Пустой мир 3. Короны королей

— Приготовиться к высадке! — приказал барон, когда до поверхности осталось меньше полукилометра. Скорость к этому моменту возросла настолько, что их должно размазать по пустоши при посадке, но тормозные системы все еще молчали. Барон старался не думать о том, что может произойти, если они не сработают, и только убедился, что оружие в руках надежно закреплено. — Готовность пять секунд!

В этот момент мир словно разорвался на части с жутким гулом, и Эдвард едва успел захлопнуть рот, едва не откусив язык, но все равно лязгнул зубами там, что в челюсти свело болью. Тормозные системы сработали, сразу включившись на полную мощность, останавливая падение, но такая резкая активация моментально перегрузила двигатели, взорвавшиеся за несколько метров до посадки. Капсулу еще раз тряхнуло, прежде чем она врезалась в поверхность, пропахав широкую колею в каменистой земле.

— Вперед! В атаку! — срывая голос от нервного напряжения, раздиравшего его изнутри, Эдвард содрал не сработавшие сразу крепления, сминая толстые прутья металла псевдомускулатурой своего боевого доспеха, и ногой вышибая заклинившую створку люка. Капсулы приземлялись прямо посреди вражеских укреплений, не давая десантникам ни секунды на раздумья, и став полной неожиданностью для саальтских солдат, уверенных, что противник не станет поступать настолько безрассудно.

Похожая на артиллерийскую болванку капсула приземлилась точно в бункер противника, смяв его силой удара и превратив в нагромождение бетонных обломков. От раскаленного корпуса все еще веяло жаром, и даже разгоралось пламя от ворвавшихся тормозных систем, но времени не было на то, чтобы даже просто сориентироваться в окружении. На обломках крыши этой укрепленной точки появился саальтский солдат, но Эдвард срезал его короткой очередью из своей винтовки, не поняв даже, убил или нет. Протянув руку идущему следом за ним бойцу, барон настроился на общую частоту отряда, вникая в происходящее.

Десантные капсулы продолжали падать, и большинство солдат уже вступило в бой — в этот раз удача оказалась на их стороне, и высадка прошла как запланировано. Приземлившись с разлетом, они кучно накрыли территорию вокруг центрального бункера, сразу же взяв в кольцо штаб противника, теперь собирая силы для решающей атаки. Разделенные на небольшие отряды, десантники пробивались к указанным точкам сбора, но несли серьезные потери от контратакующего гарнизона укрепрайона.

Под черным небом, испещренным лазерными лучами и трассирующими очередями рельсовых и массреактивных зарядов, среди пожаров, разгоравшихся там, где падали сбытые челноки или долетевшие до земли куски обшивки сбитых кораблей, Эдвард повел своих людей в атаку, не дожидаясь отчетов от всех десантировавшихся команд.

Их было не так уж и много, но саальтское командование не рассчитывало, что враг решиться на такой дерзкий маневр, бросив глубоко в тыл группу кораблей в самый решающий момент, когда вся ситуация готова была сорваться с последней удерживающей ее ниточки, превратившись в бессмысленный и неуправляемый хаос. Отряд охраны был хорошо подготовлен и вооружен, но не столь многочислен, чтобы остановить десантников, саальтские солдаты не смогли отбить одновременную атаку со всех сторон, так что бой уже вскоре закипел в окопах, постепенно продвигаясь к коридорам бункера. Закрываясь тяжелыми штурмовыми щитами и выдвинув вперед несколько «протекторов», рейнсвальдские солдаты пробивались к командному пункту, откуда велось управление всеми силами третьего эшелона. Эдвард шел одним из первых, словно не чувствуя усталости и страха, снова и снова поднимая солдат в атаку, когда они, казалось, готовы уже были залечь и остановиться, сталкиваясь со все более упорным сопротивлением защитников. И он же первым ворвался в штаб, клинком расчищая себе дорогу.

Пощады не было никому, десантники перебили всех, находившихся внутри, не обращая внимания на попытки сдаться и поднятые вверх руки. Распаленные боем, они рубили с плеча, сбивали с ног и добивали, немного придя в себя лишь после того, как убивать стало уже некого.

— Выйдите на контакт с нашими войсками, — приказал Эдвард, убирая свой меч обратно в ножны и сбрасывая с тактического стола труп саальтского генерала с рассеченной головой. Залитые кровью голограммные проекторы едва выстраивали моргающее и нечеткое изображение, на котором с трудом угадывались очертания этого участка фронта, — сообщите ситуацию и передайте приказ о переходе ко второму этапу операции.

