Пути глобализации

Комментарий: здесь автор говорит о тех "доминантах", которые преподнесли миру сначала Карл Маркс, а затем Фридрих Ницше. Первые материализовались в российских большевиков, а вторые - в немецких и итальянских фашистов. (8)

"Разумеется, подавляющее большинство людей, избравших эту психологическую доминанту, не затрудняют себя философскими рассуждениями. Они действуют импульсивно, как описанный Анатолем Франсом аббат, который, увидев рожающую суку, убил её зонтиком, или упомянутый Максимом Горьким дворник, убивший на его глазах кошку, мурлыкавшую у него на коленях, лишь для того, чтобы вызвать Горького на драку ("В людях"). Но эти люди приносили вред лично, так сказать, на персональном уровне. Гораздо страшнее теории, безукоризненно логичные и потому обвораживающие умы современников и потомков, образуя псевдоэтнические целостности - антисистемы. Эти феномены, внешне напоминающие ордена или общины, лежат на популяционном уровне, а следовательно, влияют на судьбы культур и этносов, как раковая опухоль на организм. И проявляется эта психологическая доминанта не только в поздних фазах этногенеза, а в любых, ибо для каждого мыслящего человека выбор доминанты произволен. Это и есть "полоса свободы", за которую каждый человек несет моральную и юридическую ответственность".

"Значит, живые организмы, наряду с подчинением глобальным закономерностям, на персональном уровне обладают свободой, точнее, правом на выбор решения или произвольность.

...В этой полосе свободы заложено творческое начало человека - отклонение от стереотипа, что имеет исключительное значение в момент формирования нового этноса..."

"Они были осколком древнего суперэтноса, расколотого проповедью Заратустры..."

Комментарии: мы выяснили, что влияние идеального на материальное этнология в лице Льва Гумилева признаёт. Человек свободен изменять природу этноса, создавать новый этнос с помощью доминанты (главенствующей идеи). Конкретная доминанта сильна тогда, когда на её основе можно выстроить новое мировоззрение. Об этом он говорит в своих книгах. Следующая его книга, цитаты из которой я приведу, называется "Этногенез и биосфера"

"Сикхи стали этносом на основе религии, монголы - на основе родства, швейцарцы - в следствие удачной войны с австрийскими феодалами, спаявшей население страны, где говорят на четырёх языках. Этносы образуются разными способами...".

"Однако доминантой всего процесса образования арабского этноса (а в суперэтническом смысле всей мусульманской культуры) явился всё-таки Мухаммедом зачатый ислам, для которого предшествующая эпоха расцвета арабской поэзии оказалась подходящей почвой. Ислам, как символ, стал объектом фанатического самоутверждения и способом введения единообразия".

"Напомним, что феномен этноса это и есть поведение особей его составляющих. Иными словами, он не в телах людей, а в их поступках и взаимоотношениях. Следовательно, нет человека вне этноса, кроме новорожденного младенца. Каждый человек должен вести себя каким-то образом, и именно характер поведения определяет его этническую принадлежность. А раз так, то возникновение нового этноса есть создание нового стереотипа поведения, отличного от предшествующего". (9)

"Но ещё более грандиозным был третий сдвиг, охвативший всё Средиземноморье в I - IV вв. н.э. Обычно его принято связывать с распространением христианства, но при этом упускается из виду, что христианство было лишь одной струёй потока новых идей, захлестнувших Римскую империю. Одновременно с христианами проповедовали гностики египетские - Валентин и Василид, проклявшие Материю, сирийские - Сатурнин и Мани, уравнявшие стихии Добра и Зла, офиты, почитавшие подателя мудрости Змея - противника злого демиурга Яхве, маркиониты, отрицавшие святость Ветхого завета, оригенисты, настаивавшие на его символическом толковании, и, наконец, гностики, провозгласившие высший монизм - полноту всего сущего - Божественную Плерому. Ближе всех прочих к христианской теодицее Василия Великого и Григория Богослова и дальше всего от античного платонизма оказались неоплатоники, несмотря на то, что присвоили имя Платона для названия своего оригинального учения. Н.И.Конрад тонко отмечает, что "революция умов началась и развернулась на римском Востоке, но она захватила и греко-латинскую часть "римского круга земель", в котором шёл свой кризис старого сложившегося мировоззрения"".

"Но самым важным событием было образование нового этноса, называвшего себя "христианами". У этого этноса принципиально не могло быть единства по происхождению, языку, территории, ибо было сказано: "Несть варвар и скиф, эллин и иудей". В системе Римской империи, где была установлена широкая веротерпимость, христиане были исключением. Разумеется причиной тому были не догматы, которые к тому же до 325 г. не были установлены, и не правительственный террор, ибо императоры стремились избежать гонений, специальными эдиктами запрещая принимать доносы на христиан, и не классовые различия, потому что христианами становились люди всех классов, а острое ощущение "чуждости склада" христиан всем остальным. Христианином в I - III вв. становился не каждый, а только тот, который чувствовал себя "в мире" чужим, а в общине - своим. Количество таких людей всё время увеличивалось, пока они не начали преобладать в IV веке. Тогда Рим превратился в Византию".

