Пустой Трон

– Говорят, что лорд Утред умирает.

– Одним язычником меньше, - пренебрежительно отозвался Ханульф и умолк, пока ему на стол ставили хлеб и сыр. Ханульф приласкал девчонку, что принесла сыр, и сказал ей нечто, от чего та покраснела и умчалась прочь. Его товарищи засмеялись, хотя мальчишка выглядел еще более испуганно.

– Сам дьявол ворожит, а?
– пробормотал Финан.

– Посмотрим, будет ли он ворожить этой пятерке, - сказал я и повернулся, когда в зал вошел Этельстан, а с ним еще три мальчишки и две девчонки, все не старше одиннадцати или двенадцати. Они смеялись и гонялись друг за другом, потом Этельстан увидел двух гончих у очага и упал рядом с ними, поглаживая их длинные спины и серые морды. Остальные дети повторяли за ним, и это было интересно, я подумал, что он был бесспорным лидером маленькой банды. Он владел этим даром, и, не сомневаюсь, сохранит его и повзрослев. Я видел, как он украл две овсяные лепешки с камней очага и разделил их между с собаками и двумя девчонками.

– Значит, мы можем помочь тебе сегодня на стенах?
– спросил Ханульф у Меревала.

– Меньшего мы от вас и не ожидали, - отозвался Меревал.

– Где они атакуют?

– Хотелось бы мне знать.

– Может, ворота?
– предложил Ханульф.

– Думаю, что так.

Люди прислушивались к беседе. Большинство воинов Меревала знали, что я в зале, и им велели хранить мое присутствие в секрете. Большинство из них также было убеждено, что Ханульф просто хотел помочь защитить стены. Насколько они знали, Ханульф и его товарищи были просто пятью мерсийцами, случайно оказавшимися здесь, чтобы помочь защитить бург.

– Может, ворота с суши?
– предложил Ханульф.

– Ворота с суши?

– Те, через которые мы вчера въехали.

– Ааа, северные ворота!

– С твоего позволения, мы будем сражаться там, - снова предложил Ханульф.

Так я узнал, что Сигтрюгр придет не с моря. Я и не ждал этого. Ему бы пришлось грести вниз по реке Мерз, повернуть на юг и идти на веслах вверх по Ди, а это заняло бы весь день, приведя его в результате к южным воротам. Вместо этого он двигался по суше, а ближайшие ворота к Брунанбургу - северные, те самые, через которые недавно въехали и мы.

– А я могу сражаться на северных воротах?
– спросил Этельстан у Меревала.

– Ты, мой принц, - жестко ответил Меревал, - останешься в стороне от любой стычки!

– Пусть мальчишка пойдет с нами!
– добродушно предложил Ханульф.

– Ты останешься в церкви, - приказал Меревал Этельстану, - и будешь молиться за нашу победу.

По мере восхода солнца в зале становилось всё светлее.

– Пришло время, - сказал я Финану, - взять ублюдков.

Я обнажил Вздох Змея, но еще не вернул полную силу, поэтому позволил Финану и моему сыну возглавить дюжину воинов, направившихся к столу той пятерки. Я шел следом вместе с Эдит.

Ханульф почувствовал наше приближение. Его было несложно ощутить, потому что в зале все вдруг притихли. Он повернулся на скамье, увидел надвигающиеся мечи и Эдит. Удивленный, он уставился на нее, затем попытался встать, но скамья помешала ему вырвать меч из ножен.

– Ты и в самом деле хочешь сражаться с нами?
– спросил я. Люди Меревала тоже обнажили мечи. Большинство из них еще не понимало, что происходит, но они взяли пример с Финана, и это означало, что Ханульф окружен. Этельстан с удивлением смотрел на меня.

Ханульф ударом ноги опрокинул скамью и посмотрел на дверь: спасения не было. На мгновение я подумал, что он намерен атаковать нас, чтобы погибнуть в суматохе одиночного боя, но вместо этого он позволил мечу выпасть, и тот лязгнул об пол. Ханульф промолчал.

