Путь к тишине. Часть 3

— Планы часто приходится менять, по ходу событий.

Митос открыл глаза и сел прямо, выскользнув из-под рук МакЛауда. Обернулся к нему:

— Я делаю то, что делаю, не в порядке одолжения, Дункан. И я сам могу решить, когда и чем стоит рисковать. А теперь, раз уж ты здесь, будь любезен, достань полотенце и повесь возле душа.

МакЛауд поднялся на ноги и пошел к шкафу. Он был в купальном халате, хотя прежде в таком виде за пределами своей спальни не показывался.

Митос изогнул бровь, потом вылез из ванны и скрылся в душевой кабине. Закончив мыться и закрыв краны, он выглянул наружу и увидел, что полотенца на вешалке нет. А открыв дверь кабины пошире, понял, почему. Оно все еще пребывало в руках у МакЛауда, который стоял, прислонившись к стене, в паре шагов от душа.

Это заставило Митоса призадуматься. Что это — порыв благодарности за спасение жизни или за заботу вообще? Или что-то еще?

МакЛауд, заметив его намерение выйти из кабины, подошел и подал уже развернутое полотенце. Потом точно так же принес халат — молча и глядя себе под ноги.

Митос нахмурился.

— Очень хорошо, — заметил он, завязывая пояс халата. — Ты и в спальню намерен меня проводить?

— Нет, но я думал, ты захочешь чего-нибудь поесть, — пожал плечами МакЛауд.

— Правильно думал, — согласился Митос. — А ты успел и приготовить? Сколько же времени прошло?

— Пока ты принимал ванну? Минут сорок.

Митос хмыкнул и решил по этому поводу ничего не говорить. То-то ему показалось, что вода остыла слишком быстро!

Закончив ужин, Митос вернулся к интересовавшему его вопросу.

— Полагаю, тебе есть, что сказать мне?

МакЛауд, в этот момент отвлекшийся, чтобы убрать со стола, вздрогнул и медленно повернулся.

— Прости, я не понимаю.

— Ну, брось! — фыркнул Митос. — Ты ищешь способ избавиться от моей опеки. Силой этого сделать не сумел и потому решил прикинуться хорошим мальчиком.

МакЛауд подошел к столу и сел напротив Митоса:

— Я не «прикидываюсь хорошим мальчиком». Я просто… Но ты, в конце концов, говорил, что я сам должен найти способ освободиться. Или ты можешь мне помешать?

— Нет. Помешать тебе я не могу, даже если бы и хотел. Я могу только усложнить тебе задачу. Именно это я намерен сделать.

МакЛауд напрягся:

— Усложнить задачу?

— Ну да. С этого момента ты больше не сможешь избавиться от избранной роли. Хочешь ты того или нет, быть хорошим мальчиком тебе придется. Следи за своими мыслями, Дункан.

МакЛауд уставился на него с выражением недоверия и смущения, но ничего не сказал. Митос поднялся из-за стола и направился в свою спальню.

Если даже такой пинок не подскажет МакЛауду, как избавиться от ненавистной опеки, то дела совсем плохи, решил он. Ничего, думать полезно. Особенно когда поводок натягивается до предела.

*

Был поздний вечер, когда Роберт Морган остановился у двери гостиничного номера Сандры Грант. Следовало постучать, но Зов и так оповестит ее о прибытии посетителя.

Вскоре щелкнул замок, и дверь приоткрылась.

— Роберт? — удивилась Сандра. — Не помню, что я тебя приглашала.

Она попыталась закрыть дверь, но он, ступив на порог, удержал ее.

— Что поделаешь. Ты сказала достаточно, чтобы заставить меня пренебречь приличиями.

Она нахмурилась, и он, улыбнувшись, добавил:

— Не бойся, я не причиню тебе вреда. Но я не уйду, пока мы не поговорим.

Сандра долго молчала, потом пожала плечами:

— Ну что ж, проходи.

Он последовал за ней в номер.

— Вероятно, ты прав, — сказала она, жестом приглашая его сесть. — Я повела себя слишком резко… Но меня немного занесло. Я подумала, что ты все равно не захочешь больше иметь со мной дела, и решила сделать первый шаг сама.

— По-моему, именно ты говорила, что я не похож на прочих твоих знакомых, — заметил Морган, усевшись в кресло. — Но меня, интересуют три вещи. Во-первых, откуда ты узнала, что у меня провалы в памяти? Во-вторых, каким образом из этого вытекает, что я был любовником своего наставника? В-третьих, с чего ты взяла, что твой обидчик и мой учитель — одно и то же лицо? Мы, кажется, не называли имен.

— Вот именно, кажется, — усмехнулась Сандра. — То, что у тебя провалы в памяти, ты только что подтвердил. Да я и сама заметила, что ты понятия не имеешь, о чем мы говорили и чем занимались прошлой ночью, хотя и стараешься это скрыть.

— И что? Я сделал что-то дурное?

— Нет, ты ничего дурного не сделал. Мы просто беседовали. Но сегодня ты не помнишь, что именно рассказал мне о своем прошлом. Так?

Моргану ничего не оставалось, кроме как утвердительно кивнуть.

— Но это не отменяет второго и третьего вопроса, — сказал он. — Или все это я выболтал тебе в беспамятстве?

— Ты рассказал мне о том, что с тобой было в юности. Меня сразу насторожило, что ты, упомянув о своем недостойном поступке, не смог объяснить, что тебя толкнуло на столь глупый шаг. Как и то, что ты так рвался остаться учеником этого рыцаря, сэра Бенджамина, несмотря на то, что он с тобой обошелся… ну, скажем, неподобающим образом. Нет, не говори, что ты это заслужил! Ты был глупым мальчишкой, и он не должен был прибегать к подобным приемам.

Сандра многозначительно глянула на Моргана и добавила:.

— Если, конечно, у него не было на то своих причин, о которых ты либо ничего не знал, либо… начисто забыл.

— Интересно, — протянул Морган, откидываясь на спинку кресла. — По-твоему, он сумел стереть мне память? Но каким образом?

— Не будь наивным, Роберт. Способы лишить человека памяти существуют и существовали и двести, и тысячу лет назад. Не говоря уж о подмене восприятия.

— Нет, Сандра, — покачал он головой. — В твоих рассуждениях нет логики. Одно то, что мой учитель при неких обстоятельствах не сдержался и слишком резко отреагировал на мой поступок, никак не доказывает, что мои потерянные воспоминания — однозначно свидетельства против него. Нет мотива. Зачем ему все это было нужно?

— Этого ты не узнаешь, пока не вспомнишь что-нибудь из скрытого за завесой.

Морган встал и принялся ходить туда-сюда по комнате.

— Ну, а третий вопрос?

— Ты назвал имя, во-первых, — спокойно отозвалась Сандра. — О, со мной он называл себя иначе! Но потом я следила за ним издалека и знала почти все его имена и личины. Во-вторых, я узнала его по описанию. Знаешь, бывает, и пары деталей достаточно, чтобы вспомнить человека. Прости, я не должна была обращаться с тобой так резко. Судя по всему, ты всего лишь очередная его жертва. И в отличие от меня не осознаешь, что именно с тобой произошло, а продолжаешь любить его и доверять ему.