Путь Стейна: В Верхнем Мире
Шрифт:
– Конечно, святой отец! – от улыбки на щеках паренька появились задорные ямочки. –На столько, насколько нужно. Я тут присмотрю.
Двое мужчин торопливо покинули магазин, окунувшись в серое марево лондонских улиц.
– Ну что, миленький, очухался?
Он открыл глаз, глядя на склоненное над ним молодое лицо. Слишком много косметики, слишком ярко, но в черных больших глазах была природная доброта. Девушка погладила его по щеке.
– Ты здорово двинулся котелком о мостовую. Я еле кровь остановила. Ты как себя чувствуешь, красавчик?
– Голова...болит...
– Это ничего. Ты поправишься. Вот, глотни-ка. Это забористая штука, но плохо от неё никому не было.
Он
– Кхххх...что это?
– Кукурузное виски. Мне клиент подарил бутылочку сверх обычной платы, — девушка весело помахала бутылкой. – Ты голоден небось? Сейчас я чего-нибудь соображу поесть. У меня ведь тоже крошки во рту не было с тех пор, как ты свалился на мою голову. У тебя имя-то есть, милый?
Он покачал головой.
– Не знаю...не помню...как я...— он поднял на девушку взгляд единственного глаза, — как я здесь оказался?
– Уууу, да ты похоже, хорошенько головой стукнулся, раз память отшибло!— девушка сочувственно вздохнула. – Ну, да ничего. Поедим сначала, а там подумаем, что с тобой делать, красавчик.
====== Часть 3. ======
Почти весь следующий день его сильно рвало, но всё, что он смог вспомнить, это имя, довольно странное, но он был уверен, что оно принадлежит ему. Он долго пытался восстановить в памяти хоть что-то, но не смог. К вечеру второго дня он почти совсем отошел от удара, хотя память оставалась чистым листом. Но его лишь изредка чуть подташнивало и Мэри, обрадованная тем, что он пошел на поправку, сварила ему суп, купив мясных обрезков и костей в мясной лавке.
За поздним ужином он поведал ей о своем единственном воспоминании.
– Илосович?— удивленно подняла бровки Мэри, восседая по-турецки на кровати с чашкой супа. –Ты уверен?
– Да...уверен...почти...
– Красивое имя...странное, но красивое. Давай, миленький, ты должен доесть это.
Покормив его, девушка поела сама и, ополоснув и убрав единственную чашку, подошла к окну. Уже стемнело и лишь звуки дебоша, доносившиеся из расположенного неподалеку паба разрывали сгустившийся сумрак.
– Ладно уж, миленький, не пойду сегодня никуда, — Мэри блаженно потянулась, улыбнувшись, — останусь с тобой.
Погасив свечу, она выскользнула из одежды и юркнула под одеяло.
– Подвинься, Илосович...ой, громко-то как...буду звать тебя просто Ило, ладно?
– Ладно, — послушно кивнул он, отодвигаясь к стене, — Мэри...зачем тебе это?
– Что, милый?— она завозилась, устраиваясь поудобнее.
– Ты...меня приютила...кормишь...заботишься...почему?
Она повернулась к нему, положив руку на грудь, и в темноте он увидел, как поблескивают её глаза.
– Сама не знаю...просто ты...другой...не такой как все, кого я знаю. Все эти лорды, такие смачные и расфуфыренные, в дорогих туалетах...они все хотят только одного...знаешь, у меня часто бывает один...ему нравится связывать...он даже от одного вида веревок слюни пускает. К своей-то леди небось не побежит с такими-то пожеланиями...только ко мне...
– Мэри...
– Что, милый?
– Ты...мне нравишься...очень...
Она улыбнулась в темноте, погладив его по волосам.
– Я всё ждала, когда же ты скажешь...Илосович...
Её губы были мягкими и отдавали вкусом кукурузного пойла, которым она потчевала его. Руки нежно обвились вокруг лица, пальцы скользнули по повязке и шраму. Она лизнула кончиком язычка его подбородок.
– Ты такой красивый...и пахнешь вкусно...как рождественский пирог...
