Путь домой

Я провёл перстнем по тыльной стороне руки и немного оцарапал кожу. Приложил перстень к ранке и с силой сжал руку. Подобное проделывал лишь раз, чтобы убедиться, что на самом деле принадлежу к древнему роду. Тогда, когда обнаружил фамильный перстень в сейфе отца в другом мире.

Перстень чуть осветился и вверх стали подниматься чуть видимые, сотканные из дыма, силуэты девяти башен.

Когда сел, невольно поймал бешеный взгляд своего друга. Никодим был совершенно очумевший от всего, что происходило за этим столом. Не меньше ошарашенными выглядели и двое из ордена.

– Считаю, на этом надо заканчивать, – спрятал медальон за воротник и увидел как дрожат мои пальцы.

– Согласен. Не думал, что мне приведут столь убедительные доказательства, – старик встал и через минуту, качнувшись, вроде как слегка поклонился. Скорее изобразил поклон. – Приношу извинения за те неудобства, что Орден принёс в Вашу жизнь. Понимаю, многого можно было избежать изначально, но мы до последней секунды были уверены, что этот медальон был тем самым, что у нас похитили много тысячелетий назад.

– Надеюсь теперь, когда Вы лично убедились, что знаки Рода на перстне и медальоне совпадают, оставите меня и моих близких в покое? Давайте забудем друг друга. Так будет лучше для всех.

Старик вновь склонил голову и, повернувшись, молча покинул кабинет. Вслед за ним выскочил и его помощник. Может и телохранитель.

Никодим по столу пододвинул ко мне копию текста, что так и осталась лежать на столе.

– Возьми, Саша. Это тебе в дальнейшем может пригодиться. Кстати, у второго человека в рукаве была видеокамера. Они всё снимали.

– Да и пусть. Знаешь, дружище, я безумно устал. У тебя сколько времени до следующей службы?

Мой друг рыкнул.

– Я сегодня свободен. Заранее побеспокоился – кто знал, чем обернётся встреча. Был готов к морю крови и грудам трупов. – Никодим чуть отвернул ворот одеяния и показал мне край бронника. Когда увидел мою слабую улыбку, пояснил. – Ты что, думаешь, я сюда полез бы без защиты? У меня при себе и потяжелее креста имеется. И вообще, нас тут кормить будут? – Пух выскочил из кабинета, а я почувствовал, что ещё немного и вырублюсь. Всё из-за демонстрации возможностей перстня. Тот забирал огромное количество сил и после первого раза, когда я пролежал без сознания почти сутки, повторять эксперименты не хотел, но сегодня был тот момент, когда это надо было сделать.

– - -

Очнулся дома в кровати. Лежал поверх одеяла – кто-то заботливый доставил меня по месту назначения. Полежал несколько минут и с удивлением почувствовал, что не всё так и плохо. Доносящиеся разговоры со стороны кухни заставили меня сначала сесть, а потом и вовсе слезть с кровати. На кухне обнаружил своих друзей – всех трёх питерских, кто остался в живых после наших приключений. Мужики уже здорово поддали, но при моём появлении встали по стойке смирно и отдали честь.

– Как были салагами, такими и остались. Сколько можно говорить, что к непокрытой голо…

Дальше договорить не дали. Затискали и заобнимали, да так, что снова стало дурно. Правильно – этим мужикам по полсотни лет, а я… пацан совсем.

Проговорил с друзьями до утра. Их жёны не поверили, что я вернулся, и примчались ко мне домой посреди ночи и… всё началось сначала. Устал рассказывать одну и ту же историю, но вот остальные были готовы слушать меня бесконечное количество раз. Женщины плакали, мужчины качали головами, но к утру все порядком устали и решили, что мне всё же следует отдохнуть.

Последним ушёл Пух. Никодим до последнего волновался за моё самочувствие и когда я уже не выдержал и мягко послал его по известному адресу, улыбнулся.

– Знаешь, я всегда видел, что ты другой. Воспитанный, интеллигентный. Не знал только кто ты по происхождению. И сегодня, – друг попытался меня скопировать. – Ребята, уже четыре часа утра…. Ребята, уже шесть утра… Нет, послать всех нахрен и выгнать из квартиры. Ты же до последнего был верен себе.

