Путь Владычицы: Дорога Тьмы

Дыв обескураженно почесал затылок:

— Правду говоря, Ваше величество, не мог предугадать. Женщины Кар-Малерии не настолько плодовиты, как фрейи. Да и чего далеко ходить — у Стефана Мудрого всего трое сыновей, и то от разных матерей. А если бы зачатие совершалось без особой молитвы Источнику, то я давно стал бы многодетным отцом. Но, по счастью, этого не случилось — к отцовству я не готов. Кто ж знал, что у фрейев можно без молитвы? О… прошу помиловать, ваше величество!

Но королева, чьё лицо сморщилось мгновение назад, рассмеялась — не разгневалась.

— Глупый карамалиец! Ваш король знает, что не от одного Света рождается дитя. Хотела бы я посмотреть на малерийца, который был бы зачат без похоти и выплеснувшегося семени! Такие ли честные господа на твоей родине?

Отилия отвела душу смехом и гораздо более расслабленно предупредила:

— Ты понял, карамалиец? Держи своё семя при себе, или я заставлю тебя в следующий раз смотреть, как моя дочь ест твоё нерождённое дитя, чтобы успокоить оскорблённую тобой Тьму!

— А зачем его есть? — заикнулся Дыв и замолчал — уж слишком многозначителен был взгляд королевы. — Я понял вас, Ваше величество. Тьма не будет оскорблена… моим семенем.

Королева устремила взгляд на Лотту, что могло означать одно: аудиенция закончена, слуга должен уйти. Однако Дыв топтался на месте.

— Ты смеешь унизить моё терпение вопросом, раб? — нахмурилась Отилия.

— Всего один вопрос, Ваше величество, — королева молчала, и он спросил. — Если фрейи не могут родить от малерийца, это значит, что договор между Его величеством Асвальдом и Его высочеством Ядраном не состоится?

Ногти королевы скрипнули, проехавшись по деревянным подлокотникам тронного кресла:

— Ты слишком много задаёшь вопросов, карамалиец!

— Простите, ваше величество, удаляюсь, — он разочарованно поклонился и пошёл к выходу.

В спину ему прилетел ответ:

— Брак будет заключён. Но то не твоя забота, наглый раб. Помни о предупреждении!

Дыв весь вечер голову ломал, как поговорить с Кайей, которая уже подавала признаки желания помириться. И сейчас, когда принцесса доверчиво прижалась к нему, он решился:

— Мне нужно у тебя кое о чём спросить, непростом. Можно? — он накрутил её косичку на палец.

— Ты мой господин, можешь не спрашивать разрешение, пока мы наедине, — засмеялась Кайа.

Дыв покусал губы, прежде чем спросил:

— Ты беременна от меня?

15. Слишком много сомнений

Прошёл месяц, как карамалиец Дыв поступил на службу к фрейям. К этому времени многое прояснилось, Исак ни разу не пожалел, что вернулся. Некоторые моменты, которые были упущены или казались неважными, приобрели ценное для миссии значение.

Во-первых, жертва сира Советника была не напрасной — что-то случилось с Тьмой, это подтвердил Горан, с которым Дыв свёл знакомство. По-прежнему активная в остальных случаях, Тьма на вопросы о кар-малерийцах будто бы неохотно давала ответы. Горан судил по высоте всплесков, которые видел. Из любопытства Исак решил убедиться в предположении, подвёл Кайю к мысли показать ему весь дворец, в том числе Очаг. Тьма осторожничала с ним, то ли боялась, то ли избегала. На Кайю реагировала жадно — лизала подставленную руку, словно ласкалась. От руки слуги ускользала под решётку.

Осмелев, Исак вознамерился позлить Тьму — повалил рядом с Очагом Кайю и заласкал её до исступления, вырывая признания: “Мой хозяин!” — Тьма начала бесноваться, но не осмеливалась приблизиться к врагу, огибая два тела.

