Пустой мир 3. Короны королей

— За такие ответы меня били по лицу, — процедил тристанский барон, — били до крови, чтобы отпечатывалось в сознании. Учитель уверял, что ничто так не помогает усвоить истину, как физическая боль. Теперь я склонен с ним согласиться, его уроки я вряд ли когда-то забуду.

— Тогда в чем же урок? — поинтересовался Квенти, тоже убирая свое оружие. — Тренировочный бой на то и тренировочный бой, чтобы обнаружить свои сильные и слабые стороны, искать недостатки и устранять их…

— Слишком поверхностно, — покачал головой Эдвард. — Вы так и не поняли самого главного, что я хотел вам показать. Победы не достичь, если идти исключительно честным путем. Ваш противник всегда может использовать бесчестный прием, чтобы выиграть, и надо быть готовым как к этому, так и к тому, чтобы поступить точно так же…

— И зачем вы мне это говорите сейчас? — Квенти сжал зубы, на подбородке появилась упрямая ямочка. — Господин барон, я всегда считал вас образцом для подражания, но чем ближе я вас узнаю, тем больше не понимаю. То, что вы говорите…

— Называется политика, — закончил Эдвард за него предложение. — Ваша мать взяла с меня слово, что я присмотрю за вами…

— Я не моя мать! — более резко, чем требовали приличия, оборвал его Квенти, но Эдвард не собирался его уговаривать. Молниеносное движение, и перед носом карийского барона оказалось острие шпаги, в этот раз не прикрытое никаким защитных чехлом. Квенти в этот момент показалось, что звук извлекаемой из ножен шпаги он услышал даже позже, чем увидел перед собой ее лезвие.

— Ваша мать взяла с меня слово, что я присмотрю за вами, — тем же спокойным тоном повторил Эдвард начатую фразу. — В моем понимании подобное означает в первую очередь проследить за тем, чтобы вы, юноша, остались живы. А для этого вам сейчас и в будущем потребуется более изощренное мышление, нежели привитое в родовом замке. Я вполне могу понять Рокфора, он пытался вырастить из вас человека чести, каким был сам, но реальность нашего мира гораздо страшнее. И не думайте, что я не вижу ваших сомнений по поводу правильности происходящего.

— Вы собираетесь вести переговоры с людьми, которые спонсировали Вассария, повесившего моего отца, — ответил Квенти. — Если вы думаете, что я когда-нибудь смогу забыть об этом, то очень сильно ошибаетесь…

— Остезейский Союз ни мне, ни вам не враг. Это банкиры, в первую очередь просчитывающие риски и возможную прибыль с удачных вложений. Для них все вокруг лишь товар, который можно продать или купить. Они предположили, что Вассарий наиболее подходящий для них кандидат, но я собираюсь им доказать, что они ошиблись… — шпага, отправленная в ножны громко лязгнула, Эдвард вздохнул и продолжил уже спокойнее: — Поэтому сейчас я и решил поговорить с вами лично. Мне нужна четкая уверенность в вас. Если остезейцы увидят, что среди людей, поддерживающих графа Фларского нет единства, переговоры можно считать проваленными. Для нас это будет равносильно поражению… А вы слишком честны, чтобы не опасаться за ваши возможные действия за столом переговоров.

— Быть честным теперь отрицательное качество? — скривился Квенти, но Эдвард только покачал головой.

— Быть честным теперь означает быть уязвимым, — поправил тристанский барон. — Ваша честь сейчас ваше уязвимое место, не придавайте ей слишком много значения, иначе закончите как я… с пулей в груди.

«Внимание! Всем членам экипажа занять свои места согласно вахтенному расписанию. Пассажирам занять свои места в каютах! Внимание! Корабль приближается к месту назначения. Всем членам экипажа занять свои места согласно вахтенному расписанию! Пассажирам занять свои места в каютах!» Корабельная система оповещения одновременно включилась во всех отсеках корабля, но без протяжного сигнала тревоги, пробирающего до самых костей. «Грозное небо» приближался к финальной точке своего путешествия, и всем следовало подготовиться к тому, что будет дальше.

