Путешествие Чандры

– Только сами об этом не знают, – проговорил Шива задумчиво.

– Они друг про друга знают, – возразил малыш.

– Друг про друга? О, так задашь им свои бесконечные вопросы, а, Сома? – Шива улыбнулся и поставил Сому на землю.

– А чем вы тут занимались, столько времени? Что делали? Тут только вы, без общества, – принялся задавать вопросы мальчик, подбегая к каждому.

– Да ничем… – начала было женщина, но её перебил какой-то мужчина:

– Как так ничем, вы же, матушка, за всеми ухаживаете!

– А вы всем говорите только добрые слова, так сразу на душе легче делается!

– А вы, уважаемый, сложили поэму!

Так вышло, что каждый не был бесполезен в тёмной пещере, вне большого человеческого общества – люди с изумлением узнали, что остаются людьми даже здесь.

Посреди пещеры вдруг разгорелся большой огонь – его языки лизали высокий свод.

– Слушайте! Каждый, кто верит мне и желает стать здоровым, должен пройти через это пламя! – объявил Шива громовым голосом. – И не бойтесь меня потерять – если вы уже видели меня, то только от вас зависит, останусь ли я и дальше с вами.

Пройдя сквозь огонь, люди, к их неописуемому изумлению и восторгу, вновь обрели свой прежний вид, как бы ни покалечила их проказа.

– Ну, доказательство выздоровления и отмена приказа царя – другое дело, а тебя, Сома, я обещал вернуть родителям, – Шива уже вышагивал по дороге к ашраму риши Атри и его супруги Анасуйе. – В будущем люди не слишком будут ценить твоё милосердие, Сома, ведь они не будут чувствовать, что заслужили его своими усилиями. Но оно нужно миру, дорогой… Такое же естественное, как вода, изливающаяся на землю. Хочешь поиграть на дамаре, Сома?

– Неа, – Сома снова начал вертеться на плече отшельника. – А какие на Кайлаше животные водятся? А что ест Нанди? А что делает ваша матушка, когда вы медитируете, – то же, что и мама Анасуйя, или что-то другое? А…

– Остановись, Сома, – с притворным ужасом попросил Махадэв. – Ох, дорогой, чувствую, нам надо поискать какую-нибудь реку или озеро…

Но никакого водоёма по дороге не попалось, поэтому Шива с некоторым облегчением передал не знающего угомона Сому в руки Анасуйе. Через несколько минут она тихо позвала Шиву в дом – мальчик крепко спал, и его личико было таким безмятежным и спокойным, как будто бы и не он пять минут назад резвился, пытаясь стащить у аскета рудракшу.

– Знаете, когда мать испытывает наибольшее счастье? – улыбнулась Анасуйя. – Когда её ребёнок, после целого дня обучения, игр и всего прочего, спокойно засыпает у неё на коленях...

– Какая прекрасная у Чандры мать, какие нежные у них отношения, – проговорила Чхая, растроганно наблюдая за сном Чандры.

– Но всё же, видимо, она где-то совершила ошибку в воспитании сына? – покачал головой Сурья. – Иначе бы Чандра не делал бы таких вещей взрослым?

– Никакой ошибки не было, Сурья-дэв, – возразил Шани веско. – Очень многое сплелось, чтобы получился результат, который все видели. Хотя это только один из результатов – Чандра ещё вас удивит, не сомневайтесь.

– Хм… ну что ж, увидим, – подвёл черту Сурья.

Тем временем карта показала вечер, и Чандра наконец проснулся, по-прежнему на коленях своей матери.

– Отдохнул? Теперь совсем другое дело, – Анасуйя поправила волосы сыну, дэв и правда выглядел очень умиротворённым, спокойным – сон вернул ему не только силы, но и душевное равновесие.

– Спасибо, мама, – Чандра мягко улыбнулся. – Ты напомнила мне о самом счастливом времени моей жизни. И, хотя всё это было давно, я чувствую, как будто бы это время где-то совсем близко.

– Для памяти нет разницы, – улыбнулась Анасуйя. – Ты можешь оставаться здесь сколько угодно, милый. Сколько тебе нужно.

