Путин Vs Ленин. Противостояние

1. Русские социал-демократы, подобно социал-демократам других стран, стремятся к полному освобождению труда от гнета капитала. Такое освобождение может быть достигнуто путем перехода в общественную собственность всех средств и предметов производства,

2. Непосредственное участие граждан в заведовании общественными делами предполагает устранение современной системы политического представительства и замену ее прямым народным законодательством.

3. Но так как освобождение рабочих должно быть делом самих рабочих, так как интересы труда в общем диаметрально противоположны интересам эксплуататоров и так как поэтому высшие классы всегда будут препятствовать указанному переустройству общественных отношений, то неизбежным предварительным его условием является захват рабочим классом политической власти в каждой из соответствующих стран. Только это временное господство рабочего класса может парализовать усилия контрреволюционеров и положить конец существованию классов и их борьбе.

Как видим, уже тогда Плеханов и другие, понимали необходимость переустройства общества, и давали свое видение путей развития. Проект программы вызвал кумулятивный эффект, и примерно с 1888 года резко возрастает число марксистских кружков: возникает кружок в Казани, во главе с Н.Е. Федосеевым, в Минске, Москве, Санкт-Петербурге, и других городах. В апреле 1890 года в Варшаве прошла первая маевка рабочих, что ознаменовало собой качественно новый этап рабочего движения в России.

И наконец, в 1895 году образовался “Союз борьбы за освобождение рабочего класса”, в котором активное участие принял Владимир Ленин. В следующей главе мы более подробно рассмотрим деятельность этого кружка, его борьбу с “экономизмом” и “легальным марксизмом”, пока же укажем, что именно “Союз борьбы” организовал переход от пропаганды разрозненных марксистских кружков к более широкой агитации среди рабочих. Что, в конечном итоге, привело к созданию РСДРП и переходу рабочего движения на качественно новый этап.

Глава 2

Россия в начале царствования Николая II. Развитие

социал-демократии, идейная борьба

В конце XIX века в России, в 1894 году, после смерти Александра III, согласно законам престолонаследия, началось царствование последнего царя из династии Романовых - Николая II. После длительного периода контрреформ второй половины XIX века, при метаниях от хождения в народ и до террора, при бурном всплеске развития общественной мысли, в широких кругах интеллигенции и буржуазии стали возникать надежды на перемену курса, нешуточные упования возлагались на то, что новый император сможет провести коренную перестройку устаревшего и громоздкого государственного аппарата, доставшегося новому правителю от своего родителя. Казалось, что новый император сможет покончить с абсолютной властью и Россия перейдет на качественно новый тип правления. Конституция! Вот что требовали широкие слои буржуазии и интеллигенции. Именно конституция могла бы дать новый импульс как обществу, так и производительным силам, дать еще большую свободу капиталу. И ведь им было на что сослаться: примеры стран всей Западной Европы говорили в пользу ограничения абсолютной власти, ибо только одна страна в Европе полностью сохранила абсолютную монаршую власть - Россия. Даже Германия, где кайзер командовал везде и всем, являла собой пример ограниченной монархии, поскольку существовал рейхстаг, существовали легальные партии, была легальная оппозиция.

А вот новый российский самодержец считал иначе. Будущий император с детства впитал в себя идеи К. П. Победоносцева, яркого монархиста и консерватора, который искренне верил в божественную избранность российских самодержцев, и сумел передать это чувство своему воспитаннику. Сыграв свою роль в судьбе Александра III, Победоносцев роковым образом привел Николая II к его трагическому финалу. В дальнейшем вера царя в свою исключительность, в божественное предназначение, идея фикс, что он избран самим Богом для некоей миссии, сыграли трагическую роль в цепи последовавших событий. В результате такого воспитания, для Николая II неограниченная монархия стала единственно возможной формой государственного устройства России. Иной формы правления он не принимал и не воспринимал. Можно сказать, что неограниченная абсолютная самодержавная власть была для Николая II семейным делом. Бывший помощник министра внутренних дел Владимир Гурко писал так: “Видя в себе, прежде всего, помазанника Божьего, он почитал всякое свое решение законным и по существу правильным. “Такова моя воля”, — была фраза, неоднократно слетавшая с его уст и долженствовавшая, по его представлению, прекратить всякие возражения против высказанного им предположения. Это было не убеждение, это была религия”.

Недаром, выступая перед депутатами от земства и городов в январе 1895 года, Николай II назвал надежды на конституцию “бессмысленными мечтаниями” и заявил о своем твердом намерении “охранять начала самодержавия”. Надежды на мирный и сравнительно безболезненный переход к конституционной монархии рухнули окончательно и бесповоротно. В некотором отношении речь царя от 17 января послужила исходной точкой для нового роста революционной агитации, которая вспыхнула с новой силой.

