Путеводная звезда. Том 1

Открыв глаза и осмотревшись, увидел на столике готовый завтрак. Весьма плотный, эдакая американская классика – яичница глазунья, поджаренные ломтики бекона, сосиски, стопка посыпанных ягодами и политых джемом пышных блинчиков, фруктовый салат, стакан апельсинового сока и парящий из носика пузатый чайник.

Интересно, а кто вообще посмел ко мне в комнату заходить?

Приняв душ, я позавтракал – все что было на подносе заточил легко, еще и от добавки если честно не отказался бы. В гостиной встретил виновницу случившегося – на диване в ожидании расположилась Барбара Завадская. Правда, при моем появлении она сразу вскочила.

– Это ты сама организовала? – вместо приветствия поинтересовался я.

– Сергей Александрович велел, – ответила бывшая горничная, явно до сих пор меня опасавшаяся.

Хм. Николаеву то какое дело до моих завтраков?

– Что еще он тебе велел?

– Выполнять обязанности по обеспечению вашего бытового удобства, – уже явно напряглась девушка.

Причину испуга я понял, правда с запозданием – ей явно не хотелось стать причиной разборок между двумя одаренными.

– Не волнуйся, все в порядке, – запоздало успокоил я ее и направился к выходу.

– Артур Сергеевич! – окликнула меня Завадская.

– Да? – обернулся я.

– Вас ожидают, – показала она мне в сторону кабинета.

Причем, что удивительно, показывала Барбара в сторону моего кабинета. Моего кабинета в моих апартаментах, где вообще не должно быть ни ее, ни каких-либо гостей.

«Какого… кончика конского хвоста вообще здесь происходит?» – возмутился я с колыхнувшимся раздражением. Впрочем, Барбаре ничего высказывать не стал – девушка и так напряжена неизвестностью, что ее лишний раз пугать.

В кабинете (в моем кабинете) меня ждал Мустафа. Сириец расположился в гостевом кресле у рабочего стола, коротая ожидание с книгой. Но едва дверь открылась, он моментально захлопнул том и отложил его в сторону.

«Пятьдесят лет в строю», скользнул я взглядом по корешку. Интересный выбор – сам я еще местную версию книги Игнатьева не прочитал.

– Неожиданно, – вместо приветствия демонстративно удивился я.

Сириец только руками развел и невесело усмехнулся.

– Какими судьбами? – поинтересовался я, присаживаясь.

– У меня серьезные проблемы.

– Слушаю внимательно, – сразу напрягся я. Мустафа просто так подобными заявлениями бросаться не будет.

– Как ты знаешь, по рядам кулинаров прошлась хорошая такая чистка.

– Предполагаю, – кивнул я.

Меня в клубе работорговцев последнее время больше интересовала узкая прослойка палачей, и за общим развитием событий я не следил. Да и не получалось – сейчас сведения брать в общем-то неоткуда, а в курсе событий держать меня перестали.

– И к вящему сожалению моих сослуживцев и руководителей, честь мундира сотрудников конторы чистили специально обученные сотрудники канцелярии.

– Н-ну… это печально, да, – посочувствовал я.

Сказал, кстати, совершенно искренне. Потому что примерно вспомнил показанную мне схему, и не скажу, что в ней высокие чины из ФСБ как-то преобладали – в достатке наблюдалось и имперских чиновников самых разных ведомств. Так что если под шумок имперская охранка залезла под кожу ФСБ, то для госбезопасности это серьезный удар не только по репутации, но и по… ладно, не будем о грустном. О грустном для ФСБ.

– Ты к этому каким боком?

– Информация о том, что я указал тебе на местоположение Завадской ушла на сторону. Были сделаны выводы, и моя кандидатура отлично подходит на роль крайнего.

– Самого крайнего?

– Краев и граней много, одно место мне отдали.

А может быть, кстати, Мустафа лукавит и действительно отлично на роль крайнего подходит – подумал я. Все же путь рабов в Российскую Конфедерацию пролегал именно через Высокий Град, где Мустафа работал весьма плотно последние годы.

– Последствия?

– Вплоть до печальных. Так что мне как можно скорее требуется покинуть твое окружение.

– Это еще почему? – удивился я.

– Потому что повод устранить меня могут использовать и для того, чтобы подобраться к тебе.

– Ясно, – принял я к причину к сведению, не поверив до конца. – Опять маску будешь менять?

– Конечно.

– Что требуется от меня?

Спросил вполне осознанно. Все же Мустафа, раскрывая мне местоположение Завадской, явно подставлялся, поэтому обязательства перед ним я определенно чувствовал.

– Ты ищешь Степана Мотова, – не ответил на вопрос Мустафа.

– Так, факультативно, но да. И если ты не забыл, до сей поры жду от тебя информацию о его местонахождении.

– Кроме того, ты ищешь Андрея Шилова с Ивоной Маевской, – и бровью не повел Мустафа.

– Именно так.

Горбунов, казненный нами недавно, выдал три имени связанных с жертвоприношениями – Андрей Шилов, Ивона Маевская и Валентин Скрипач. Последний, известный меценат-миллиардер, был постоянно на слуху и на виду. Искать его не было нужды, но и незаметно – с моими возможностями и пристальным вниманием и к моей персоне, к нему не подобраться.

Остальные двое не такие публичные люди. Ивона Маевская, как и Андрей Шилов – давний наш со Степаном напарник по Арене, не настолько окружены вниманием, так что за эти ниточки вполне можно попробовать подергать без лишних глаз.

– Я нашел следы. И Мотова, и Шилова, и Маевской.

Посмотрев в глаза Мустафе, я легко усмехнулся. Понятно, что он издалека начал, а информация обо всех троих – как плата за мою помощь.

– Где они?

– Танганьика.

– Южная Африка, значит, – протянул я в задумчивости. Как-то слишком много в последнее время у меня самых разных упоминаний об Африке.

– Именно так. И Степан, и Шилов с Маевской сейчас плотно связаны со Скрипачом. А он в последний год вложился в индустрию развлечений именно протектората Танганьика. И все трое сейчас в Занзибаре. Но где конкретно, я пока не знаю.

– В Занзибаре, или на Занзибаре? – спросил я, пытаясь понять речь об острове или о городе.

– Разницы нет – весь остров городская агломерация. Кроме того, город и остров часть дистрикта Занзибар, который включает в себя весь архипелаг. Так что найти их там не проще, чем иголку в стоге сена. В трех стогах сена и семидесяти двух лежащих отдельно маленьких кучках, – уточнил для понимания Мустафа, обозначив количество островов в архипелаге. И поле этих слов он в пару движение вывел на стол голо-проекцию с картой архипелага у юго-восточного берега Африки.