Путь

— А кто за него подписался? Кто приезжал-то?

Митяй поднял глаза влево и вверх, как бы обдумывая, стоит ли это говорить, но, по всей видимости, не нашёл причин скрывать.

— Приезжали Аттал и Слава Орлан.

— Вдвоём? — не поверил Алекс.

— Вдвоём, — подтвердил Митяй. — Я слышал, что между ними война, поэтому сам удивился. Но вели они себя по-дружески, одинаково уверяли, что Кащей сможет поднять Ганзу и что они за него ручаются. Так что, видимо, теперь они вместе.

— Слава и Аттал вместе? — опять не поверил Доктор. — Но ведь этого не может быть!

— Может или не может, но оно так, — заметив, что Алекс собирается задать новый вопрос, Митяй жестом остановил его, продолжив. — Конечно, мы поговорили и о тебе. Аттал ответил, что ты был назначен временно, чтобы начать развивать полис. А нынче тебе на смену пришёл толковый парень, которому они со Славой будут всячески способствовать. Орлан добавил ещё, что твои полномочия закончились, и теперь никто не должен тебе помогать, иначе… — тут нижний торец его верхнего кулака дважды врезался в верхний торец нижнего, как бы показывая, что будет с тем, кто нарушит приказ. — Так что, извини. Я не хочу ссориться ни с Атталом, ни со Славой, да и причины никакой нет.

— Нет причины? А как же наши с тобой отношения? Я думал, что мы друзья, — в упор поглядел на Митяя Алекс, но тот не отвёл взор.

— Мы не друзья, Саша. И никогда ими не будем.

Алекс аж оторопел от подобного признания, что-то внутри оборвалось, а Митяй всё так же спокойно продолжал.

— Не спорю, я благодарен тебе за полис, из-за тебя мы вроде бы наладили взаимоотношения с Райхом, и у нас появилась какая-никакая надежда. Тут скрывать нечего — твоя заслуга. Но, Саш, у всего есть цена. И ценой новой жизни полиса стала смерть моего сына. Ванька вырос здесь, в Ганзе, в жестоких драках, и со своими, и с немцами, потом оттрубил три года в армии и там не раз бывал в горячих точках, вернулся на гражданку, практически без мой помощи создал строительную фирму, женился, сына завёл, а потом появился ты, и Ваньки не стало. Так скажи мне, Саша Доктор, кого мне в этом винить?

— Ваня был моим товарищем…

— Ваня был моим сыном! — резко прервал его Митяй, немного помолчал, а затем снова заговорил спокойным грустным тоном. — Я при всех как-то сказал, что я не буду мстить никому, кто так или иначе повинен в смерти моего Ваньки, но это вовсе не значит, что я забуду обо всём и особенно о том, кто всю эту движуху замутил. Поэтому мы не сможем быть друзьями, Саша. Ты мне ничего не должен, и я тебе ничего не должен. Извини, если ты думал иначе.

— То есть просить тебя о чём-то бесполезно? — подытожил разговор Доктор.

— Бесполезно. Я тебе не буду помогать, но и мешать не буду, — сухо произнёс Митяй и добавил. — Живи как умеешь.

— И на том спасибо. — Саша подал руку, и Котлин-старший, не колеблясь, пожал её. — В любом случае, я тебе благодарен, Митяй. За всё. И особенно за Ваньку. Это был хороший парень, я горжусь, что бился рядом с ним.

Разжав руку, Доктор повернулся, направившись вверх по склону. Митяй глядел ему вслед. Вдруг на полпути Доктор остановился и повернулся:

— Митяй! — крикнул он. — Одолжи мобиль на несколько дней.

Котлин-старший прищурился, подумав, а затем крикнул в ответ:

— Это Ванькин мобиль был, не мой. Он бы одолжил — так что бери. Отдашь, как сможешь.

— Спасибо, Митяй. Ты хороший человек! — выкрикнул Доктор и махнул рукой.

Котлин не ответил на жест. Лишь когда Саша отвернулся и пошёл дальше, Митяй прикрыл глаза и долго-долго стоял так, не шевелясь.

