Путь

А ещё она бухала, блевала, нюхала свой «снег» и постоянно устраивала скандалы. Может быть, будь ему лет двадцать, Алекс бы смирился с таким поведением, но сейчас, в ашраме, во время медитации, он разбирал их взаимоотношения по частям, взвешивал все за и против, пытался разобраться в собственных чувствах и, в итоге, накрутил себя так, что под вечер на него накатила депрессия и замотала в своё колесо. Причём, он прекрасно понимал, что происходит в его мозге.

Латеральная* (боковая) часть префронтальной* (передней) коры поднимала из памяти все вышеперечисленные тяжёлые воспоминания, поясная извилина зацикливалась на них, а миндалина в ответ выдавала отрицательные эмоции. Это состояние воспринималось мозгом, который искал причину стресса, находил её опять же в неприятных воспоминаниях, и процесс продолжался по кругу. Чтобы вырваться из него, нужна была встряска, Доктор сейчас бы с радостью окунулся в работу и забыл и Алису, и всё, что с ней связано, хотя бы на время. Но ему приходилось сидеть со скрещёнными ногами, с ещё несколькими десятками таких же придурков, как он сам, и тупо пытаться сконцентрироваться на долбаном дыхании! Но вместо блаженной пустоты, которой он добивался, в памяти всё чаще возникала Бо. Вернее, её слова, которые она произнесла совсем по иному поводу и совершенно о другом человеке.

Однажды они с ней сидели в кафе, пили кофе, обсуждали знакомых, и Доктор задал ей простой вопрос:

— Давно хотел спросить у тебя, Бо. Что ты скажешь за Аттала Ивановича? — Алекс отпил глоток чая и внимательно поглядел на девушку.

— Он хороший мужик. Но ненадёжный человек, — чуть подумав, ответила Бо.

— И что это значит? — легкомысленно спросил он, не ожидая, что ответ будет столь сложным.

— Это значит, что с ним можно пить и есть за одним столом, но нельзя вместе жить или иметь общие дела. — Бо прихлебнула и блаженно зажмурившись. — Он скажет одно, а сделает совсем другое. Аттал такой человек, что подведёт, не задумываясь и, что самое плохое, будет уверен в собственной правоте. — Она открыла глаза и пристально поглядела на Сашу. — Хотя, в принципе, он неплохой дядька, но ты никогда не сможешь почувствовать себя уверенно рядом с ним. Никогда.

Почему-то эти слова глубоко въелись в сознание Алекса, и сейчас он легко спроецировал описание Аттала на его дочь, хоть и в совершенно ином контексте. Доктор тоже не чувствовал себя уверенно рядом с ней, опасаясь, что девушка опять вытворит какую-нибудь глупость, причём она будет уверена в том, что права, а остальные дураки. Её словам также нельзя было верить, и, что самое ужасное, с ней тоже можно было пить и есть за одним столом, но вот жить вместе…

Все эти размышления до ужаса терзали Доктора, а когда на следующий день заявилась Алиса и рассказала о своём дурацком происшествии, то Алекс чуть не заскрипел зубами от гнева. Вместо того, чтобы перенастроить своё мышление и расслабиться, эта дурында наелась психоделиков и устроила себе наркотический бэд-трип со всеми вытекающими. Это значит, что ближайшие несколько дней ужасные ощущения будут раз за разом накатывать на неё, и, чтобы избавиться от них, она снова начнёт жрать свой долбаный «снег», бухать, как в последний раз, и устраивать скандалы. Причём это за его же деньги!

Доктор физически ощущал, как где-то глубоко внутри его переполняла и уже была готова прорваться накипевшая злость. То ли на неё, то ли на себя. Правда, Алиса в упор не видела его тяжёлого взгляда и, когда он закончил объяснять ей природу пережитых ею вчера страхов, капризно заявила:

— Шурик, давай, собирайся бегом, мы отсюда уезжаем!

— Чего? — переспросил он.

— Ты оглох, что ли? Я говорю, давай, собирайся и поедем обратно. Я хочу принять душ, искупаться и отдохнуть на пляже.

— А «снега» понюхать не хочешь и коктейльчиком запить? — тяжело задышал он.

— Не твоё собачье дело! — психанула Алиса. — Захочу и понюхаю, и запью! Я тебе что сказала? Что бы ты манатки собирал, и мы…

— Я вообще-то заплатил за три дня, — перебил он её, пытаясь быть спокойным.

— И чё? — состроила она недовольную физиономию.

— А это немалые рублы, я тебе так скажу! — сузил глаза Алекс.

— И чё? — снова бросила она.

— Хер через плечо! — чуть не взорвался Доктор, но сумел себя сдержать. — Ещё два дня тут проживём, а потом вернёмся.

