Пять новелл для принцессы книга 7

–  И откуда такие новости?
– возмутилась Эл.
– Все вы тут провидцы на свой манер.

–  Я желаю девочке добра. При Маниэле ей будет мирно и спокойно.

Эл сделал глубокий вдох, чтобы сбросить раздражение.

–  Ты явилась, чтобы рассказать мне о счастье Мирры? Поведай ей об этом. Я здесь ни при чем.

–  Ты намерена помешать. Маниэль не рад тебе, он не умеет притворяться. Ты вошла в наш круг, чтобы изменить нашу жизнь. Но тебя никто не звал и не просил. Что нужно великой от нас? Какую жертву ты желаешь?

–  Ты путаешь меня с кем-то другим, - возразила Эл и улеглась обратно на дно повозки.
– Хорошо, я не буду вмешиваться и завтра уйду совсем, но сначала поторгуюсь с тобой, если ты сама предложила. Расскажи мне правду, и я уйду.

–  Какую правду?

–  Откуда к вам попала Мирра, когда и кто учил ее?

–  Учил ее Маниэль, он же ее и привез к нам, он и Жеймир, мы уже тогда бродили и пели. Мы все были молодыми и верили, что мир станет лучше от наших песен, это было давно, Мирра была ребенком лет десяти. Откуда она - мне не ведомо.

–  Она уже была слепой или ослепла впоследствии?

–  Она уже была слепой. Она слепа от рождения.

–  Ты была в Городе Проклятых. Что ты делала там?

–  Я посещала храм. Рассказ Маниэля напомнил мне о статуе. Я все гадала, на кого ты похожа. Маниэль считает, что когда-то встретил странника в твоем обличии, он обманулся, приняв великую за странника. Ведь ты - великая. Даже если ты и то и другое, то тебе все равно не дано преодолеть волю владыки. А она такова, что Мирра станет женой Маниэля. Нет иного, достойного ей мужа.

–  Я бы поспорила с тобой, женщина, но мне скучны твои рассуждения. Пусть будет, как уговорились. Утром я уйду.

Соллидан не уходила, она назойливо сидела рядом. Имела право, она ехала в этой повозке сюда. Эл ушла сама, бродила до темноты, в темноте, опять заметила Маниэля, который, который желал продолжить их разговор.

Эл как раз рассуждала над тем, что встретила спустя большой промежуток времени. Маниэль, Бродяга, дочь Радоборта и Алмейры - все они были далеки от тех возвышенных форм существования, для которых были призваны в этот мир. Какое печальное зрелище. Эл не могла и не должна была вмешаться в их судьбу, но в ее теперешнюю задачу как раз входили эти перемены. И без нее им не встать обратно на путь своего предназначения. Ну и задачка!

Эл ощутила, что Соллидан огласила не совсем собственное мнение, что-то было не так в поведении этой дамы. Ее дальнейшие размышления были оборваны появлением Маниэля.

–  Ты печалишься о нас?
– спросил он.

–  Да, - кивнула Эл.

–  Тебя всегда занимали наши беды. Я рад, что ты не изменила образ мыслей.

–  Что не так, старый друг?
– спросила Эл.
– Что напугало тебя в первый момент нашего свидания? Я прибегаю к твоему суду, поскольку сама уже не помню, какой пришла сюда. Тебе со стороны виднее.

–  Я боюсь твоего гнева, - признался Маниэль.

–  Я не стану гневаться, а если рассержусь, то не стану ругать тебя. Уйду и все.

–  Будь добра. Ты уже испортила сегодня праздник. Твое пение ввергло бедное дитя в такое уныние, что я увел ее в свою палатку, там за холмом. Там она не услышит суетных терзаний. А в довершение все начали думать, что ты существо равное мне по силе влияния. Статус певца неприкосновенен. Никто не должен мешать моему труду. Прежняя ты деликатно осталась бы в стороне, но не ты нынешняя, которая считает что права во всем. Это только малое отличие. Звук, который ты издаешь, подобен гулу, что рушит горы и убивает все вокруг. Ты заявляешь о себе не тихим шелестом и звоном, а грохотом разверзающейся бездны. Такова ты теперешняя.

–  Что бы ты ни слышал, Маниэль, намерения мои далеки от разрушений и бед. И замыслы мои осуществятся только, если я буду следовать истине. Я не причиню вреда.

–  Ты уже его причиняешь. Ты желаешь нарушить границы установленные не тобой, не по твоему стороннему разумению. Мне дано услышать звуки.

–  Отголоски, - поправила его Эл, в темноте он не видел ее улыбки.

Он замер, когда по телу прошла волна сладостного возбуждения, и звон в голове приобрел звучание сотни маленьких чистых колокольчиков, он, повинуясь звучанию увлекся им и пошел на него. Они столкнулись лбами.

–  Этот гул ты услышал?
– засмеялась Эл.

Он нащупал ее руками, чтобы убедиться.

–  Как может быть так?

–  Звучать можно по-разному, - продолжала Эл смеясь.
– Вот видишь. Это была иллюзия, а ты принял ее за правду. Так какая я для тебя? Что прозвучит завтра?

Маниэль был растерян.

–  Годы меняли не только мои аккорды. Ты тоже преуспел в заблуждениях. И если разобраться, то мне ли судить тебя или наоборот. Давай поговорим не о прошлом, а о действительности. Прости, если мои скромные выводы обидят тебя или умалят твой труд, но я должна быть жестока, и не намерена изъясняться иносказательно.

–  Эл, постой. Пощади. Оставь мне то, что я начал.

–  Не могу. Речь идет о судьбе девушки, которая может стать несчастной из-за тебя.

–  Если ты о Мирре, я готов разъяснить мои намерения. Они чисты.

–  Охотно, - согласилась она.

У Маниэля ломило виски, ему хотелось пасть у ее ног и рыдать, так сильно было ее влияние, она казалась ему безжалостной.

–  Эл, дар ее совершенно особенный. Она не покажет его толпе, только избранные, те, кого я укажу, могут получить от нее предсказание стоящее много выше площадных развлечений. Там она только оттачивает свою чувствительность и зарабатывает славу предсказательницы, но никто в толпе не узнает, какими сокровищами она владеет.

–  И среди этих избранных, могу оказаться я?
– спросила Эл.

–  Умоляю. Не проси ее. Ты убьешь ее своей силой.

–  Успокойся. Мне не требуется предсказание. Маниэль, ты не ходил в обитель. Ты там не был. Ты не договаривался об исцелении. Ты обманул надежды Жеймира. Как можно? Не думала я, что увижу этот позор. Сердце мое с благодарностью помнит вас троих. Помнит тебя, готового умереть за других. Откуда этот мелочный расчет? Она прозреет и может случиться, что утратится часть дара. Она должна обеспечить твою тихую старость? Или замысел более коварный?

–  Эл, пощади, - взмолился он.

–  Не смей. Не тебе дано быть с ней рядом.

–  Она сирота.

–  Не лги мне. Ее отец недавно покинул этот мир, не по средствам смерти. Как небеса не рухнули на твою голову. Как посмел думать, что она твоя. Я знаю, кто она.

–  Это. Это таинство. Никто не знает.

–  Я сейчас скажу ужасное. Но не мои слова повторю, ее отца. То владыка повелел? Отвечай.

–  Не мне. Пощади. Я только взвалил на себя эту тяжесть.

–  Я освобожу тебя от ноши. Отныне судьба Мирры - моя забота. Не наказывать я явилась, не сводить счеты, не отчета требовать. Помощи прошу. Помощи друга, которым ты мне виделся.