Пустой мир 2. Война за престол

На перехват торпед сразу же вылетели эскадрильи истребителей, легких и маневренных, расстреливавших их еще на подлете, но сталкиваясь и с вражескими эскадрильями, прикрывавшими доставку торпед к кораблям противника. Между сближающимися флотами загорелся ожесточенный бой легкой авиации, где сотни истребителей непрерывно атаковали друг друга, пытаясь выиграть лучшую тактическую позицию и выполнить поставленные задачи. Секундные яркие вспышки, неожиданно рождающиеся в открытом пространстве и тут же гаснущие, отмечали места, где выстрелы находили свою цель, и очередной истребитель или торпеда исчезали во взрыве, превращаясь в мелкие обломки, разносящиеся по полю боя.

Идущие в авангардах эскадр корабли приняли на себя основной удар прорвавшихся торпед, снимавших дефлекторные щиты и прямыми попаданиями рвавших многослойное бронирование. Часть фрегатов второй линии, успевшая развернуться для ведения фронтального огня, так же получила попадания, но даже две или три торпеды, попавшие в корпус, не могли вывести такой корабль из строя, если только не задевали особо важные сектора.

Бой подобных крупных воздушных сил не был чем-то особенным в плане тактического гения, но здесь даже небольшая остановка в открытом пространстве могла привести к тому, что уже через несколько минут корабль будет разорван на части сосредоточенным огнем продолжавших маневрирование кораблей противника. Разделяясь на заранее рассчитанные боевые группы, корабли маневрировали, пытаясь выйти на наилучшую траекторию для стрельбы или же продвигаясь к заранее определенным точкам. Лишь огромные линкоры и супердредноуты могли застопорить основные двигатели и перейти в некое подобие дрейфа, становясь теми самыми якорями, по положению которых можно рассказать об успехах действия флота. С тристанской стороны так же выделялось две эскадрильи «Буранов» в тылу построения. Малоподвижные и медленные воздушные батареи, все вооружение которых практически полностью устранено в обмен на установку трех башен, на каждую из которых монтировались спаренные орудия «судного дня», как их называли во флоте, по мощности уступавшие только орудиям «Пустоты» Тристанского замка. Их выстрелы забирали из основного и резервных реакторов корабля столько энергии, что остатков хватало лишь на удержания корабля в воздухе. И именно к ним сейчас рвались действующие на флангах сражающихся эскадр корабли-призраки, быстрыми и меткими залпами ведущие убийственный огонь, подбираясь на максимально близкое расстояние, стреляя, а затем снова затемняясь.

Постепенно начинала вырисовываться общая картина боя вместе с намеченными с обеих сторон планами. Гористары рвались вперед, проламываясь сквозь рубежи защитников и не считаясь с потерями. Несколько мощных клиньев фрегатов и дредноутов ломились сквозь центр тристанского построения, освобождая путь линкорам и авианосцам, в то время как фланги все больше прогибались назад, лишенные достаточной поддержки сверхтяжелыми кораблями. Тарваил, как и рассчитывал, собрал бронированный кулак и с ходу нанес удар в самый центр, но такой силы, что тристанцам действительно не хватило сил сдержать подобную мощь.

Открытое пространство превратилось в настоящий апокалипсис огня и смерти, расчерченное яркими лучами залпов лазерных излучателей, охваченное огнем горящих кораблей и освещаемое вспышками взрывов. Непрерывно маневрируя, отступая, нападая или же неожиданно контратакуя, огромные бронированные монстры обрушивали друг на друга бортовые залпы, способные стереть с лица земли целые города. Еще недавно сверкавшие начищенной и выкрашенной броней, с яркими флагами и сияющими гербами баронатов, теперь корабли превратились в черные от копоти и дыма корпуса, покрытые пробоинами, порой накрывавшими несколько палуб в глубину, но продолжавшие вести огонь из еще уцелевших орудий. Над ними продолжали истребление себе подобных легкие истребители и группы штурмовиков, рвавшиеся к уязвимым точкам поврежденных кораблей, засыпая их бомбами и ракетами.

Гористары постепенно прорывались, оставляя за собой шлейф из горящих обломков и корабельных остовов. Сосредоточенный огонь линкоров, сведенных в единую боевую группу, выкашивал тристанские линии несмотря на огонь «Буранов», сосредоточившихся на уничтожении линкоров и супердредноутов противника. Один из «Буранов» тоже был уничтожен неожиданной атакой призраков, чья группа почти сразу же после этого была истреблена фрегатами прикрытия, но все же успевших сделать свое дело. Позиции этих кораблей уже находились слишком близко к линии непосредственного сражения, меньше четырех тысяч километров.

