Психология внимания

Остается неясным один пункт. Когда мы переходим от обыкновенного состояния к состоянию чувствительного внимания или размышления, то при этом происходит увеличение работы. Человек, утомившийся от продолжительной ходьбы, от сильного напряжения мысли или изнемогающий от потребности сна по истечении дня, выздоравливающий после серьезной болезни, словом, все расслабленные не способны ко вниманию, потому что оно, как и все остальные формы труда, требует запасного капитала, готового к израсходованию. Таким образом, в переходе от состояния рассеянности к состоянию внимания происходит преобразование силы напряжения в живую силу, переход потенциальной энергии в энергию активную. Это-то и есть начальный момент, отличный от момента чувствуемого усилия, являющегося его следствием. Я делаю это замечание мимоходом, не останавливаясь на нем.

За разбор этого вопроса можно взяться с пользою, только ознакомившись с нашим предметом во всей его целости.

IV.

Опытные изыскания по вопросу о произвольном внимании подтвердили некоторые выводы, которые, впрочем, естественно вытекали из точного понимания предмета и придали им большую определенность. Изыскания эти могут быть прямыми или косвенными, смотря по тому, изучается ли внимание само по себе во всех его индивидуальных изменениях, в состоянии нормальном или болезненном, или же как средство, как орудие других изысканий, касающихся продолжительности восприятий, ассоциаций, суждения, выбора. Внимание служит действительно основным психическим условием всех психометрических изысканий [61] .

61

Относительно подробностей и установки опытов см.: Oberstciner. Experimental Researches on Attention в Brain, январь 1879 г.; Wundt. Psychologie physiologique, т. II, гл. XVI; Exner в Hermann. Handbuch der Physiologie, т. II, вып. 2, стр. 283 и след.; Stanley Hall. Reaction time and attention in the hypnotic state, в Mind (апрель 1883). Во всех данных числах за единицу принята тысячная доля секунды…

Оберштейнер, рассматривающий внимание главным образом как акт задержки, нашел, что оно вообще требует больше времени у невежд, нежели у людей образованных; у женщин, нежели у мужчин, образ жизни которых способствует развитию задерживающей способности; у старцев, нежели у взрослых и молодых людей; последнее, конечно, зависит от менее быстрой функциональной деятельности.

Ряд опытов, произведенных над одним и тем же лицом, дал при нормальном состоянии среднюю, равную 133… при головной боли 171… в состоянии усталости и дремоты 183… У одного больного при начале общего паралича среднее время равнялось 166… во втором периоде болезни, когда состояние субъекта вполне совпадало с опытным исследованием, было получено 281… и до 755… С другой стороны, Стэнли Галл, которому удалось встретить субъекта, могущего правильно реагировать в состоянии гипноза, констатировал очень заметное сокращение времени, необходимого для реакции, которое от средней 328… (состояние нормальное) уменьшалось до 193… (состояние гипноза), результат, который можно было предвидеть на основании присущего гипнозу моноидеизма.

Вундт и Экснер производили другие опыты над нормальным человеком. Иногда субъект застигается в состоянии рассеянности, причем впечатление, на которое он должен реагировать, является врасплох и не определено заранее. Иногда впечатление определяется по отношению к своему характеру и энергии, но не по отношению к моменту, когда оно должно наступить. Иногда же впечатление определяется полностью (в отношении характера и времени наступления), причем условный знак предупреждает субъекта о наступлении впечатления. В этом восходящем движении от неопределенности к полной определенности, время реакции постепенно уменьшается, чего и можно было ожидать. Таким образом, если в случае рассеянности это время может достигнуть громадной цифры 500… то во втором случае оно сокращается до 253… а при условном знаке до 76…

Эти опыты представляют нам в простейшей форме состояние, называемое вниманием выжидательным. Они требуют некоторых замечаний, могущих подтвердить сказанное выше.

Если рассматривать духовную сторону выжидательного внимания, то оказывается, что это — приготовительная стадия, в течение которой вызывается образ события предвиденного или предполагаемого. Состояние моноидеизма уже образовалось, так что действительное явление есть только усиление прежде существовавшего представления. В некоторых опытах дается почти одновременно два впечатления и требуется определить, которое из них предшествует во времени. Если они различного характера, одно слуховое (удар колокола), другое зрительное (электрическая искра), то мы склонны считать предшествующим или впечатление наиболее сильное, или же то, на которое было направлено внимание. Делая подобного рода изыскания, Вундт мог по желанию получать первым то одно, то другое впечатление, смотря по тому, куда направлял свое внимание. Когда оба возбуждения однородны, то хорошо воспринимается только первое, второе же проходит совершенно незамеченным.

Рассматривая выжидательное внимание со стороны двигательных явлений, мы замечаем, что оно вызывает подготовительную иннервацию нервных центров и мускулов, которая при первом толчке может перейти в действительный импульс. Итак, представление само по себе помимо внешней причины может вызвать реакцию.

Это возбужденное состояние является главным образом в тех случаях, когда ожидаемое впечатление не определено заранее, в случаях, которые можно назвать случаями выжидательного внимания вообще. Двигательная иннервация распределяется между всеми областями чувствования: тогда является чувство беспокойства и неловкости, чувство такого напряжения, что падающее тело или какая-нибудь случайность в лаборатории вызывают автоматическую реакцию.