Во-вторых, сир Торвальд определённо передал ящерке часть очищающего Света. В Кар-Малерии существовало всего три известных способа обмена магиями. Это, разумеется, дар от Источника, затем — стандартный взаимообмен супругами через брачную связи. О третьем способе Исак слышал, но ни одного убедительного примера никогда не встречал, — через кровь. Обычно друзья приносили клятву, обмениваясь каплями крови и тем самым скрепляя связь. Советник же в минуты “припадка” нанёс Кайе рану на шее, прижал её своей ладонью, рассечённую лезвием, и, скорее всего, таким образом повлиял на принцессу. Вернее, её нынешнее состояние.

Фрейская чешуя начисто сошла с тела принцессы, хотя и оставались незаметные глазу, но ощупываемые бугорки по всему телу, на которых ранее проявлялся рисунок. Эти же полосы были чуть темнее кожи на остальных частях тела. Кто знает, возможно, сир Торвальд прикипел к своей спасительнице и тем самым давал ей шанс спастисть — на это ли намекал Исаку?

В общих чертах, Дыв-Исак мог сказать с уверенностью, что ящерка ему нравилась, и при других обстоятельствах принц Исак мог бы заявиться к Асвальду и попробовать на честных основаниях заключить брачный союз с фрейями, а там как боги решат. Но, добившись преданной влюблённости и покорности у неопытной девицы, Исак почувствовал скуку и возвращающееся к нему знакомое чувство неутоляемого голода, которое захватило его после первого опыта в Кар-Эйре со свободной девицей из шалмана.

Мало ему было одной женщины, мало! В этой жажде постоянного сладострастия он даже завидовал свободе фрейских отношений и видел сходство грехов их и свой. Изменял Асвальд своей супруге больше одного раза или нет (памятуя о существовании Горана), Исак не узнал. Репутация короля тщательно оберегалась близкими. Зато Её величество иногда позволяла себе расслабиться, даже когда Асвальд находился дома. В одну из западных башен раз в две-три недели на подъёмнике доставлялось два раба, которых после никто не видел. И ход туда был закрыт — помещение представляло собой комнату с замурованным стенами, кроме той, что выходила на террасу для фрейев.

Сладострастничали Солвег и Марна. Улва пока только наслаждалась незамутнённым счастьем с Гораном, который, в свою очередь, раз в неделю уходил из дворца в районы попроще и пропадал там до рассвета. То же можно было сказать о других фрейлерах, с которыми познакомился Дыв.

К слову, о фрейлерах. Их насчитывалось совсем немного, примерно десятка два-три на весь Фрейнлайнд. Больше половины находилось в охранном штате, кто-то плавал с мастером Оржаном, остальные занимались рудниками. В одну из последних бесед Дыв спросил Горана, ведётся ли учёт фрейлеров, как это делают с магами в Кар-Малерии. Горан подтвердил наличие некоей книги, в которой были записаны все фрейлеры с указанием места службы и кратким описанием семьи.

Да, важных дел в списке добавлялось, но одна проблема решилась сама собой. Марна и Солвег каким-то известным одним фрейским ящерицам способом избавились от младенцев, несущих опасность для бестолковых мамаш. У Кайи не проявилось ни единого признака полного чрева, о котором бы знал Исак, однако на всякий случай он стал осторожнее, тем более помня о приказе королевы. Из дотошности к мелочам Дыв, усыпив однажды Кайю, отправился к… Вообще-то он собирался к Солвег, но сам не понял, почему свернул в башню Марны, — и не пожалел.

Старшая злюка открыла дверь и усмехнулась, оглядывая Дыва с ног до головы:

— А я всё думала, заглянет ко мне напоследок бог любви или нет? Занятное имя ты себе выбрал.

Исак растерялся: имя своему порочному образу придумал шутя — нашёл в библиотеке учебник по старому языку, которым давно уже никто не пользовался, и слепил “duw cariad“[1].

— Не знал, что ты склонна к языкам, — заставил себя справиться со смущением, вошёл и развалился в удобном кресле, протягивая руку к принцессе.