Совсем немного оставалось до того момента, пока тристанский центр будет прорван, и фланги, более уверенно удерживающие свои позиции, окажутся отрезаны друг от друга и вынуждены будут выйти из боя.

***

– Отводите корабли! – приказал Де Адрил, наблюдая за ходом сражения, - Отводите все корабли! Они больше не могут удерживать фронт! Немедленно передать приказ всем капитанам об отступлении! Кто может, пусть возвращаются к Тристанскому замку, если же такой путь отхода закрыт, отступать к фланговым группировкам!

Тристанский вассал тыльной стороной бронированной перчатки попытался вытереть пот на лбу, и одновременно холодный металл оказался весьма к месту, охладив раскаленную голову, внутри которой уже был готов выкипеть мозг, пытавшийся усвоить сотни тысячи противоречащих друг другу докладов и сообщений, поступавших со всех сторон. Целый штаб аналитиков и прогнозистов, сейчас действовавший здесь, не справлялся со всей получаемой информацией, а ему еще и приходилось принимать решения. Почему только барон сейчас не с ними! Его талант тактика и умение находить самые неожиданные решения, какой проявился еще при войне за тристанский престол, сейчас были необходимы.

Самыми страшными всегда были первые минуты после отдачи приказа об отступлении. В такие моменты далеко не каждый человек может справиться с накатывающим на него приступом страха и боязни за свою собственную жизнь и жизни подчиненных, за какие отвечал перед феодалом, королем и небесами. Организовать правильный отход уцелевших сил с места сражения искусство едва ли не большее, чем правильно руководить наступлением. Войска уже втянуты в бой, прямых путей как таковых больше не существует, многие корабли и вовсе отрезаны от своих, связь между частями и подразделениями нарушена. В такие моменты одной ошибки достаточно, чтобы потерять контроль над войсками, а планомерный отход превратить в паническое бегство.

Тристанские силы оставляли первый рубеж, оставляя поле боя за Гористарами, оттягиваясь назад, подтягивая фланги и, в первую очередь, прикрывая отход сверхтяжелых кораблей, последовательно занимающих расположения на дальних позициях и следом прикрывая остальные силы беглым огнем. Тяжелее всего приходилось кораблям, находившимся в авангарде, принявших на себя основной удар, и теперь еще вынужденных отступать последними, теряя поддержку ранее действовавших за ними сил, и многим из них так и не удалось уйти. Некоторые погибли под перекрестным огнем противника, другие же, понимая, что шансов у них фактически не остается, по собственной инициативе сыграли роль живого щита, удерживая противника до последнего, чтобы дать товарищам как можно больше времени.

И все же, остатки сил защитников, почти побежденные, но не сломленные, потерявшие больше половины личного состава, отходили на второй рубеж обороны, в непосредственной близости у Тристанского замка, где уже выстраивались резервные подразделения вместе с подкреплениями с других направлений, переброшенных сюда.

Де Адрил не пытался зажать противника в тиски фланговыми группировками, понимая, что, даже опираясь на мощь Тристанского замка, он не сможет удержать противника от попытки штурма крепостных стен, а потому выделил лишь то необходимое количество кораблей на удержание фланговых групп Тарваила, отвлекая от штурма замка максимально большее количество кораблей. Ему надо было продержаться не так уж и долго, силы Гористаров все равно меньше, чем объединенные силы защитников, и когда наступление выдохнется, продолжительного сражения нападающие не выдержат.

Необходимо удержать Тристанский замок с самого начала, но если Тарваил войдет внутрь, то общий план сражения развалится на части, и поражения тогда уже не избежать. Готовясь к следующей фазе сражения, Де Адрил стянул к замку большую часть имевшихся здесь сухопутных сил, понимая, что как только Гористары прорвутся к береговой линии, то сразу же начнут высадку десанта для штурма тристанских стен.

***

– Удержите тяжелые корабли во второй линии! – приказал Тарваил, наблюдая за ходом сражения, - Наши потери в таких количествах совершенно недопустимы, так что не подставляйте их больше под прямой огонь! И дьявол вас раздери, если бы я только мог заставить эти орудия заткнуться! – он бессильно наблюдал, как сверхдальнобойные орудия Тристанского замка разносили в клочья еще один линкор точными попаданиями. Хорошо только, что до сих пор не смогли установить, кто же из кораблей является флагманом, из-за чего просто сосредотачивали огонь на самых крупных кораблях, постепенно уничтожая их один за другим.