Но бросаться на царя Николая II и ругать его лишь за то, что он царь, глупо и бессмысленно. В династии Романовых были разные цари, разные личности, и каждого из них должно оценивать по-разному, не по титулу, а по роли в жизни общества и делах государства. Не должны оставаться в стороне и личные качества, черты характера и нравственные устои. Упрямый и волевой Петр I; любвеобильная, но сильная характером и умом Екатерина II, благодаря которым Российская империя получила гигантский толчок в развитии; Николай I, сухой педант с палочной дисциплиной; и грубый, прямолинейный, не совсем образованный, но жесткий Александр III миротворец, который, тем не менее, проявлял твердую волю в проведении в жизнь принятых решений… каждый из них был не просто государственный деятель, но и человек со своими переживаниями и чувствами. Даже Павел I, получивший прозвище “безумный”, на деле оказывается совсем неоднозначной фигурой. И черно-белая картинка, без полутонов, никак не сможет дать цельный портрет.

Поскольку наши монархисты зело озабочены возвращением царя-батюшки на трон, дабы лишиться гражданского состояния и стать верноподданными, посмотрим кратко на всю династию, дабы увидеть, что она из себя представляла. Как-никак, один из ‘‘убойных’’ аргументов наших либеральчиков как раз и состоит в том, что узурпаторы большевики изничтожили августейшую семью. При этом не принимается во внимание, что само отречение было проведено под давлением генералов и крупной буржуазии. Большевиками там даже и не пахло. Все это провернула армейская верхушка и крупная буржуазия. Но такие мелочи наших ниспровергателей всего советского не волнуют.

В общей сложности Романовы дали России 19 правителей. Среди них - 5 женщин. Начало династии дал Михаил Романов, безвольный и бесцветный, ничем себя не проявивший. За ним пошли Алексей, прозванный отчего-то Тишайшим, затем Федор, Софья и Иван. Беспокойная череда правлений пресеклась Петром Первым. Но этот период оказался только затишьем перед бурей. Сразу же после его смерти, вплоть до воцарения Екатерины Великой, борьба за трон велась самыми грязными, самыми кровавыми средствами. Да и сама Екатерина села на трон только благодаря убийству своего мужа. Азартная игра за трон передалась и потомству, когда Александр I под руководством английской разведки организовал убийство своего отца. И это только самодержцы. А ведь были и другие, которые заканчивали весьма печально только потому, что хотелось поиграть в увлекательную игру под названием ‘‘борьба за власть’’.

На Александре I кровь своих закончилась, зато снова стала востребованной кровь верноподданных. Вспомним усмирение бунтов, начиная с крестьянской войны Степана Разина и заканчивая бунтом Емельяна Пугачева. А ведь кроме них, были и сотни других восстаний и бунтов, подавляемых царями с немалой жестокостью. Не стоит забывать и того, что именно династия Романовых повинна в окончательном закрепощении крестьян, свобода в России была понятием номинальным, и только в отношении первых двух сословий. Третье сословие не имело никаких свобод, и, в некотором смысле, являлось товаром, пока не были отменены крепостное право и торговля крепостными. Только при Александре II, когда угроза монархии стала неизбежной, царизм пошел на освобождение крестьян, да и то, на самых невыгодных для последних условиях. Как видим, в деяниях династии нет никакой святости, никакой августейшей благодати. Есть достойные дела, связанные с расширением империи, созданием базы для развития производительных сил, уход от закабаления страны и превращения ее в колонию. А с другой стороны есть самые что ни на есть криминальные дела, за которые в любой цивилизованной стране положено наказание согласно уголовному кодексу. Но ни один монархист этого не воспримет, вопрос монаршего благочестия, правоверности, безошибочности и априорной святости для них дело слепой веры, не поддающейся никаким разумным доводам и объяснениям. Согласно их воззрениям, мы должны ежеминутно падать ниц и просить о реставрации монархии, ибо только тогда на землю русскую падет древнее благолепие и наступят благодатные времена. И все несчастья, включая жертвы Великой Отечественной, это ни что иное, как плата за свержение царя и расстрел его семьи. Достаточно упомянуть небезызвестную Наталью Поклонскую, которая отвергает даже самые очевидные факты из биографии царя, и даже умудрилась выйти на акцию ‘‘Бессмертный полк’’ с иконой царя в руках.

А теперь, давайте посмотрим, а что же представлял из себя Николай Александрович Романов, не как царь, а как один из живущих на земле людей. Постараемся не зашорить себя ни идеологическими схемами, где предстает либо алчущий крови недалекий, бездарный и бездушный царь, либо перед нашим взором вывешиваются якобы православные пасторальные картинки, где вместо живого человека с его страстями и желаниями, мы видим некое подобие идеала, перед которым нам следует падать ниц, и молиться, молиться и молиться, а потом каяться, каяться и каяться, поскольку, по словам монархистов, все беды Советского Союза были от того, что царь и его семья были расстреляны.

