобольных военнослужащих: лечебных стационаров, расположенных вблизи от действующей армии (для больных, требующих стационарного лечения на протяжении 1–2 мес., с последующим решением вопроса о возвращении их в строй или эвакуации во внутренние округа); этапных пунктов (приемные покои) для кратковременного помещения больных, нуждающихся в отправке в психиатрические отделения госпиталей глубокого тыла. Лечебные стационары, каждый на 50 коек, решено было организовать в Харбине, Чите, Нерчинске и Верхоудинске, а этапные пункты разместить вблизи железных дорог. Кроме того, при полевых лечебных учреждениях предполагалось иметь психиатрические покои для первичного осмотра, предварительной диагностики и максимально быстрого отправления душевнобольных в ближайший психиатрический стационар. Таким образом, создавалась возможность непрерывного наблюдения за каждым больным от передовых позиций до центральных районов России (принцип преемственности оказания помощи).

В. М. Бехтерев внимательно следил за организацией данной работы, и в дальнейшем (в 1909 г.), после избрания его руководителем III съезда психиатров, он включил в программу предстоящего съезда доклады, посвященные наиболее актуальным вопросам военной психиатрии. В докладах, в частности, указывалось на необходимость существования полевых подвижных психиатрических лазаретов, наличия психиатров в каждой дивизии (принцип приближения психиатрической помощи к передовым районам) и «полевого психиатра» – для общего руководства психиатрической помощью в условиях боевых действий. Оживленные прения завершились принятием резолюции, в которой констатировалось, что съезд «признает недопустимым повторение неподготовленности к призрению и эвакуации душевнобольных, обнаружившейся в начале бывшей войны, и считает необходимым впредь выработать заблаговременно соответствующую организацию этого дела».

11.2.2. Особенности организации психиатрической помощи во время Первой мировой войны

Резолюция III съезда напомнила о себе, когда спустя всего 4 года России пришлось вступить в Первую мировую войну. В. М. Бехтерев вновь активно включился в разработку практических мер, направленных на выявление, лечение и эвакуацию душевнобольных воинов и в сентябре 1914 г. предложил соответствующий план их реализации. В этом плане предусматривалась не только психиатрическая, но и неврологическая помощь военнослужащим (последняя отсутствовала во время Русско-японской войны). По мнению В. М. Бехтерева, организация «невропсихиатрической» помощи должна была начинаться с войскового района и быть объединенной, так как в полевых условиях очень трудно разграничить функции психиатра и невропатолога. Клинико-организационные аспекты данной проблемы В. М. Бехтерев подробно изложил в своей работе «Война и психозы» (1915), которая вышла в разгар Первой мировой войны и стала заметным событием в истории военной психиатрии. Многие высказанные в ней предложения были использованы при разработке «Положения по организации призрения, эвакуации и распределения по лечебницам душевнобольных воинов действующей армии». Это позволило разработать основные принципы психиатрического обеспечения боевых действий, которые в современном изложении можно представить следующим образом: приближенность психиатрической помощи к передовым районам; осуществление прогностической сортировки на всех этапах медицинской эвакуации; унификация подхода к диагностике, лечению и прогнозированию исходов боевой психической патологии; организация преемственности и последовательности в оказании психиатрической помощи.

Однако, несмотря на данные предложения, медицинское обеспечение в период войны не предусматривало оказания специализированной психиатрической помощи в войсковых и фронтовых районах. Это было связано с ожидаемым более низким, по сравнению с Русско-японской войной, процентом психических заболеваний вследствие «запрещения употребления алкоголя» в войсках. Поэтому и основной организационный принцип приближения психиатрической помощи к передовым районам в русской армии был проигнорирован. Это привело к тому, что большая часть психически больных эвакуировалась с фронта и в боевые порядки не возвращалась. Запоздалой попыткой исправить это положение было назначение весной 1917 г. трех уполномоченных, «наделенных чрезвычайными правами», для организации соответствующей психиатрической помощи на фронтах (по одному на каждый фронт). Вместе с тем к этому времени военная обстановка была такова, что в условиях повсеместного разложения армии и массового дезертирства их распоряжений никто не выполнял.

В отличие от этого в армиях западных стран в полной мере использовались разработанные ранее отечественными психиатрами принципы организации психиатрической помощи, в том числе – ее приближенность к боевым порядкам. Так, в американских экспедиционных войсках в каждом армейском корпусе развертывался неврологический госпиталь для лечения легких случаев военных неврозов (2–3 нед. лечения), были сформированы так называемые «психиатрические коллекторы» (отделения при военных госпиталях передового района) для оказания неотложной помощи психически больным. Наиболее важным достижением американцев в Первой мировой войне явилось введение в штат психиатров дивизий, подчинявшихся непосредственно начальникам санитарных служб. Во французской армии также были организованы психиатрические отделения в армейских госпиталях и «тыловые неврологические центры», а в британских войсках с 1916 г. – армейские «неврологические» госпитали для больных «военными неврозами». При этом на территории Великобритании и Ирландии создавались различные приюты (asylum), превращенные из гражданских медучреждений в военные госпитали. Многое было сделано для совершенствования психоневрологической помощи и в немецких войсках. Например, только «полевое невропсихиатрическое учреждение» 5-й германской армии за время позиционной войны под Верденом (август 1916 г. – июль 1917 г.) имело 40 «наблюдательных» коек для психически больных и 80 – для больных неврологического профиля.