Корабль начинал тормозить, ослабляя тягу в основных двигателях и переходя на маневровые, чтобы подойти к береговой линии на самой малой скорости, ожидая возможности причалить. Около Гиперийскх островов уже собралось множество судов и движение на крейсерской скорости представляло большую опасность из-за возможности столкновения. Ударные эскадры практически двух десятков крупных и малых феодов собрались по приказу тристанского барона, командующего объединенными силами претендента на престол графа Фларского, готовясь к удару по Остезейскому союзу. Мощь армады поражала: огромные станции сопровождения, использующиеся как мобильные топливные танкеры и ремонтные корабельные верфи, с раскинутыми выдвижными причалами, тяжелые линкоры и линейные корабли, крейсеры, фрегаты и неуклюжие авианосцы, ровными рядами выстроившиеся на дальних и ближних рубежах вокруг острова. Между ними шныряли многочисленные корабли сопровождения и орбитальные лихтеры, доставляющие снаряжение боеприпасы и людей на борт и обратно к острову. А у самой береговой линии, состыкованные с неподвижными причалами портов, стояли тяжелые и неуклюжие военные транспорты, чем-то напоминающие сухогрузы, только тяжело бронированные и бойницами люков на всех бортах. Сухопутные войска союзников разбили полевые лагеря неподалеку от портов, готовясь в любой момент выступить в бой.

Со стороны все это напоминало огромное скопище ярких огней, начиная от гирлянд сигнальных корабельных огоньков, обозначавших свое присутствие, до прожекторов станций сопровождения, где на профилактическом осмотре стояли боевые корабли. Между ними мелькали искорки лихтеров, а дальше, у береговой линии, россыпью сияли порты и верфи, где непрерывно шла работа. Огни полевых лагерей с такого расстояния видны не были, они тонули в зареве портов, но на трехмерных сканерах за контурами береговой лини, постепенно проявлялись очертания полевых баз и периметров, за которыми стояли палатки пехоты и ангары с техникой.

— Мы выступим сегодня же, — сказал Эдвард, когда они с Квенти вышли из тренировочного зала, по прямому как стрела коридору направившись к секциям кают для пассажиров. Сапоги громко стучали по решетчатому полу, и каждый звук отражался от полиметаллических стен громким эхом. Минимализм однотонных вогнутых стен с проходившими через равные промежутки ребрами жесткости разбавляли только лампы дежурного освещения, наполнявшие коридор ровным, но слабым бестеневым светом. Несмотря на огромную мощность реакторов военных кораблей, на полную их использовали только для подпитки орудийных систем, в остальном собюдался режим экономии энергии, так что во всех переходах, технических и общих, освещение никогда не работало в полную силу.

— Вы думаете, флот за сутки успеет подготовиться? — удивился Квенти. — У нас даже нет четкого плана боя, а остезейцы вряд ли так просто сдадутся.

— Флот должен уже быть готов к выступлению, а наземные войска пойдут во втором эшелоне, — покачал головой Эдвард. — Я думаю, мы встретим корабли остезейцев где-то на середине пути до их ближайших границ.

Коммуникатор на поясе тристанского барона завибрировал, и Эдвард переключил его на голосовой режим, заметив, что сообщение от капитана корабля.

— Господин барон, к нам только что подошел пассажирский шаттл с графом Фларским и членами его свиты на борту, они просят вас как можно быстрее прибыть в кают-компанию на центральном жилом уровне, — будничным тоном сообщил капитан, — господин граф направляется сейчас туда, и будет ожидать вас.

— Спасибо, капитан, — отключившись, Эдвард посмотрел на своего спутника. — Квенти, думаю, вам стоит отправиться со мной, Делай наверняка будет заинтересован в личном разговоре с вами.

— Вы считаете, что мне действительно стоит отправиться вместе с вами на переговоры? — Квенти изобразил удивление на своем лице. — Не думаю, что от меня там будет польза. Ни один остезеец меня не знает, да и с графом Фларским я прежде не был знаком.

— Господин барон, — Эдвард положил руку на плечо молодому барону, — не хочу давить на вас, но отныне вы не Квенти Карийский, как все еще воспринимаете себя, а в первую очередь барон Карийский. Глава одного из самых значимых феодов во всем королевстве, один из тех, кто ведет свой род от самого основания Рейнсвальда. И поэтому, несмотря на свою молодость, вы важнее многих старых и опытных феодалов, так что ваше присутствие обязательно в подобных случаях. И впредь не позволяйте себе сомневаться, многие могут посчитать это слабостью. А сейчас приведите себя в надлежащий вид, я жду вас через десять минут в кают-компании на центральном жилом уровне.