– Что делать. Какой есть. Я ведь тоже соскучился по Вам. И по девчонкам. Знаем друг друга ведь сколько лет? По четверти века минимум. Ладно. Сейчас слушай меня внимательно. Сил сейчас осталось только принять душ и завалиться в кровать, поэтому не перебивай. Сегодня вечером возьми с собой пару парней покрепче и приезжайте часам к десяти вечера. На машине. Парней выбери из тех, кто не станет языком молоть. Напомню – о том, что получишь от меня, никто на свете знать не должен. Всем будешь говорить – благотворитель передал. Меценат. Ясно? Если кто из Вас обмолвится – сделаю так, что в тайге служить будете, проводя причастие у волков и медведей. Найду возможность.

– Ты такой, знаю, - буркнул Никодим и сделал шаг за дверь, но уже оттуда послышался вопрос. – А что там будет? Не томи. Умру ведь до вечера в терзаниях.

– Уникальные святыни православной церкви из другого мира. Тебя такой ответ устроит? Больше не мучай, не скажу.

– У-у-у… злыдень. Смерти моей хочешь, – пробурчал человек, грузно спускаясь по лестнице, но я наконец-то остался один. Встал под душ и как потом добрался до постели, утром вспомнить не мог…

Глава 12.

Утром долго лежал, вспоминая события вчерашнего дня. Встреча в ресторане с людьми из странного Ордена, посиделки с боевыми друзьями. Всё слилось в один поток лиц, разговоров, смешных историй… Было и другое. Чувствовал, пропустил что-то важное, только что? Вечер с парнями и их жёнами? Нет, там всё было нормально. Ресторан и беседа в отдельной кабинке? Близко. Даже горячо. Но что не так? Уже в третий или четвёртый раз «прогонял» в памяти всё, что было связано с содержанием разговора и… ничего не находил, но было… было некое несоответствие реальному положению дел и… я сорвался с кровати и помчался в кабинет. Открыл сейф и достал фамильное кольцо, которое вчера снял с пальца, потому что оно словно непомерный груз оттягивало руку. Достал из стола увеличительное стекло и… откинулся на спинку кресла. Быть такого не может, но доказательства вот, перед глазами. Получив очередной укол в руку, снял с цепочки медальон и положил рядом две половинки медальона наружными частями вверх. Снова полез в сейф и достал тетрадку с записями отца. Помню, там было описание перстня. Где же оно? Вроде бы в начале. Нет, не вижу. ЕСТЬ!

«Три башни над крепостной стеной символизируют стойкость, веру и верность». ТРИ БАШНИ!!! И сейчас, с помощью лупы я разглядывал перстень. Потом отложил его в сторону и подтянул ближе пустую половинку, которая была внешней наружной частью медальона. Там были девять башен, как и на перстне. Ничего не понимаю. С детства помню, что на медальоне всегда было три башни, а сейчас их, как и на перстне стало в три раза больше. Вчера думал, у меня с головой что-то не в порядке. Наваждение, но нет. Как могло случиться, что изображение на металле изменилось. И ладно бы на одном предмете, но я кольцо брал в руки считанное количество раз, а одевал на палец, так, по-моему, раза два или три. Массивное, которое носить повседневно было совсем неудобно, да и не люблю я побрякушки.

В очередной раз перечитал, что было написано в дневнике отца. Три башни – символ моего Рода. Девять – число колен Рода, когда последний наследник переходит на иную, более высокую ступень положения в обществе, возвышая в первую очередь не себя, а Род.

Трудно сосредоточиться, словно мне специально мешают думать. Как переключаюсь, всё становится нормально, но как перевожу взгляд на перстень и медальон, в голове начинают звучать посторонние голоса, но произнесённые множеством людей слова непонятны. Они сливаются в гул, который с каждой минутой становится всё громче и громче. Ну вот, дождался. Голову пронзила острая боль. Теперь надо идти искать лекарство. Само собой такое не пройдёт, знаю.