Псы войны. Гексалогия

– Есть ли у вас ученики и последователи?
– продолжал я задавать вопросы. Пророк развёл вокруг руками и показал на своё окружение:

– Есть. Все они здесь!

– Есть ли у вас семья?

– Да, у меня двое детей.

Тут нас прервали. Кто-то из почитателей хотел лицезреть Маланду:

– Я ему не могу отказать.

Но прежде чем он нас оставил, я задал еще один вопрос:

– Чего вы хотите достичь своей проповедью?

Ответ был лаконичен:

– Освободить людей от зла.

И снова в беседу вмешался один из учеников Маланды. Он начал рассказывать, что в прежние времена страх молодежи перед колдунами, перед ворожбой был так велик, что она бежала из деревень, пряталась от колдунов в городах. Маланда освобождает людей от этого страха. Люди приходят к нему со всей страны, и Маланда защищает их от зла. Он их и излечивает, если они больны. Ведь болезнь порождена злом, за которым скрываются колдуны...

– Вайянт, ты хочешь применить что-то из арсенала этого самого Маланды?

– Да. Поэтому мне очень нужна поддержка церкви...

Вдруг в кабинете оглушительно зазвенел телефон. Президент снял трубку. Из неё послышался чей-то взволнованный голос. Доктор прикрыл её рукой и, как бы прощаясь, помахал Шеннону: "Иди, иди!". Тот всё понял и вышел из кабинета. Здесь он столкнулся нос к носу с комиссаром полиции.

– Теперь вроде бы Вы мой подчинённый, полковник, - он улыбаясь протянул руку.

– Пока ещё нет, - ответил на рукопожатие Шеннон.
– Нам надо с Вами обсудить структуру министерства Хорас. Да и Вас должны утвердить в должности. До свиданья!

– До завтра, Карло. Мы обязательно должны поговорить об этом.

– Конечно, комиссар. Извините, мне надо ехать.

– Больше Вас не задерживаю, полковник, - произнёс Хорас. Он заложил оуки за спину выражая недовольство всем своим видом...

Шеннон направился обратно в казармы. Емцу не терпелось переговорить Дженсеном. Он нашёл своего квартирмейстера в цейхгаузе. Вместе с Дальтром он сидел на корточках и с увлечением разбирал сваленный в кучу оружейный хлам.

– А, полковник, - произнёс квартирмейстер, вставая.
– Вот изучаем Ваши трофеи.

– Ну и что?

– Не густо. Вот как?

– Да, увы. Винтовки, в основном, ржавые, пулемёт годится только на запасные части. Вот разве что русский автомат...

На квартирмейстере был френч с накладными карманами, почти новый с шершавыми пуговицами; только левый нагрудный карман, против сердца, был попорчен. К счастью, пулей из браунинга. Как известно, раны от неё заживают плохо, но вот дырки на одежде латаются легко, куда лучше, чем от парабеллума. Следа не остается. "Что же Куома знает толк в военной одежде и умеет латать дыры," - подумал Шеннон. В Африке никто не видел ничего зазорного в том, чтобы раздеть мертвеца. Став старшим командиром Джексен обязан был

носит этот френч вместо потёртой десантной куртки с плохо различимыми знаками различия. Она никак не годилась для штабных совещаний и визитов во дворец. В руках он держал разобранный ППШ.

– Что с ним?

– Заикание из-за плохого выбрасывателя. Починим, - уверенно произнёс он.
– В дисковом магазине слабая пружина: не годится. Подберём к нему рожки, где-то были на складе.

– Ну, а как вообще с ремонтом оружия?

– Вот что нам удалось отремонтировать за это время, - уверенно произнёс Дальтр.

– Пять "шмайсеров": четыре сороковых из груза "Тосканы", один тридцать-восьмой.

– А этот откуда здесь взялся.?

Дальтр пожал плечами и продолжил:

– Кроме этого имеется ещё четыре ППШ и русский ручной пулемёт Дегтярёва, новенький, весь в масле.

– А как дело с пистолетами?

– Есть один русский ТТ. Дальтру пришлось с ним повозиться.

– Да,- сказал оружейник.
– По-моему, его выбраковали при инвентаризации в армии. Ствол был изъеден раковинами, и механизм спуска заедало. Ещё починил старый Лефоше,у него был полностью изношен ударный механизм...

– Это - старьё. А ещё что есть?

– Четыре "вальтера" и один чешский "скорпион". Его сразу отдали президентской охране...

– Это правильно! Что с боеприпасами.

– Патроны понемногу набиваем. В день выходит три-четыре сотни, иногда больше. А вот о гранатах пусть лучше расскажет Спин...

Шеннон оглянулся в поисках пиротехника.

– Эй, Спин, - крикнул Джексен в куда-то вглубь цейхгауза.

– Да!
– раздался недовольный голос.

– Иди сюда, срочно! Ты мне нужен!

– К чему такая спешка, - Спин вылез из-за пирамиды с винтовками. В руках у него был электрический фонарь. Увидев Шеннона, он вытянулся и одёрнул на себе одежду.
– Извините, сэр! Замешкался!

– Доложи нам о своём хозяйстве, - прозвучал голос Джексена. Шеннон улыбнулся от двусмысленности вопроса, но тут же сделал строгое лицо. Пиротехник, казалось, не заметил этого:

– Гранаты есть. Русские. Два ящика. Противопехотные, осколочные. Запалы неправильно хранились и отсырели. Давали осечки, примерно шестьдесят на сорок. Я их все перебрал. Кое что заменил, кое-что починил. Теперь - всё в норме. Ещё есть два "Минимана". Лежали в отдельной упаковке...

– Что это за звери?

– Реактивные противотанковые гранаты. Сделаны в Швеции.

– Как ими пользоваться?

– Не знаю. Пока разбираюсь с документацией по картинкам. Язык у них какой-то сложный...

– Ладно, иди изучай!

– Что ещё расскажешь, Джексен.?

– Ещё, - квартирмейстер почесал затылок.
– Вот случайно обнаружили немецкий MG42, без затвора и коробок, лежал в сарае у радистов. Дальтр приладил к нему затвор от авиационного пулемёта, что нашли в аэропорте. Они оказались одной системы. Ленты, две малые коробки и один большой тяжелый короб для длинной ленты при стрельбе со станка-треноги, нашлись в винном погребе...

– Неплохой пулеметик, - одобрил Шеннон.

– Не тяжел -- всего двенадцать килограммов, универсален - и ручник, если прикрепить малый короб, и станкач, если поставить на треногу, он и танковый, и мотоциклетный, и годится для стрельбы на ходу, - стал нахваливать пулемёт Дальтр.

– . Так, что мы теперь имеем целых восемь пулемётов в рабочем состоянии: два русских, два "брена", два "браунинга", "эмгэ" и "солотурн", - закончил свою мысль Джексен.

– Постой, а как же остальные?