Путь к вершине

Сассен-фанатка Хару воспользовалась данной ситуацией, найдя не слишком честного сотрудника аэропорта, который помог ей зарегистрировать бронь на то же место, что и Тэюн, рядом с Хару. Теоретически, это должны были заметить еще на стойке регистрации, поэтому сассенка и приехала пораньше, чтобы получить свой посадочный талон первой. Но в аэропорту творилась полная неразбериха из-за присутствия прессы и фанатов, все нервничали, из-за этого сотрудники были не так внимательны, как должны были быть. Итог — двойную бронь заметили уже в последний момент. Хорошо, хоть не на борту самолета.

Хару представил, что реально мог лететь рядом с какой-то не совсем нормальной девицей, и ему стало не по себе. Он и так нервный из-за перелета, а тут еще подобное… Радует, что это вовремя заметили.

Девчонка все еще спорила с сотрудниками аэропорта. Обещала куда-то там жаловаться, потому что она желает сесть именно на то место, которое указано в ее посадочном талоне. Дошло до того, что к сотрудникам пришла подмога — какие-то сурового вида мужчины, которые в итоге и вывели девушку. Смотрелось это, впрочем, жутковато: маленькая девчонка в шапке со смешным помпоном выходила из гейта в сопровождении двух бугаев.

Глава 21 Токио

До Токио Хару долетел живым, здоровым и все еще в качестве Хару. Стало немного поспокойнее.

Их отель располагался отнюдь не в самом центре главных туристических маршрутов, что огорчало. Зато близко к стадиону, где будет проходит церемония, что радовало стафф.

На шикарные одноместные номера Black Thorn еще не заработали, поэтому их селили в обычные, по два человека. Кто-то из них должен быть заселиться в номер вместе с охранником. Прямо в холле отеля провели быстрый чемпионат по «Камень-ножницы-бумага» (точнее — «Кави-бауи-бо»), в ходе которого определили несчастного, который будет спать… под охраной. Не повезло Юнбину.

В Токио прилетела достаточно большая команда. Семь участников группы, охранник, менеджеры Пён и Квон, вся команда стилистов в составе пяти человек (раньше их было шесть, но Ким Ынтхэ уволили), хореограф-постановщик и один из звукорежиссеров. Все, кроме одной счастливой девушки-стилистки, получили ключи от номеров с двумя кроватями. И все считали, что им повезло.

Когда команды айдол-группы заселяются в отели, они всегда снимают либо целый этаж, либо часть коридора. Охрана (у Black Thorn тоже есть нанятая японская охрана, встречавшая их в аэропорту) перекрывает эту часть коридора, не позволяя посторонним попасть в номера. Это — самый простой способ обеспечить безопасность подопечных.

Но классических отелей вокруг нужного стадиона не так уж много, нередко оказывается, что агентству не удается забронировать соседние номера. Обычно в таких случаях выбирают для ночевки отели подальше от стадиона, либо… в Токио можно использовать рёканы. Рёкан — это традиционный японский отель, где гости спят на циновках на полу. Там есть как отдельные небольшие комнаты, так и большие помещения, общие комнаты, где можно выложить в ряд хоть пару десятков матрасов-футонов. В таких условиях «охранять» айдолов тоже несложно — они вообще вместе с менеджерами на полу спать будут.

Но у рёканов есть очевидные минусы. Например, не всем нравится спать на полу. Одна ванная на всю толпу тоже не радует. Поэтому девчонки-стилистки особенно радовались тому, что подвернулся вариант классического отеля, с нормальными кроватями. Почти весь этаж занимала «делегация» достаточно крупного агентства, они приехали двумя группами, а оставшийся кусочек этажа с двухместными номерами удалось выкупить для команды Black Thorn. И это, к слову, не вся их команда — уже во время церемонии, на стадионе, менеджерам-корейцам будут помогать сотрудники японского агентства талантов, где раньше работала Минсо.

Хару заселился в номер с Тэюном и пошел к менеджерам выпрашивать прогулку. Разумеется, без сопровождения. В ход пошли и уговоры, и легкий шантаж, и щенячьи глазки… Менеджер Пён заставил положить в носок кругляш AirTag, чтобы менеджеры могли отслеживать перемещение тройки любителей погулять. Хару легко согласился. Он не собирался делать в Токио ничего секретного, но уж очень хотелось погулять по городу без нянек.

Сначала, конечно, Хару прогуглил — где они вообще находятся, что есть вокруг и стоит ли куда-то ехать. Конечно, можно было бы сесть на метро и добраться до более популярного района, но… они, получается, живут в районе Дзимбочо. Здесь очень много книжных магазинов, есть старые кафе, антикварные лавки. Плюс совсем недалеко есть традиционный японский сад. У Хару и парней всего несколько часов на прогулку, хотелось бы расслабиться немного, а не тратить лишнее время на дорогу в общественном транспорте. Так что можно насладиться японским колоритом и здесь.

Они не стали прятаться за очками и масками — поклонники все равно их узнают. Особенно Шэня.

Разумеется, они выделялись. Шэнь и в Сеуле возвышается над толпой, а в Токио, кажется, средний рост населения даже ниже. Японцы стараются на таращиться на Шэня, но не у всех получается. Некоторые парни провожали его поворотом головы, от удивления даже приоткрыв рот. Многие девчонки макушкой ему даже до плеча не доставали, а, в среднем, он был выше местных на целую голову.

В Дзимбочо нередко живут студенты, отель расположен поблизости от какого-то местного университета, поэтому молодых японцев первое время было очень много. Наверное, пары закончились и все спешат домой. А тут — трое дылд-айдолов. Какая там маскировка? Некоторые их не узнавали, но все равно смотрели на Шэня как на божество.

Во многом — из-за того, что он азиат. Это Токио, высокими «гайдзинами» здесь народ не испугать, но обычно это люди с неазиатской внешностью.

[*Гайдзин — иностранец, приезжий. Иногда понятие имеет немного пренебрежительную окраску, потому что такие люди не знают тонкостей японской культуры и часто нарушают правила этикета.*]

Шэню было неловко из-за всех этих удивленных взглядов. Он увидел какую-то лавку по дороге и предложил туда зайти, присмотреть что-нибудь на сувениры. Хару входил первым и… врезался головой в дверной косяк. Не сильно, и практически макушкой — не хватило буквально пары сантиметров.

— Щщииибаль, — протянул он, потирая ушибленное место.

Парни сначала расхохотались, потом кинулись проверять — не расшиб ли Хару голову. К ним тут же выбежал продавец, начал по-японски причитать, суетиться вокруг. Хару, разумеется, извинился за беспокойство. По-английски, ведь японский он не знал.

— Старый дом, — сказал японец по-английски. — Двери старые, всего метр восемьдесят сантиметров. Там табличка висит.

Хару посмотрел чуть в сторону. Около двери ярко-желтая табличка с надписью на английском: «Осторожно! Низкая дверь!».

Вошли внутрь. Хару почувствовал себя немного Гэндальфом в норе хоббита. У Хару тоже дом старый, дверные проемы ему практически «впору», подрасти он еще на пару сантиметров — и придется нагибаться. Но здесь… Шэнь вообще передвигался по магазину, наклонив голову. Кажется, ему весь дом «впору»… или даже «мал».

[*Где-то до восьмидесятых японцы плевали на средний рост европейцев и строили дома для себя. Высота потолков обычно была менее двух метров, дверные проемы 175–180 сантиметров. Сейчас таких домов мало, но Дзимбочо — старый район, там остались постройки былых времен, которые не стали переделывать под нужды высоких туристов.*]