Путь к тишине. Часть 3

Митос невольно улыбнулся, представив, как Маркус после короткой потасовки поправляет галстук и манжеты. Физиономии его охранников должны были являть то еще зрелище.

Вмешивать полицию не стали. Но кем были таинственные налетчики? Поймать никого из них не удалось, номер машины, замеченный охранниками, ничего не дал — она числилась угнанной больше года назад.

Так кто? Очередная горстка Наблюдателей-отступников или приспешники скрывающегося изобретателя? Или то и другое?

Эту проблему нужно было решать как можно скорее. Три ночи — считая ту, памятную визитом Грэйсона, — и три дня он провел в контакте с аурой Дункана МакЛауда. Нет, он не чувствовал напряжения, удерживая барьер. На это шла не его сила. Но усталость нарастала.

Источник помогает тебе контролировать МакЛауда, мысленно сказал себе Митос. А вот себя ты должен держать в узде сам, и сегодняшний инцидент это показал очень наглядно. МакЛауд, конечно, окончательно уверился, что его бывший друг — чудовище. Так ли уж он неправ?

От раздумий его отвлек Зов. Определенно не МакЛауда.

Митос взял стоявший у спинки дивана меч и пошел к входной двери.

Раздался звонок.

— Адам, открой, это я, — послышался из-за двери знакомый голос.

Митос облегченно вздохнул и открыл дверь, впуская Кедвин.

*

— Мы, кажется, не договаривались о визитах, — заметил Митос.

— Мне захотелось сделать тебе сюрприз. Ты не рад?

— Отчего же, рад. Выпьешь что-нибудь?

— Разве что чаю.

Митос жестом пригласил ее на кухню. Он не поверил в то, что единственная причина ее появления в его доме — это желание сделать ему приятный сюрприз. Она, скорее, хочет увидеть сама, что именно здесь происходит. Вполне объяснимое желание — знать, что делается от твоего имени и при твоей поддержке.

— Как дела у Маркуса? — спросил Митос, ставя на плиту чайник.

— Если ты о новых нападениях, то ничего не было, — отозвалась Кедвин, усаживаясь к столу. — Но он все еще в прескверном настроении. Ничего удивительного.

— Да, я бы не стал удивляться, — хмыкнул Митос. — Об этих типах ничего нового?

— Пусто, — покачала головой Кедвин. — Знаешь, мне кажется, это был какой-то отвлекающий маневр. Слишком уж все по-идиотски обставлено.

Митос тоже сел к столу, не напротив Кедвин, а слева:

— Ты сюда шла не для того, чтобы поговорить о Маркусе. Что-то еще случилось?

— Нет. А как твой «подопечный»? В порядке?

— Не очень, — вздохнул Митос.

— Можно его увидеть?

— Нет.

— Почему?

— Его здесь нет, Кедвин.

— Нет? — Ее взгляд стал напряженным. — Постой-ка… Куда это ты его отпустил на ночь глядя?

— Я его не отпускал. Он сбежал.

— Сбежал? — Кедвин выпрямилась. — И ты об этом так спокойно говоришь?

— А зачем беспокоиться?

— Не понимаю.

— Кедвин, я тебя умоляю! Куда он денется? Город покинуть он не может, искать смерти ему запрещено, пусть он об этом не знает, но если попробует — поймет.

— А если встретит другого Бессмертного?

— Ну и что? Убить себя он не даст — запрет и на это распространяется. А ему порция витано совсем даже не повредит.

— Это не нарушит вашу связь?

— Ну, я же не генератор, в конце концов! Мне не нужно вычислять параметры его ауры математическим путем… Так что пусть погуляет. Может, быстрее до чего-нибудь додумается.

— А если он сумеет освободиться?

— Нет. Не сумеет. В этом можешь не сомневаться.

— Не знаю, — покачала головой Кедвин. — Не знаю… Не нравится мне это, Митос. Ты так и не расскажешь, почему он ударился в бега? Что у вас произошло?

— Я уже говорил. Он очень упрям. Сейчас даже не замечает, что ломится в давно открытые двери… Мне пришлось применить силу.

Чайник засвистел, и Митосу пришлось отвлечься от разговора. Кедвин, однако, не собиралась отступать. Она дождалась, пока он снова сядет к столу и, помешивая ложечкой чай, спросила:

— Что значит «применить силу», Митос?

— Я не хочу входить в детали, Кедвин. Это и ему было бы неприятно… Я просто показал, на что это похоже, когда твоим телом распоряжается кто-то другой.

— Митос, каким образом? — настойчиво переспросила Кедвин. — Ты, надеюсь, его не взял силой?

Митос поперхнулся чаем.

— Да ты что?! С чего ты взяла такое?

— А ты не догадываешься? — криво усмехнулась она. — Я же тебя ревновала, помнишь?

— Ну, да. И решила, что теперь я дорвался до желаемого…

— У меня нет оснований для таких подозрений? — спросила она, пристально глядя ему в лицо.

Митос вздохнул… и отвел глаза.

— Основания для подозрений, может быть, и есть, — сказал он негромко. — Но ответ на сей раз — нет, Кедвин. Я и пальцем его не тронул. Но это получилось… унизительно. Очень. Он теперь меня по-настоящему ненавидит.

Кедвин задумалась. Потом сказала уже тише:

— Ты уверен, что не выходишь за пределы необходимого?

Он тяжело вздохнул:

— Я уже ни в чем не уверен.

— Не уверен?

— Что ты хочешь, Кедвин? — тихо сказал он, глядя на свои сцепленные пальцы. — Мне все это знакомо, я еще помню, какое удовольствие дает такая власть… Очень трудно удержаться.

— Так какого черта нужно было все это затевать?! Ты подумал, что с ним будет, если ты однажды не удержишься? Не рассчитаешь усилия, просто ошибешься!

Он вскинулся:

— А что будет со мной?! Об этом никто не хочет подумать? Если я ошибусь, кто мне — мне — поможет?

Он пожалел о сказанном прежде, чем закончил фразу, но отступать было поздно. Кедвин молча смотрела на него, будто заметив то, чего до сих пор не замечала. Потом осторожно протянула руку через стол и очень мягко дотронулась до его руки.

— Извини. Я не думала, что это так тяжело.

Он прикусил губу и снова отвернулся. Руки не отнял.

— Это очень тяжело, Кедвин, — сказал он тихо. — Я и сам не ожидал, что будет так. Но… ты ведь знаешь, кто я. Какой ценой куплены мои знания и сила. Иногда я начинаю сомневаться — где я настоящий, здесь или там, в темноте.

Она мягко потянула его к себе. Он наклонился, чтобы поцеловать ее. Она ответила, и он целовал ее снова, но потом ее пальцы скользнули по вороту его рубашки — и это разом вернуло его к действительности.