– Вы все, бросайте мечи, - приказал я.
– А ты, - обратился я к Этельстану, - иди сюда.

И осталось просто допросить их, ответы даны были с легкостью. Надеялись ли они сохранить жизнь, сказав правду? Они признались, что являются людьми Эрдвульфа, что бежали с ним из Глевекестра и отплыли на запад на Проповеднике, пока не столкнулись с флотом Сигтрюгра. Теперь они пришли в Честер, чтобы открыть северные ворота воинам Сигтрюгра.

– И это случится сегодня?
– спросил я.

– Да, господин.

– Какой сигнал он вам подаст?

– Сигнал, господин?

– Сигнал, чтобы открыть ворота.

– Он опустит своё знамя, господин.

– А вы убьёте любого на своем пути?
– спросил я.
– И откроете ворота нашим врагам?

Ханульфу нечего было ответить, но самый молодой, мальчишка, выдавил просьбу.

– Господин!
– начал он.

– Молчать!
– рявкнул я.

– Мой сын не...
– заговорил другой, но затих, когда я посмотрел на него. Мальчишка заплакал. Он был не старше четырнадцати, возможно, пятнадцати лет, и знал, что теперь его ожидает ужасная судьба, но я находился не в том настроении, чтобы слушать мольбы о пощаде. Эти пятеро ее не заслуживали. Если бы Ханульф преуспел, то Сигтрюгр ворвался бы в Честер и почти все мои люди и люди Меревала были бы убиты.

– Принц Этельстан!
– позвал я.
– Подойди сюда!

Этельстан поспешил через зал и встал рядом со мной.

– Господин?

– Эти люди были среди тех, кого послали захватить нас в Аленсестре, мой принц, - сообщил я ему, - а теперь они пришли, чтобы сдать Честер нашим врагам. Вынеси им приговор.
– Осферт? Принеси своему племяннику стул.

Осферт нашел стул.

– Не этот, - сказал я и показал на самое большое кресло в зале, предположительно то, которым пользовалась Этельфлед, когда посещала бург. У него имелись подлокотники и высокая спинка, и оно больше напоминало трон, и я заставил Этельстана сесть на него.
– Однажды, - сказал я, - ты можешь стать здесь королем, и ты должен тренироваться управлять страной так же, как тренируешься владеть мечом. Так что теперь ты исполнишь правосудие.

Он посмотрел на меня - всего лишь мальчишка.

– Правосудие, - нервно повторил он.

– Правосудие, - подтвердил я, глядя на пятерых мужчин.
– Ты награждаешь золотом или серебром за хорошие дела и определяешь наказание за преступления. Так исполни правосудие. Мальчик нахмурился, будто пытаясь определить, серьезно ли я говорю.
– Они ждут, резко сказал я, - мы все ждем!

Этельстан посмотрел на всех пятерых и вздохнул.

– Вы христиане?
– наконец спросил он.

– Громче, - велел я.

– Вы христиане?
– его голос еще не начал ломаться.

Ханульф посмотрел на меня, как будто прося избавить его от этой глупости.

– Говори с принцем, - сказал я ему.

– Мы христиане, - вызывающе ответил он.

– Тем не менее, вы бы позволили язычникам захватить это место?
– спросил Этельстан.

– Мы повиновались своему господину, - ответил Ханульф.

– Ваш господин - изгой, - заметил Этельстан, и Ханульфу нечем было возразить.

– Твоё решение, мой принц, - потребовал я.

Этельстан нервно облизал губы.

– Они должны умереть.

– Громче!

– Они должны умереть.

– Еще громче, - велел я, - и говори им, а не мне. Посмотри им в глаза и объяви свое решение.

Руки мальчика сжимали подлокотники так, что побелели костяшки пальцев.

– Вы должны умереть, - сказал он им, - потому что предали свою страну и своего бога.

– Мы...
– начал Ханульф.

– Тихо!
– прикрикнул я на него, потом посмотрел на Этельстана.
– Быстро или медленно, мой принц, и каким образом?