– Мне бы хотелось остаться здесь, с тобой навсегда, – искренне проговорил дэв. – В этом лесу памяти. Где нет трудностей, боли и ответственности. Но я слышу, что кому-то нужна моя помощь, мама. Мне надо идти…

– Конечно, милый, иди, – снова улыбнулась женщина. – И помни, что я всегда с тобой, что бы ни случилось. Ты ведь мой милый мальчик, в глубине своего сердца. И, когда бы этот мальчик не позвал, мама всегда придёт к нему на помощь.

– В… любой форме, мама? – спросил Чандра, как во внезапном озарении, уже готовясь идти, олень нетерпеливо прыгал вокруг дэва.

– Да! Ты всё верно понял – я буду с тобой в разных формах, но одной сути, – Анасуйя довольно потрепала сына по щеке и благословила, не забыв сунуть в руки узелок с угощением.

Чандра уходил в более знакомые наблюдателям места Мритью-локи, а тем временем Анасуйя, глянув на восходящую луну, позвала:

– Сома, сынок, уже поздно, иди домой, – и из леса ей отозвался звонкий смех ребёнка. Взяв подбежавшего к ней малыша за руку, женщина повела его в дом, обернувшись на пороге. И только Шани увидел, что в дверях стоит сама дэви Парвати.

Чандра со своим рогатым спутником неслышно подошёл к небольшому деревенскому храму. Все уже спали, только одна молодая женщина жаловалась и взывала к богам в этот час:

– Светлый Чандра, если бы ты мог присмотреть за моими детьми и мужем! Я слышала, что жена бога Солнца, когда ей нужно было уйти совершать аскезу, оживила свою тень и оставила её выполнять свои обязанности во время её отсутствия. И тень выполняла обязанности так хорошо, что Сурья-дэв ничего не заметил. Я не дэви и не могу оживить свою тень, но если бы могла! Недалеко на горе стоит святилище дэви Парвати. Говорят, что тем, кто совершит там поклонение, дэви дарует ласкового супруга. А я так хочу увидеть от своего свами хоть немного нежности и ласки! Но он всё время занят важными делами. Муж не отпускает меня к святилищу, не знаю, что делать. Хоть это и нехорошо, ослушаться мужа, но я все-таки пойду к святилищу и вернусь завтрашним днём. Пожалуйста, Чандра-дэв, присмотрите за моими детьми!

– Конечно, присмотрю, – женщина не могла слышать, что ответил ей дэв, и не могла его видеть, но отчего-то её беспокойство улеглось и она поспешно направилась к реке, в сопровождении одного лишь лунного света.

Чандра же направился к дому деревенского старосты – именно его женой была молодая женщина, которую звали Лила. На пороге дома он стал видимым для обычных смертных – но принял облик ушедшей женщины. Только необычная плавность движений да олень рядом могли бы подсказать внимательному наблюдателю, что это какая-то иллюзия. Но никто не видел Чандру – весь дом крепко спал. Женщина прошла к детям, поправила их покрывала. Самый маленький, годовалый младенец, заворочался было и захныкал, но женщина взяла его на руки, покачала, что-то прошептала в маленькое ушко – и малыш заснул снова. Две девочки постарше не проснулись, когда женщина погладила их по головам, делая сны приятными и спокойными.

Заглянула женщина и к мужу, и к спавшим во дворе слугам – все крепко спали. Совершенно бесшумно женщина воспользовалась божественными силами, чтобы, пока все спят, привести в порядок дом, вычистить приготовленную для стирки одежду и всё в таком роде. Олень с интересом смотрел, шевеля чуткими ушами.

Так прошла ночь, тихо и спокойно для обитателей дома. Господин дома, муж и отец, староста деревни вставал очень рано и имел привычку начинать день с поклонения Сурье. Вся семья и даже слуги должны были в этом участвовать, господин не терпел ни малейшего опоздания. Сложно было убедить детей быть внимательными и не только подняться на рассвете, но и не отвлекаться от церемонии. Однако мнимая Лила с этим справилась. Затем она подала завтрак мужу, перенеся кушанья прямо из своего дворца в Чандра-локе.