Трудно уложить в жесткие рамки небольшой книги обилие фактического материала, свидетельств, писем, воспоминаний, и при этом в полной мере раскрыть образ царя и человека до мелких подробностей, но это тема иного исследования. Но, по крайней мере, даже небольшое описание последнего русского царя поможет нам в дальнейшем понять, почему же все-таки произошло то, что имело место в последующие годы. Будем помнить о роли личности в истории.

Родился Николай II 6 мая 1868 года. Современники описывали его, как человека без внешней аффектации, и простого в общении. Князь Щербатов писал в своих воспоминаниях: ‘‘И до чего же был обаятелен наш Государь Император Николай II.’’ Французский президент Феликс Фор считал государя Николая II самым воспитанным человеком, какого он когда-либо встречал. Вот только для того, чтобы не просто сидеть на престоле, а управлять, одного обаяния и воспитанности мало. По существу, будущий самодержец получил домашнее образование, но при этом не обладал качествами, для государственного деятеля необходимыми. А ведь преподавание велось выдающимися русскими государственными деятелями и учеными с мировым именем, достаточно назвать лишь некоторые имена: Янышев И. Л. учил каноническому праву в связи с историей церкви, главнейшим отделам богословия, православия и истории религии; Бунге Н. X.
– статистике, политической экономии и финансовому праву; монархист Победоносцев К. П.
– законоведению, государственному, гражданскому и уголовному праву; Бекетов Н. Н.
– химии; Обручев Н. Н.
– военной статистике; полководец Драгомиров М. И.
– боевой подготовке войск; Кюи Ц. А.
– фортификации. И после долгих лет обучения, Драгомиров высказал свое знаментое суждение о “священной” особе императора: ‘‘СИДЕТЬ на престоле годен, но СТОЯТЬ во главе России неспособен’’. Министр иностранных дел Российской империи Н. П. Дурново, консерватор и монархист до мозга костей, считал, что Николай ‘‘обладает средним образованием гвардейского полковника хорошего семейства’’. Известный юрист А.Ф. Кони писал: ‘‘Его взгляд на себя, как на провиденциального помазанника божия, вызывал в нем подчас приливы такой самоуверенности, что ставились им в ничто все советы и предостережения тех немногих честных людей, которые еще обнаруживались в его окружении’’. Как видим, многие знаменитости того времени четко отмечали в Николае Александровиче отсутствие качеств, жизненно необходимых для государственного деятеля. Тем не менее, он мистически относился к своему долгу самодержца. Даже после подписания манифеста о даровании свобод 17 октября 1905 года, царь все равно обладал огромными властными функциями: он имел право издавать законы (в форме указов); назначать премьер-министра и министров, подотчетных лишь ему; определять курс внешней политики; был главой армии, суда и земным покровителем Русской Православной Церкви. Но в целом управление огромной империей было для него ‘‘тяжкой обузой’’. Современники отмечали, что Николай II обладал цепкой памятью, острой наблюдательностью, был скромным, приветливым и чутким человеком. При этом больше всего он дорожил своим покоем, привычками, здоровьем и особенно благополучием своей семьи.

Под влиянием окружения, в частности того же К.П. Победоносцева, взгляды Николая II приобрели ярко направленную реакционно-монархическую сущность, которой он так и не изменил до конца жизни. Во всех делах, будь то государственные или семейные, для него было характерно безволие, которое тут же сочеталось с упрямством в решении вопросов, которые он связывал с личным престижем. Личный престиж и самодержавие были для него идентичны.

Современники отмечали, что во многих делах царь был упрям, но при этом слабоволен. Приведу всего два примера, и чтобы отсечь обвинения в пристрастности, приведу их от лиц, не страдавших симпатией к большевикам, а бывших в непосредственном окружении царя. Из воспоминаний А.Ф. Редигера, бывшего военным министром в 1905-1909 годах: “Его неспособность отказать кому-либо в просьбе, особенно, если она шла от заслуженного лица и была сколько-нибудь исполнима, подчас мешала делу и ставила в трудное положение министра, которому приходилось быть строгим и обновлять командный состав армии, но вместе с тем увеличивала обаятельность его личности. Царствование его было неудачно и притом - по его собственной вине. Его недостатки на виду у всех, они видны и из настоящих моих воспоминаний. Достоинства же его легко забываются, так как они были видны только лицам, видевшим его вблизи, и я считаю своим долгом их отметить, тем более что я и до сих пор вспоминаю о нём с самым тёплым чувством и искренним сожалением”.