– Тебе хочется меня съесть?— рассмеялся он, позабавленный этим сравнением. В ответ
она с шутливым рычанием куснула его за ухо.– Со всеми косточками! Но лучше ты съешь меня...
...Он ласкал её так, словно она была единственной женщиной в мире. Изгибаясь под его неистовыми ласками, девушка стонала и вскрикивала. Её пальчики запутались в его волосах. Она задыхалась под его бурным натиском, вжимаясь в его тело, помогая ему добраться до самой вершины наслаждения. А потом сама медленно поднималась и опускалась, оседлав его бедра, прикусив губу и запрокинув голову так, что волна густых золотистых волос спадала до поясницы. Он осторожно касался её груди, поглаживая, играя твердыми сосками, вызывая сладкую дрожь и стоны. Если бы он знал её прозвище, то поразился бы, насколько оно подходило ей. Мэри Ирландское Пламя полностью оправдывала своё прозвище. Она была огнём, жарким сжигающим пламенем, в которое он окунулся с головой. Он отдался этому пламени, отвечая на него своей страстью, напоминавшей ледяное острие. Их любовь походила на странный, завораживающе прекрасный танец на лезвии меча.
Когда буря страсти немного поутихла, они вытянулись под одеялом, тесно прильнув друг к другу. Мэри прикорнула щекой на груди любовника.
– Ило...
– Что, малышка?
– Кто такая Алиса?
– Что?
Он напрягся как струна, глядя на неё широко открывшимся глазом.
– Ты назвал меня Алисой...это кто-то в твоей жизни? Твоя леди?
– Нет...— он сел, обняв голову руками,— я не помню...почему так трудно вспомнить?
– Шшшш, успокойся, миленький, — Мэри встревоженно обняла его, пристроив растрепанную черноволосую голову у себя на груди. –Ты вспомнишь, обязательно вспомнишь.
– Мэри...
– Что, миленький?
– Спасибо тебе...за всё...
Девушка молча прижала к себе всклокоченную голову любовника, зарывшись лицом в пахнущие цветами волосы.
– Вот здесь, эта дверь, -Маккейб неловко переминался с ноги на ногу, — ну, мне пора...простите, святой отец, я обещал моей Эннет, что больше не буду проказить. Уж простите, но мне пора.
– Идите, мой друг, и спасибо вам за помощь.
Несколько смущенный и взбудораженный отец Лионесс робко постучался в дверь. Несколько минут ему пришлось ждать, прежде, чем дверь наконец открылась и на пороге возникла высокая мускулистая фигура, одетая в брюки и рубашку.
– Стейн! Хвала Господу, вы живы, сын мой!
Мужчина, стоявший в проеме двери, покачнулся, ухватившись за косяк. Краски схлынули с его лица. Медленно, словно марионетка, у которой постепенно обрезают стропы, он опустился на пол.
– Стейн! Дитя моё, ответьте мне, вам плохо?
Отец Лионесс склонился над мужчиной и лишь теперь заметил подсохшую рану в растрепанных волосах.
– Матерь Божья, дитя моё, с вами всё в порядке?
– Отец...Лионесс...— прошептал Валет, поднимая на него бледное как мел лицо. –Я помню...Алиса...
– С ней всё в порядке, теперь и с вами будет всё хорошо. Главное, я вас отыскал. Вы сможете встать, мой друг?
– Мэри...я не могу уйти, не простившись...
– Понимаю. Но ведь вы можете вернуться в любой момент. Не бойтесь, мой друг, с юной леди ничего не случится.
Валет с трудом поднялся, опираясь на плечи священника.
– Голова кружится...
– Держитесь за меня. Осторожно...
Дорога домой не заняла много времени, Лионесс нанял кэб и вскоре Стейн уже лежал на перетащенной в маленькую комнатку кушетке. Здесь было теплее и темнее. Он просто лежал, приходя в себя, соединяя обрывки воспоминаний, всколыхнувшихся при виде священника. Иногда поворачивал голову, глядя на точеное лицо Алисы.