"Итак, рождению любой этнической традиции и сопряженного с ней социального института предшествует зародыш - объединение некоторого числа людей, симпатичных друг другу. Начав действовать, они вступают в исторический процесс, сцементированные избранной ими целью и исторической судьбой. Во что бы ни вылилась их судьба, она - "условие, без которого нельзя". Такая группа может стать пиратской бандой флибустьеров, религиозной сектой мормонов, орденом тамплиеров, буддийской общиной монахов, школой импрессионистов и т.п., но то общее, что здесь можно вынести за скобки, - это подсознательное взаимовлечение, пусть даже для того, чтобы вести споры друг с другом. Поэтому такие "зародышевые" объединения выше мы назвали консорциями (...) Не каждая из них выживает; большинство при жизни основателей рассыпается, но те, которым удаётся уцелеть, входят в историю общества и немедленно обрастают социальными формами, часто создавая традицию. Те немногие, чья судьба не обрывается ударами извне, доживают до естественной утраты повышенной активности, но сохраняют инерцию тяги друг к другу, выражающуюся в общих привычках, мироощущениях, вкусах и т.п. Эту фазу комплиментарного объединения мы назвали конвиксией. Она уже не имеет силы воздействия на окружение и подлежит компетенции не социологии, а этнографии, поскольку эту группу объединяет быт. В благоприятных условиях конвиксии устойчивы, но (10) сопротивляемость среде у них стремится к нулю, и они рассыпаются среди окружающих консорций".

"...пассионарность - стихийное явление, тем не менее оно может быть организовано той или иной этнической доминантой. (Этнической доминантой мы называем явление или комплекс явлений - религиозный, идеологический, военный, бытовой, который определяет переход исходного для процесса этногенеза этнокультурного многообразия в целеустремлённое единообразие)";

Книга того же автора "Древняя Русь и Великая степь".

"...этническое наполнение Великой степи и сопредельных с нею стран часто менялось как вследствии процессов этногенеза, так и из-за постоянных миграций этносов и вытеснения одних мировоззрений другими".

"Так в Дамаск, Александрию, Тунис и Севилью вместе с духами и шелками с Востока проникли идеи - новые, интересные, логичные и перспективные, в том смысле что их можно было обратить в действия (в концепцию поступка. В.Л.), сулящие власть и богатство. Возникли многочисленные секты, члены коих называли себя шиитами, чтобы избежать гонений. Секты захватывали власть, и за счёт неё сектанты обогащались, равно как и правоверные сунниты, когда им удавалось подавить мятежников".

"Итак, новый суперэтнос возник в условиях ландшафтно разнообразного, но монолитного географического региона за счёт деятельности нескольких поколений пассионариев, появившихся на этой территории и перекроивших не только политическую, но и этническую карту Европы. Новая суперэтническая целостность должна была обрести название, чтобы смутные чувства, облеченные в слово, овладели сознанием её членов. И она стала именовать себя "Христианский мир"".

"Как только Русь стала христианской страной, она перестала быть врагом для православных хазар окрестностей Семендера. В Х в. конфессиональные различия имели большее значение, чем этнические, потому что определяли принадлежность к тому или другому суперэтносу. А внутри суперэтноса всегда можно было договориться".

"Но этот спор совпал с моментом установления в Византии инерционной фазы этногенеза, в религиозном аспекте - ортодоксии, а на Западе - с вызванной пассионарным толчком сменой стереотипа поведения, да и мышления, и образованием нового мировоззрения".

"Низвержение идола Перуна не было неприятно новгородским словенам, потому что Перун был бог чужой, но для восприятия христианства новгородцы не были готовы... Что же касается других городов, даже крупных, то там принятие новой веры шло ещё медленнее. Близкий к Киеву Чернигов был крещён только 992 г. (...), а Смоленск, лежащий на пути "из варяг в греки", - в1013 г.(...) . Прочие же славянские племена, как подчинённые киевскому князю (кривичи, радимичи), так и сохранившие независимость (вятичи), удержали привычное мировоззрение.

...Город за городом принимали православие как государственную религию, дававшую утешение и надежду на жизнь вечную. Это увлекало людей, (11)получивших вместе с религией блага культуры через письменность и изобразительной искусство. А если начальство что-то там передумало, воюет с печенегами-язычниками, то это его дело, не имеющее отношение к спасению души. Православие на Руси перехватило у язычников инициативу и шло от победы к победе".

"...растущая пассионарность толкала людей IX в. на поиски мировоззрения, - поиски, которые никогда не одобряются и именуются богоискательством. Но это занятие не блажь, а индикатор пассионарного напряжения эпохи".