**

Когда Алекс подъехал к своему съёмному дому, парней уже не было, по всей видимости, они умотали искать квартирку. Доктор после встречи с Митяем хотел было сразу рвануть к Атталу, но не решился. Во-первых, для того, чтобы о чём-то говорить, сначала нужно было понять предмет разговора и то, что хотелось бы в итоге из него извлечь. А Саша этого не знал, хотя и не сомневался в том, что сможет убедить больного Аттала в чём угодно. Во-вторых, всё же ему было немного боязно. Да, он неплохо изучил хозяина Ахеи, да, он был его лечащим врачом, да, у них сложились кое-какие личные отношения, но те воспоминания из детства, в которых людей закапывали живьём, до сих пор всплывали на периферии памяти, мешая бесстрастно размышлять о предстоящей встрече. Поэтому Алекс решил перенести встречу на неопределённый срок и вернулся назад.

Дверь оказалась не заперта. За столом завтракала Оливия, налив себе глубокую чашку молока, накрошив хлебных крошек и каких-то ягод. Она уплетала за обе щёки, когда в дверях показался Саша, и поздоровалась с ним с набитым ртом, вызвав улыбку. Лив нравилась Доктору в самом хорошем смысле этого слова — она была бойкой девчонкой, весьма симпатичной и отчаянно весёлой. Алекс не знал, верить ли слухам об её любви к Бо, но, даже если и так, в этом он не видел ничего предосудительного — обаятельная мордашка и живые глаза вызывали у него желание потрепать её по щеке, как младшую сестрёнку, на которую невозможно разозлиться по-настоящему.

— Кушай, кушай, не отвлекайся, — произнёс он, входя в комнату. — Давно приехала?

— Вот только что, — не прожевав, ответила она. — Смену отпахала, притопала домой, а ключа нет, где-то забыла, дурында такая и не помню где, так что решила к вам поехать. А где брат, Саша, ты не знаешь?

— По делам ушёл, скоро будет, наверное. Ты в ночь работала, что ли?

— Так да! Ох, и сумасшедшая ночка была, в полисе до утра отмечали назначение нового босса… Ой, прости, я не хотела тебя обижать.

— Вовсе ты меня не обидела, я же не маленький, что ты. — Алекс присел за стол напротив. — Что ешь такое?

— Молоко с крошками и черникой. М-м-м, объедение, хочешь попробовать? Можно сахара для вкуса добавить, — Лив подвинула ему свою тарелку.

— Не, с сахаром не буду, а так — попробую. Ты кушай, я себе в другую налью. Никогда такое блюдо не ел.

— Да ты что? А я с детства его лопаю, вот держи молоко, ягоды в холодильнике, а хлеб я у вас одолжила.

Тщательно соблюдая рецепт, Доктор смешал все ингредиенты и принялся жевать, одобряя её вкус. Чтобы не сидеть в тишине, он решил кое о чём её расспросить.

— Значит, вечеринка на всю ночь? Кто был?

— Кто был? Кащей со своими ребятами, человек пять — все молодые парни. Самый смешной у них Тяпа, ко мне даже приставал, представляешь?

— А что, обычно никто не пристаёт? — отхлебнул из тарелки Саша.

— Так да! А кто будет лезть, если все знают, что придёт мой брат и снесёт мозги?

— Я думал, что об этой истории помалкивают.

— Так оно и есть, — Лив доела последнюю порцию и сытно навалилась на спинку стула. — Просто земля-то слухами полнится, никто ничего точно не знает, но все боятся, на всякий случай. А что, меня это устраивает, не то напьются и распускают руки.

— И Тяпа распускал?

— Нет, что ты. Я ему понравилась, видите ли. Напился и предложил замуж за него выйти, — прыснула она, — даже цветов из клумбы нарвал и притащил вместе с корнями и землёй, вот дурында, — уже громко захохотала она, и Алекс поддался этому заразительному смеху. Отсмеявшись, он продолжил узнавать подробности.

— А из наших, из полисных, кто-то был?

— Юсуф с местными пацанами, но у них между собой какое-то недопонимание, мне показалось.

— То есть?