Когда ожидаемое впечатление в точности определено, тогда путь двигательной иннервации наперед начертан; вместо того чтобы рассеиваться, внимание локализуется. Время реакции может сделаться нулевым или даже отрицательным.

Когда реакция должна произойти с помощью разнородных приемов или для разнородных возбуждений, то обязательно должно наступить в центрах изменение, которое могло бы в свою очередь произвести изменение в направлении нервных путей; такое состояние крайне утомительно. Если, несмотря на утомление, продолжают реагировать, то время возрастает несоразмерно, до одной секунды по Экснеру.

Мы должны упомянуть также об опытных изысканиях… над колебаниями чувствительного внимания. В ночной тишине тиканье часов, находящихся на известном расстоянии, то вовсе не слышно, то, напротив, усиливается; то же самое замечается относительно шума водопада; аналогичные колебания были наблюдаемы также в ощущениях зрительных и осязательных. Эти изменения необъективны, они могут быть только субъективны. Можно ли, как это делается обыкновенно, приписать их утомлению органа чувства? Автор не согласен с этим; по его мнению, они происхождения центрального и зависят от колебания внимания. Если бы колебания были происхождения периферического, то они не зависели бы друг от друга в тех случаях, когда внимание направлено на два одновременных возбуждения — одно зрительное, другое слуховое. Этого, однако, не бывает; оба вида колебаний никогда не совпадают; они всегда разделяются вполне определенным промежутком. Где причина такой периодичности колебаний? По мнению автора, она лежит в колебании образов, сопровождающих чувственное восприятие. Усилие, связанное со вниманием, происходит оттого, что к действительному впечатлению присоединяется образ предшествовавшего впечатления.

«Чувствительное внимание, — говорит он, — есть ассимиляция действительного впечатления, остающегося неподвижным, с предшествовавшим образом, который подвергается колебаниям».

В итоге мы видим, что внимание ни в чем не похоже на чисто духовную деятельность, что оно связано с вполне определенными физическими условиями и, действуя только через них, от них же и зависит.

Глава третья. Болезненные состояния внимания

Чтобы закончить изучение внимания, нам остается рассмотреть болезненные случаи. Я не намерен предлагать здесь очерк патологии внимания: такая задача была бы слишком претенциозна и преждевременна. Но есть факты, игнорируемые психологией, которые не мешает рассмотреть, хотя на первый взгляд они кажутся вульгарными. Читатель не замедлит убедиться, насколько они важны для более ясного понимания механизма нормального внимания.

Разговорный язык противополагает вниманию состояние рассеянности, но слово «рассеянность» на нашем языке, так же как и на некоторых других, имеет различное значение; им обозначают состояния ума по виду однородные, в сущности же совершенно различные. «Рассеянными» называют людей, ум которых не способен фиксироваться мало-мальски прочно, которые беспрерывно переходят от одной мысли к другой под влиянием мимолетных изменений в состоянии своего духа или самых незначительных событий в своей среде. Это — вечное состояние подвижности и разбросанности, служащее антиподом внимания; оно часто встречается у детей и у женщин. Но то же слово «рассеянность» применяют также к случаям совершенно иного рода. Люди, поглощенные какой-нибудь одной мыслью и рассеянные по отношению ко всему окружающему, мало подвержены влиянию внешних событий, которые скользят по ним, не проникая в их сознание. Они кажутся неспособными ко вниманию, потому что очень внимательны. Многие ученые знамениты своей «рассеянностью», примеры, относящиеся сюда, всем известны, и нет надобности приводить их здесь. Между тем как рассеянные-беспорядочные характеризуются постоянным переходом от одной мысли к другой, рассеянные-поглощенные характеризуются невозможностью или крайней трудностью перехода. Они прикованы к своей мысли; это — узники, не желающие бежать. В сущности состояние их есть смягченная форма болезненного случая, который мы будем изучать дальше под названием idee fixe.

Эти явления обыденной жизни, эти различные формы «рассеянности» представляют в сущности факты малорельефные, малопоучительные, и мы много выиграем, если остановимся на формах явно патологических. Не претендуя ни на что, похожее на систематическую классификацию, попробуем группировать их в рациональном порядке. Для этой цели отправной точкой должен служить нам факт нормального внимания, причем нам остается только отметить встречающиеся в его природе видоизменения и уклонения от нормы. Некоторые авторы изучали повреждения внимания, относя их к различным общепризнанным типам душевных болезней: ипохондрии, меланхолии, мании, безумию и т. д. Этот прием влечет за собой вечные оговорки и, кроме того, имеет еще более важный недостаток, т. е. он плохо освещает факт внимания. Здесь оно изучается не само по себе, но только в качестве симптома. Для нас, напротив, внимание должно быть на первом плане; все остальное имеет значение аксессуаров. Чтобы всегда можно было схватить соотношение болезненных форм, они необходимо должны быть связаны общим стволом — нормальным состоянием; это единственное условие, при котором мы можем найти для себя что-либо поучительное в патологии.