***

После разгрома правого фланга королевского флота разгром центра был лишь вопросом времени, несмотря на все усилия его удержать. Атакованные одновременно с трех сторон, корабли не могли больше удерживать строй, все больше распадавшийся на отдельные схватки, где все решали скорострельность орудий и численный перевес. Контроль над полем боя превращался в пустой звук, поскольку капитаны просто не успевали реагировать на приказы, занятые больше собственным выживанием или же, окруженные со всех сторон, старались как можно дороже продать собственные жизни.

Остановить рвущиеся вперед эскадры саальтских кораблей полуразрушенные построения уже не могли, сам «Орфей» оказался под огнем, вынужденный вступить в бой. Потеряв часть своей группы сопровождения, огромный линкор теперь крушил крейсеры противника залпами бортовых батарей, находясь на самом острие атаки. Пытаясь до последнего удерживать строй, капитан флагмана даже не сразу понял, что бой кипит уже вокруг корабля, а большая часть охранной эскадры уничтожена.

Флагман был одной из лучших боевых единиц, способный выстоять и против многократно превосходящих сил противника. Офицеры на капитанском мостике отлично знали, что необходимо делать, и уверенно руководили кораблем, отбивая одну за другой вражеские атаки, оставляя в окружающем пространстве лишь груды изуродованного металла и керамита, когда-то бывшие крейсерами и дредноутами саальтского флота. Все небо вокруг было словно охвачено огнем, перенасыщенное энергиями орудийных залпов, но дефлекторные щиты все еще держались, а немногочисленные прорвавшиеся заряды не оставили на вычищенной до блеска броне только несколько подпалин. Маневрируя и отвечая беглым огнем на вражеские атаки, «Орфей» едва ли не в одиночку спасал центр флота от окончательно разгрома.

— Такой корабль действительно заслуживает право стать флагманом всего королевства, — заметил Аллирд, стоя на капитанском мостике и глядя, как рейнсвальдский флот все еще пытается сопротивляться. Потери в этом сражении уже были больше запланированных, но сейчас его подобные вещи мало беспокоили. Оно должно стать решающим в этой войне, и проигравший никогда уже не сможет оправиться от понесенного поражения. — Один из лучших, что я видел…

— И все же он уступает нашему кораблю, — заметил стоявший рядом флотский адмирал, задумчиво поглаживая свою жиденькую белую бородку. — Флагман нашего флота строился намеренно для вторжения на Рейнсвальд, учитывая слабые и сильные стороны корабелов этого королевства. С «Орфеем» мы уже сталкивались в своей истории, с него король Рейнсвальда руководил штурмом нашей столицы…

— Как все меняется, — покачал головой Аллирд, — теперь столь могучий корабль пытается удержать позиции в сражении, которое уже проиграл. Наверняка новый король Рейнсвальда сейчас так же находится на борту, оттуда он может наблюдать за всеми своими армиями…

— Ваше Величество, если мы атакуем сейчас, то имеем серьезные шансы на успех, — заметил капитан, поклонившись, — флагман противника лишился большей части своего прикрытия, и мы имеем превосходство на этом участке в количестве кораблей и орудийной мощи.

— Я не собираюсь уничтожать «Орфей», — отрицательно покачал головой саальтский король. — Приготовьтесь к абордажу. Всем остальным кораблям прикрытия приказать сбивать любой рейнсвальдский корабль, который попытается нам помешать. И заодно предупредите абордажные команды, что я сам присоединюсь к схватке, — добавил Аллирд перед тем, как захлопнул забрало шлема. Точная копия его лица, отлитая в металле, не выражала никаких эмоций, и даже голос, теперь доносившийся из внешних динамиков, стал глуше: — Я собираюсь лично забрать жизнь этого короля Рейнсвальда. Это будет достаточной местью за смерть Редрика.

Капитан не стал ничего отвечать, только согласно кивнул головой, прежде чем отвернуться к операторам с новыми приказами, а сам саальтский король сложил руки на груди, наблюдая за тем, как его флагман выдвигается на передовую схватки, расчищая себе путь залпами орудий главного калибра. Это был единственный достойный противник во всем саальтском флоте, который мог противостоять «Орфею» на равных.

Два флагмана сошлись в схватке среди обломков собственных флотов, обрушивая друг на друга залпы, способные уничтожить любой другой корабль, но дефлекторные щиты лишь гудели и выли от напряжения, принимая в себя огромные массы разрушительной энергии. Более тяжелый и массивный флагман Аллирда шел напролом, стараясь подойти как можно ближе, пока «Орфей» Дэлая, пользуясь превосходством в маневренности, старался зайти противнику в корму, рассчитывая уничтожить его двигатели. Между ними в бешеном смертельном танце кружились уцелевшие эскадрильи истребителей, пытавшиеся прикрыть выпущенные бомбардировщики. Прорываясь сквозь зенитный огонь, нагруженные бомбами подвижные машины старались добраться до вражеских генераторов щитов или уязвимых орудийных стволов, но взрывались один за другим под перекрестным огнем скорострельных установок.