— Ты дурак, что ли, или глухой? — вскочив, вдруг закричала она, привлекая всеобщее внимание. — Я же сказала, что не останусь тут ни минуты. Ну-ка! Живо! Встал! И собрал! Вещи!

— Завалила бы ты хлебало, Алиса Атталовна! — шипящим шёпотом произнёс он, чувствуя на себе любопытные взгляды. — Я же сказал, что никуда отсюда не поеду!

— Слушай, ты, я тебе сказала, что нужно делать, вот и делай, и не надо мне тут круги рисовать…

Неизвестно по какой причине у Доктора так бомбануло при её последних словах, что он зверски захотел её ударить. Но вместо этого Алекс соскочил со скамейки и помчался, куда глаза глядят. Алиса припустила за ним, догнала и, ухватив за рукав, развернула к себе:

— Послушай меня, Шурик, дружочек…

— Я тебе не Шурик и не дружочек, ты меня задолбала так называть! — внезапно разъярённо рявкнул он. — Я сейчас вообще не хочу слышать даже твой голос, понимаешь меня? Или ты настолько тупая, что тебе нужно два раза объяснять?

— Да как ты со мной разговариваешь, козёл?!

Алекс схватил её за плечо и сжал так, что она даже вскрикнула, а он прошипел ей в лицо:

— Если хочешь, собирай сама свои манатки и езжай обратно. Хоть на Берег, хоть в Ахею, мне насрать. А я тебя видеть больше не хочу, понятно? Всё, пиздуй! — он несильно толкнул Алису, но та не удержалась и рухнула прямо задницей в клумбу. Пока она поднималась и отряхивалась у всех на виду, Доктор уже куда-то умотал. Кто-то бросился ей на помощь, но она со злостью отпихнула доброхота, схватила свою сумку и устремилась к выходу из «Прелеза».

*

Алекс ворвался в пустую комнату для медитаций, прислонился к стене и потихоньку сполз на пол, спрятав лицо в ладонях. Он просидел в тишине до тех пор, пока не раздались лёгкие шаги и кто-то не опустился рядом. Алекс повернулся, поглядев сквозь пальцы — это был учитель Ганджарши, лысый мужичок с пронзительными чёрными зрачками в центре внимательных светло-серых глаз. Доктор со стыдом отвернулся обратно в ладони.

— Нехорошо ты поступил, Санди, — только и сказал учитель, усаживаясь в позу лотоса.

Алекс затряс головой, соглашаясь.

— Отвратительно, согласен, — Алекс ещё сильнее вжал лицо. Ганджарши немного помолчал и продолжил спокойным тоном:

— Я сегодня говорил с Садхиром, это он сопровождал Алисию вчера на холм к водопаду. Паренёк рассказал, что твоя девушка выгнала его, и он ночевал в лесу. Да. А она, по всей видимости, выпила «трёхступицу» — это такой напиток, позволяющий уйти в мир грёз и видений. Обычно его принимают под строгим контролем, но она решила иначе. Да. Поэтому не сердись на неё, Санди, ей несладко пришлось сегодня ночью.

— Я уже знаю, Алиса рассказала, — пробубнил Алекс в ладони. — Извините за неё. Я понимаю, что сегодня она эмоционально нестабильна, но…

— Нужно было с ней как-то помягче.

— Можно без нравоучений, учитель, пожалуйста. Пожалуйста.

— Нет, что ты, я не могу вмешиваться в дела жены и мужа. Это ваше личное дело.

— Мы не муж и жена.

— А кто вы друг другу?

Алекс надолго задумался, кусая губу, пока, наконец, не произнёс негромко.

— Никто.

— Никто? А я думал, что ты её любишь?

— Люблю.

— И?

— Что «и»? Вы бы сами смогли с такой жить? — нервно повернулся к учителю Алекс, выставив руки, как краб. — Это кошмар какой-то, ей-богу! Сами же рассказали про то, что она ночью вытворила с этим вашим, как его зовут? А мне каково? Как каждый день такие выходки терпеть? Сил уже нет никаких!

— Я тебя понял, Санди, я тебя понял, — шумно вздохнул гологоловый гуру, успокаивая Алекса. — Не буду учить тебя тому, в чём ты и сам способен разобраться. Да. Могу только сказать, что если ты действительно любишь женщину, то она всегда будет рядом с тобой, даже если вы на расстоянии, даже если вы друг для друга никто. А сейчас… Может быть, это и к лучшему, что сейчас вы разошлись в стороны. Это даст тебе время привести мысли в порядок. Ведь мужчина перестаёт думать благоразумно, когда острый женский язык будоражит разум, ты ведь понимаешь? А сейчас тебе первым делом нужно остановить тот бурный поток, что несётся в твоей голове. Да. Только абсолютный покой приводит к правильному выбору.